История одной страсти
Шрифт:
— Благодарю.
Мужчина кивнул в ответ, не отрывая взгляда от виселицы.
Английский сержант вновь вернулся с двумя гвардейцами, теперь уже за последними пленниками. Двоих товарищей Йэна увели, однако, когда он собрался последовать за ними, сержант покачал головой.
— У нас насчет тебя другие планы, приятель, — заявил он. — Ты можешь остаться и хорошенько повеселиться.
1.
Фэнси Марш заботливо кормила лиса сквозь проволочную ограду вольера, наблюдая, как зверек с аппетитом поедает кусок оленины. В блестящей шубке, с пушистым хвостом, лис уже подрос и окреп, а раны
Заметив нахмуренные брови семилетнего сына, сидевшего рядом с ней возле вольера, она поняла, что Ноэль тоже думает об этом. Ноэль и Фортуна, младшая сестра Фэнси, подобрали крошечного лисенка, когда ему было всего несколько недель. Он лежал, прижавшись к мертвой матери, не сумевшей выбраться из капкана. Несчастный зверек умирал от голода, раны на его лапах загноились. Как и тетя Фортуна, да и сама Фэнси, Ноэль испытывал сострадание к попавшим в беду существам и всегда стремился им помогать. Доброе сердце не позволило им обречь зверька на верную гибель, и Ноэль принес лисенка матери, в надежде, что та спасет его.
Фэнси не раздумывала ни минуты. От своего отца она унаследовала любовь к животным. Она не смогла бы отказать в помощи раненому зверьку.
И вот тщедушный лисенок превратился в великолепного рыжего лиса. Закончив трапезу, он довольно потянулся и лег. Фэнси протянула руку сквозь прутья ограды и ласково потрепала своего питомца по пушистой шерстке. В ответ лис лизнул ее руку и, положив голову на лапы, заснул.
— Его уже пора отпускать, да? — встревожено спросил Ноэль.
Фэнси взглянула на сына и улыбнулась:
— Да, уже пора. — И, увидев его приунывшее лицо, добавила: — Подождем еще пару недель, пока окончательно не убедимся, что он сможет позаботиться о себе.
Мальчик кивнул. Раньше он умолял мать оставлять зверей, которым они давали приют у себя. Но, повзрослев, понял, что диким животным лучше на свободе, в лесу, вдали от людей. Да и отец ни за что не позволил бы им этого.
Джон со снисхождением относился к увлечениям жены, но беспокоился, что звери, которых она приручала, могут покусать ее, а Ноэль и его трехлетняя сестренка Эми слишком привяжутся к животным, никогда не знавшим жизни в неволе.
Дети действительно близко к сердцу принимали судьбу зверей, нуждавшихся в помощи, поэтому на ферме постоянно обитали пушистые четвероногие питомцы.
Джон обычно покорялся неизбежному, ворча под нос, и никогда всерьез не упрекал Фэнси. Но оставить в доме лиса? Нет, он никогда не согласится на это, и Фэнси признавала, что в этом случае муж будет прав. Она была благодарна и за то, что он позволил ей ухаживать за лисенком так долго и даже построил ему вольер у задней стены дома.
Джон Марш был хорошим человеком с великодушным и добрым сердцем. Фэнси знала об этом с самой первой их встречи, когда, после смерти отца, он спас ее и шестилетнюю Фортуну от ужасной участи. Она была всего лишь пятнадцатилетней дикаркой, выросшей в лесной глуши, но он не колеблясь предложил ей выйти за него замуж, понимая, что это ее единственный путь к спасению.
Фэнси страшило замужество, сомнения одолевали ее. Джон был намного старше ее, да и сама мысль о браке откровенно пугала ее — особенно о браке с незнакомцем. И все же она никогда не жалела о случившемся. Джон был великодушен и щедр, хотя иногда и нетерпелив, у него было доброе сердце, которое, как она недавно начала понимать, было слишком добрым для жизни в диких лесах Мэриленда.
Благодаря материнским инстинктам Фэнси и мягкому характеру Джона за девять лет совместной жизни «семейство» сильно разрослось. Помимо их двоих детей и Фортуны, в доме жили енот Бандит, бельчонок Рыжик, пестрый кот Непутевый, упорно отказывающийся ловить крыс; Счастливчик, трехногий полукровка, помесь собаки и волка, вызволенный из капкана; и ворона Непоседа, которую Фортуна подобрала едва оперившимся птенцом со сломанным крылом.
Джон всегда мог догадаться, что в доме появился новый жилец, по лукавому выражению на лицах детей. Он качал головой и со вздохом спрашивал:
— Ну, кто же на этот раз? Лев? Тигр? Слон?
Ноэль и Эми разражались заливистым смехом и уютно устраивались у отца на коленях. Поздно вечером, лежа в постели с Фэнси, Джон допытывался, не собирается ли она облагодетельствовать всех обитателей окрестных лесов.
В последнее время Фэнси с трудом сдерживалась, чтобы не сказать, что она была бы счастлива, если бы ей удалось помочь ему. Они оба знали, что его доброе сердце начало сдавать.
Фэнси поднялась с земли, отправила Ноэля поиграть, а сама пошла в дом. Джон повез на аукцион в соседнее графство одного из своих призовых двухлеток. Она понимала, что вернется он очень утомленным, и хотела встретить его как следует. До его приезда нужно было успеть многое сделать.
Джон плохо себя чувствовал уже около года, и особенно в последние несколько месяцев. А посев должен начаться с приходом дождей — со дня на день. Чтобы пережить следующую зиму, им нужно было собрать по крайней мере бочку табака и вырастить несколько акров кукурузы. На их маленькой ферме работы всегда хватало. Джон был полон решимости добиться успеха в разведении лошадей, однако эта изнурительная работа, вкупе с возделыванием плантации, была не под силу одному человеку, даже сильному и здоровому.
Казалось, они постоянно находились на волоске от разорения, сколько бы сил и старания ни вкладывали в хозяйство. Фэнси приходила в ярость, думая о том, что Роберт, старший брат Джона, только и ждет, чтобы, как коршун, накинуться на их владения и забрать себе. Он всегда пугал ее, но в последнее время она просто содрогалась от страха при одной мысли о нем. Он был против женитьбы Джона, но теперь, овдовев, бросал на Фэнси взгляды, в которых она читала вожделение.
Отмахнувшись от тревожных мыслей, Фэнси взялась за метлу и принялась подметать большую комнату, служившую им одновременно столовой и гостиной. Джон пристроил по обе стороны от нее по маленькой комнате — одну для них и вторую для Фортуны с Эми. Их дом был больше, чем дома окрестных фермеров. Но Джон был не обычным фермером, а младшим сыном крупного плантатора и землевладельца. В отличие от Роберта, устремления Джона были скромными — он хотел иметь семью и маленькую ферму, чтобы разводить лошадей. Он не мечтал стать хозяином тысяч акров и многочисленных рабов для возделывания своих земель. Джону была не по душе сама мысль об этом.
Фэнси надеялась, что мужу придется по вкусу яблочный пирог, который она собралась испечь. В большой кастрюле на плите уже вовсю шипело и булькало мясное рагу, источая дразнящий аромат. Несомненно, душистое рагу и сладкий пирог пробудят его угаснувший аппетит.
Покончив с уборкой, Фэнси направилась к столу, отмерила муки, немного драгоценного масла, сахара и сушеных яблок. К возвращению Джона все будет готово для маленького семейного пиршества.
Он приехал затемно, когда дети уже спали, и без сил опустился на стул.