История Одной Оптимистки
Шрифт:
После "шоу" всех, кто вообще должен был присутствовать за кулисами, собрали в маленькой комнате для допроса. Джули внимательно следила за Сарой. И угрызений совести у той не заметила. Наоборот, она с угрозой смотрела на свою рабыню, одним только взглядом обещая невыносимые экзекуции за пророненные слова предательства, если такие просочатся.
– Может, кто-нибудь видел кого-то, кто подозрительно вел себя...
– размышляла вслух распорядительница и, заметив странное выражение лица Джулии, подошла к ней. Только сейчас
– Может, ты кого-то видела?
Джулия молчала. Она красноречиво перевела взгляд на женщину задающую вопросы, и сама засомневалась: хочет ли она молчать?
– Нет, - стиснув зубы, проговорила Джули.
– Я была в коридоре.
– Что ж, тогда все свободны. Но я узнаю, кто это сделал, и той или тому - не поздоровится!
– пригрозила распорядительница, окинув грозным взором присутствующих.
Сара выдохнула и шла домой вполне довольной и спокойной. А вот Джулию мучили угрызения совести. Модель постоянно ловила на себе ее косые взгляды.
– Хочешь высказаться?
– гордо вышагивая к машине, с сарказмом поинтересовалась модель.
– Ну ты и стерва!
– вырвалось у Джулии.
– Ты еще стерв не видела!
– приняла это высказывание за комплимент модель, и Джули снова подчеркнула в уме, что Сара "реально блондинка и этим все сказано!"
– Видела и похуже!
– после случившегося, разговаривать с моделью девушке совершенно не хотелось, и она мечтала поскорее оказаться в кабинете Хармана, отчитаться и вернуться обратно в Центр, к своим детям.
– Теперь понятно, почему у тебя нет друзей!
– А мне они не нужны!
– гордо вильнула бедром блондинка.
– Я не встречала в этой жизни ни одно человека, который не нуждался бы в поддержке и добром слове друга! Мне тебя очень жаль!
– больше Джули не говорила, и даже на попытки поссориться не отвечала.
В офисе она по привычке вломилась в кабинет начальника, как к себе домой. Элизабет, заметив усталость девушки, принесла чай. Джулия благодарно восприняла горячий напиток, развалившись в кресле перед начальником. Харман внимательно осматривал ее.
– Я говорил, что тебе нужно научиться переступать через гордость, уживаться с ненавистными... А не позволять подавлять себя целиком! Джули, посмотри, на кого ты похожа!
– пытался привести ее в чувства Дин.
– Ненавижу шоу-бизнес!
– вздохнула она.
– Ты больше не хочешь стать звездой?
– удивился он, разочаровываясь в том, что так скоро девчонка опустила руки.
– Хочу, но шоу-бизнес не-на-ви-жу!
– буркнула она с такой ненавистью, что даже Дин Харман, привыкший ко всему, поежился в своем кресле. Мотивация поступков Джулии по-прежнему приводила его в совершенно растерянное состояние: ну не понимал он, как можно ненавидеть шоу-бизнес всей душой и так стремиться в него попасть!
– До завтра!
– устало попрощалась девушка и ушла, решив напоследок заглянуть в студию и разделить бутерброды с, наверняка, таким же замученным детищем темных помещений!
Он лежал на пульте, откатив стул, и дремал. Джули вошла, громко хлопнув дверью, что пробудило сонного звукорежиссера.
– Привет! А что ты тут так поздно делаешь?
– удивился он, но обрадовался присутствию девушки.
Джули устало плюхнулась на диван лицом вниз.
– Только пятнадцать минут назад освободилась от кандалов, приковывающих меня к миру моды, чтобы завтра снова вернуться в этот ад!
– говорила в подушку она, не желая жаловаться.
– С Сарой не просто работать?
– посочувствовал Шон, придвинул свое кресло к ней.
– Ты наслышан?
– приподнялась на руках Джули.
– Когда они с Эриком встречались, она часто сюда заходила, чтобы проверить работает он или изменяет...
– по гримасе парня было понятно, что он о ней примерно такого же мнения, как и Джули.
– Нашла кого ревновать! Кто на него вообще поведется?
– бесилась девушка, в которой имена обоих персонажей пробуждали желание крушить и ломать!
– То же мне, красавиц писанный!
Шон улыбнулся, глядя на нее влюбленными и восхищенными глазами.
– Ты единственная в этом здании, кто так думает!
– звукорежиссер все еще лелеял надежду заполучить ее сердце, несмотря на предупреждение.
– Это мне в тебе и нравится!
– Ты голодный?
– спросила она.
Парень расплылся в глупейшей широкой ухмылке. Его глаза засветились. Особенно, когда Джулии извлекла из сумки сверток с бутербродами и протянула один парню.
– За это я люблю тебя больше!
– с набитым ртом пробубнил он, впившись зубами в хлеб.
Джулии смотрела на кусок своего бутерброда и думала о том, что ее жизнь не меняется. Плохих людей, глупых ситуаций, тяжелых положений в ней по-прежнему полно. Только Харман, Элизабет, Меган, Шон и дети - то светлое, что есть. Она нуждается в них, а они в ней. Они все связаны между собой. А что будет, когда Джулии добьется (а ведь она сможет!) славы? Неужели она станет такой же зазнайкой, как этот Блайд или его бывшая подружка-стерва редкостная Сара?
Дверь распахнулась. С пожеланиями "приятного аппетита", произнесенными на подобие "чтоб вы подавились!", в аппаратную вошел надменный и злой Эрик Блайд. Настроение ему подпортили еще с утра, вот только сорвать его было не на ком. Поддерживая имидж сердцееда ему всегда приходилось улыбаться не зависимо от настроения. Здесь же, в студии, он мог быть каким-угодно. Певец снял с себя пальто и бросил на лежащую на диване девушку.
– А тебе, я смотрю, заняться нечем!
– рыкнул в ее сторону Эрик.