История Одной Оптимистки
Шрифт:
– Не делай так!
– мольбой сорвалось у нее.
В глазах Джулии дрожали огоньки, живописно открывая все спрятанные тайны.
– Как?
– коварно усмехнулся Блайд и провел линию, остановившись на ложбинке между грудей, заметив, как девушка прикрыла веки. Получив самое честное признание, он навалился сверху, прижав ее к себе. Эрик наслаждался капитуляцией строптивой девушки, ощущая, как крепко тонкие руки обхватили его плечи, как жадно притягивают, как будоражит кровь ее прерывистое дыхание, а ножки, обтянутые чулками, требовательно придерживают его бедра. Она сгорала от прикосновения теплых ладоней, скользивших под тканью футболки.
И тут раздался спасительный щелчок предохранителя, возведенного в разуме. Все еще дрожа в руках парня, она попыталась вырваться и свалилась с дивана. Блайд пребывая в путах сумасшествия, овладевшей им страсти, туманным взором оглядел девушку, отползающую к стене. Осознав, что его опять остановили на самом интересном, парень разозлился. Он уперся головой в подушку, прошипев:
– Ну почему ты хоть раз не можешь уступить мне? Почему ты не можешь хоть раз сдаться?
– Я не могу, - прохрипела Джулия, забиваясь в угол.
– Ты же хочешь этого! Я же вижу, чувствую!
– серые глаза снова обратились к девушке. А у нее начиналась истерика.
– Прости. Не хочу чтобы на следующий день стать для тебя такой, как прошлые твои... И не хочу потом врать Генри и Саре...
– заикнулась она, и Блайда понесло:
– Врать?
– вспылил он.
– Разве ты сейчас не лжешь им? Кто из них знает, что ты здесь, в моей квартире? Никто!
Правда. Чистая правда. Болезненная, ранящая правда...
Джулия едва удержалась от слез. Поднялась, ушла в гостевую, переоделась.
Когда она покидала его дом, музыкант сидел спиной к двери и как ни в чем ни бывало смотрел телевизор. Словно и не было в помещении никого, кроме него...
Глава 30. Пустота
Прошло четыре дня. Генри обрадовал Джулию, пригласив для работы с ней группу. Талантливые ребята первое время пугали девушку. Особенно тем, что постоянно поправляли ее во время записей. Но хуже всего было, когда они улыбались, заверяя: "Все хорошо" - а за спиной обсуждали. Она несколько раз подслушивала их разговор и учиняла... разбор полетов, расставляя точки над "i" по законным местам. Как ни странно, но деловитость, серьезный подход к работе, умение защитить себя - подействовали. Коллектив более слаженно, сплочено заработал. Но Джулии не стало от этого легче. Внутри словно высушило душу. Тупая и неумолимая усталость заставляла демонстрировать врагам и друзьям клыки, отпугивая от себя. К детям из Центра она приходила, отбрасывая грызущее ощущение, оставляя его за порогом. Тем не менее, Джош всегда подмечал происходящее с ней.
Блайду жилось не лучше. Домой ему возвращаться не хотелось, но и в студии казалось душно. Он метался от одного интервью к другому, от фотосессии к репетиции, не позволяя себе отдыхать. Роберт наблюдал за ним, видел, как иногда, когда появлялась свободная минутка, его друг прячется где-нибудь в уединенном уголке и пьет кофе или курит, уставившись в одну точку. Вид при этом у него был крайне мрачный.
– Я знаю, кто подымет тебе настроение!
– подошел менеджер, присев рядом.
– Джулия!
– Вряд ли!
– сцедил сквозь зубы певец.
– Поссорились, - догадался Роб.
– Мириться не собираешься?
– Нам не о чем разговаривать!
– заявил Блайд, бросив сигарету недокуренной.
– Да?
– оскорбился менеджер, предпочитая оставить нервного коллегу в одиночестве.
– Мне кажется, есть о чем! К примеру, куда делась твоя душа! Может, подскажет, где ее найти. А то ходишь, как живой труп и орешь на всех!
Последнее он бормотал уходя, но Эрик слышал. Пусть и не придал этому значения, однако вечером, неизвестно как, оказался на пороге детского Центра. Помялся на ступеньках, сомневаясь в причине своего пребывания здесь, а потом... Меган открыла двери, устав ждать его решения. Она улыбнулась и намекнула, что у кое-кого еще идет занятие. Блайд молча поднялся по ступенькам, прошел по коридору и притаился напротив классной комнаты у стены, заглянув в окошко. С той стороны было темно, по потолку кружились звезды, а дети сидели кругом на полу и пели. Некоторые ученики, пользуясь покровом сумерек, коварно спали, игнорируя занятие. Хотя преподаватель и не собиралась их бранить за это.
Когда стихла песня, включился свет, и дети разошлись, Эрик не спешил войти. Ждал. В комнате остались всего трое человек: Джулия и ее двое верных помощников - Джош и Дориан.
– Ты устала?
– допытывался любимец девушки.
– Ну что ты пристал?
– возмущалась она, пытаясь разобрать сложный механизм проектора.
– Нет. Просто... Не знаю... Мне не по себе немного.
– Почему?
– ходил вокруг нее Джош, игнорируя насмешки Дориана.
– Что-то не видно твоего дружка в последнее время. Рассорились? Он тебя обидел?
Джулия бросила на него убийственный взгляд. Мысли о Блайде вызывали приступы спазмов в груди.
– Перестань!
– прорычала девушка и отвернулась к столу.
– Если он тебя обидел, то я его...
– не умолкал Джош.
– Добрый вечер!
– нарушил бахвальство мальчишки голос, заставивший Джулию содрогнуться и повернуться к двери лицом. Там, облокотившись о косяк, вальяжно стояла тема разговора.
– Ага! Явился!
– зашипел сорванец. Но прежде чем он смог хоть что-то сделать, наблюдательный и понимающий все Дориан, ухватил его за шиворот, оттягивая назад. Староста заметил, как, не отводя взгляда, смотрят друг на друга взрослые. Он понял, что для них сейчас не существует никого и ничего, только маячки зеленых и серых глаз.
Эрик медленно прошел к замершей девушке. Наверное, и сам не обратил внимания, что переступив порог, стал улыбаться. А она наоборот, не шевелилась, глядела испуганно, словно готовясь к побегу. Поэтому Блайд остановился в шаге от нее, боясь дать повод.
– Привет, - почти шепотом поздоровался он.
– Привет, - вторила ему Джулия.
– Идем!
– потащил на выход Джоша староста.
Но доморощенный защитник девушки отказывался уходить, не оставив хоть парочки синяков на теле ее обидчика, о чем трижды прокричал, но так и не был услышан. Взрослые будто игнорировали его. Ребенок обиделся и вышел в коридор сам.
Рука Блайда поднялась к лицу Джулии, убирая огненный локон за ухо. Его ладонь коснулась ее щеки. На миг прижавшись к теплой ладошке, девушка прикрыла глаза и больше не могла сдержаться - спустя секунду повисла на шее парня. За что корила себя, уже придумывая, как оправдать такое глупое действие, когда услышала сокрушительное:
– Прости!
– короткое слово взорвало барьеры, сожгло препятствия и, как ни странно, засеяло пустошь в душе ростками травы надежды на лучшее.