История Персидской империи
Шрифт:
Весь эллинский мир охватывали спортивные игры. Феодект из Фазелиса показал трагедию, названную именем умершего монарха.
Проводился конкурс за честь написания надгробной речи для чтения ее на похоронах сильных мира сего. Одни говорят, что первое место занял историк Феопомп, другие — Навкратис или Эритрея.
Провал Первой Египетской кампании
Тем временем Ох собирал огромную армию, решив предпринять попытку завоевать Египет. Надеясь на будущих наемников, фиванцы выдали субсидию на окончание священной войны с фокийцами. Некхт-хар-хеби также получил новых наемников, которых возглавили афинский полководец Диофант и спартанцы Лaмий и Гастрон. Сначала Оху сопутствовал
Завоевать Египет было не так-то просто. Мы узнаем об одном эпизоде — о том, как Гастрон поменял греческое оружие на местное, так что персы хорошо сражались с греками, но бежали от вооруженных греческим оружием местных жителей. В конце концов, после года военных действий (351–350 до н. э.) Оху пришлось отступить. В своей столице Некхт-хар-хеби установил свою статую, стоящую между лап гигантского ястреба, изображающего бога Гора. В сопровождающей надписи он с гордостью хвастается тем, что является защитником Египта, который отбрасывает назад чужеземных завоевателей и наносит удар из девяти луков.
Артемисия Галикарнасская
И хотя Идриэй, как сатрап Кари, монополизировал чеканку монет, Артемисия сама была независимой и таковой признавалась современниками. Ее правление было энегричным. Гераклея на горе Латмос снова была захвачена на этот раз войсками, которые спрятались, пока все жители города высыпали на улицы, чтобы посмотреть на царицу, которая в сопровождении своих евнухов, прислужниц, трубачей и цимбалистов торжественно шествовала к роще матери богов, расположенной в полутора километрах от города. Вступление женщины на престол, казалось, предоставило родоссцам возможность не просто вернуть себе свою свободу, но и захватить сам Галикарнас. Они обратились за помощью к своему недавнему врагу Афинам, и Демосфен взялся за их дело. Вскоре после отступления Оха оратор предстал перед собранием, на котором выразил свое удивление при виде людей, горящих нетерпением воевать с Персией в интересах египтян, но боящихся оказать помощь Родосу. Так как царю не удалось захватить Египет, предсказал он, Артемисия не станет совершать нападение на Родос.
Демосфен мог насмехаться над людьми, которые так горячо хотели воевать с персами в Египте, но Аристотель думал иначе. В качестве типичного примера здравой логики он приводит аргумент: «Следует готовиться к войне с Великим царем и не позволять ему захватить Египет; Дарий и Ксеркс не нападали на Грецию, пока не завоевывали Египет; поэтому, если Великий царь возьмет Египет, он также нападет и на Грецию». Этот довод полностью раскрывает non sequitur (нелогичное заключение. — лат.), таящееся в этой речи.
Что еще хуже, Демосфен не знал Артемисию. Когда самонадеянные родосцы появились у Галикарнаса, она приказала жителям города сделать вид, что они сдаются. Родосцы уже высадились на сушу и занялись грабежом рынка, когда по искусственному каналу, ведущему в потайную гавань, приплыл спрятанный карийский флот. Пустые корабли родосцев были захвачены, а со стен, протянувшихся вдоль моря, захватчики на рыночной площади были перебиты. Затем вместе с судами, укомплектованными карийскими моряками и украшенными лавровыми венками как бы в честь победы, Артемисия поплыла к острову и была пропущена в его гавань, прежде чем ее трюк был раскрыт. Руководители города были казнены, а Артемисия установила две статуи: одну свою, другую — Родоса с клеймом раба.
Восстание сидонцев
Поражение, нанесенное Оху, привело к ряду восстаний. Сидон, являвшийся штаб-квартирой завоевательного похода, в результате пострадал от наглой солдатни. Теннес наказал обидчиков, выдворил гарнизон и сжег фураж для кавалерии, собранный для новой попытки. Он также вырубил деревья «рая» на восточных склонах гор вокруг дворца, резные капители колонн в виде быков которого дошли до наших дней.
В качестве столицы их союза жители Аркадии незадолго до этого основали новый город Мегалополь с удивительно современным федеральным кварталом, в котором собирались их представители. Гораздо раньше финикийские города Арвад, Сидон и Тир объединили три небольшие деревни (известные ассирийцам как Махалата, Маиса и Каиса), которые образовали Атхар, Триполи для греков. Здесь также собирались делегаты — по сто человек от каждого из трех главных городов, — которые образовали общественный совет, или синедрион (у финикийцев); очевидно, греческое слово уже было адаптировано к финикийскому языку как sanh'edrin, так как позднее его стали использовать евреи.
Депутаты теперь собрались в Триполи и проголосовали за то, что вся Финикия должна восстать. Благодаря своим огромным богатствам сидонцы снарядили большое количество трирем и наняли значительное наемное войско. Никоклес был убит на соседнем Саламине, предположительно своим братом Эвагорасом II, который стал его преемником. На протяжении четырех лет Эвагорас чеканил монеты со своим именем, сокращенным по-финикийски; на них изображались галера и звезда или Великий царь, сражающийся со львом или едущий в своей колеснице перед Эвагорасом с непокрытой головой. Затем другой член его семьи по имени Пнитагор заставил его искать убежища в Карии, и девять царей острова последовали примеру финикийцев и провозгласили свою независимость. Отдельные части Киликии тоже присоединились к восстанию.
Филипп Македонский
Ароандас продолжал восстание; в 349 г. до н. э. Афины наградили его своим гражданством и золотой короной, так как город заключил с ним выгодный торговый договор. У Эвбула из Ассоса был евнух по имени Гермейас, который был послан в Афины, где его обучали философии Платон и Аристотель. После своего возвращения он отплатил своему хозяину за филантропию тем, что убил его и стал править вместо него. Аристотель, учитель сына Филиппа Александра, не считал позором искать гостеприимства при его дворе и кончил тем, что женился на племяннице евнуха-тирана. Другой философ — Ксенократ также приехал за щедрыми дарами тирана.
В начале 346 г. до н. э. благодаря мирному договору Филократа в войне на территории континентальной Греции наступило временное затишье. Филипп был признан у греков выдающейся фигурой, и Исократ поспешил опубликовать свой Philippus, в котором он призвал македонского царя продолжить завоевания на материке, возглавив долгожданную священную войну против варвара. Время, заявил он, благоприятное. Египет еще не завоеван. Кипр, Финикия и Киликия восстали. Теперь, когда Артемисия умерла, Идриэй (350–344 до н. э.) мог забыть о своей сомнительной верности, а он был самым процветающим среди жителей материка. После этого публицист с некоторой горечью замечает, что стыдно смотреть, как Азия преуспевает в материальном плане по сравнению с Европой, а варвары живут лучше греков.
На тот момент Идриэй действительно был дружески расположен к европейским грекам. В тот год — первый с той поры, как Дельфы были освобождены от грабежей фокийцев и снова стали открыты для даров внешнего мира, — милесийцы посвятили Пифийскому Аполлону бронзовые статуи своего повелителя Идриэя и его сестры-жены Ады, которые были сделаны для них парийским скульптором Сатиросом. Их фигуры и имена были изображены на барельефе Зевса Лабраундского, установленном в Тегее (древнегреческий город в Аркадии (Пелопоннес). — Пер.).