История письменности. От рисуночного письма к полноценному алфавиту

Гельб Игнас

Говоря о надписях американских индейцев, я хотел бы привлечь внимание читателя к тому их типу, который представлен примерно полудюжиной иллюстраций, опубликованных в качестве приложения к книге о языке жестов американских индейцев. Одну из них, воспроизведенную здесь на рис. 22, Томкинс толкует следующим образом: «Индеец поссорился с женой; он хотел пойти на охоту, а она не хотела этого. Он сделал отрицательный жест: он не станет поступать, как она хочет, взял лук и стрелы и отправился в лес. Началась метель, и он стал искать убежище. Он увидел два типи, подошел к ним, но застал там двух больных человек. В одном типи был мальчик с корью, в другом – мужчина с оспой. Он побежал оттуда со всех ног и вскоре вышел к реке. Он увидел в реке рыбу, поймал ее и съел и отдыхал там два дня. Затем он снова тронулся в путь и увидел медведя. Он выстрелил и убил медведя и устроил себе настоящий пир. Потом он пошел дальше и увидел индейскую деревню, но там оказались враги, и он побежал, пока не достиг небольшого озера.

Обходя вокруг озера, он увидел оленя. Он выстрелил и убил оленя и потащил его к себе в типи, к жене и маленькому сыну». История начинается с рисунков индейца и его жены в центре и разворачивается по спирали против часовой стрелки, заканчиваясь в верхнем левом углу, где изображены знаки женщины и ребенка. Одного взгляда на иллюстрацию достаточно, чтобы понять: эта пиктография совсем не похожа на надписи американских индейцев, рассмотренные выше. Конечно, большинство символов, возможно, взяты из какой-то индийской системы, но в целом их расположение и написание «два дня» с помощью цифры 2 и символа «день» (в верхнем левом углу) вместо двух символов «день» вызывают подозрение, что автор сам мог состряпать иллюстрацию. Это подтверждается и той беспечной манерой изложения, в которой написана вся книга, адресованная «нашим юным друзьям – бойскаутам», и это должно было предостеречь Якоба ван Гиннекена от чрезмерно серьезного отношения к этой надписи в его труде о письменности американских индейцев.

Рис. 23. Пословицы народа эве

Негритянский народ эве из Того умеет записывать пословицы с помощью мнемонических знаков, подобно тому как это делают индейцы оджибве. На рис. 23 приведены следующие примеры: рисунок с иголкой и ниткой передает пословицу «нитка следует за иголкой» (а не наоборот), по смыслу примерно то же, что и «яблоко от яблони недалеко падает». Изображение иголки с ниткой и ткани означает «иголка сшивает большое полотно», другими словами, из мелочи может получиться нечто великое, как в английской пословице «большой дуб вырастает из маленького желудя». Пословица «двум врагам не выстоять» (потому что рано или поздно одному из них придется отступить) выражена в виде двух человек, вооруженных луком и стрелами. Пословица «то, что найдено, и то, мне принадлежит, – не одно и то же» означает, что найденные вещи следует возвращать владельцам, и противоречит поговорке «что упало, то пропало». Пословицу эве символизирует человек, который указывает на свою грудь, что значит «мое», и второй человек, который держит в левой руке найденную вещь. Пословица «мир похож на баобаб» – то есть столь велик, что его невозможно объять, – выражена в виде человека между деревом и миром (который олицетворяет круг), тщетно пытающегося дотянуться до них руками. Пословица «хамелеон говорит: даже если быстро бежать, от смерти не убежишь» (поэтому он ходит медленно) не без труда выражена в виде высокого человека (который умеет быстро бегать), прямой линии, символизирующей движение, и крылатого зверя, который символизирует смерть. Божество смерти должно двигаться очень быстро, ведь люди умирают одновременно в разных местах земли.

Использование письменных знаков в качестве мнемонических средств для записи пословиц известно и в регионе Конго.

Есть одно существенное отличие в том, как рисуночные знаки применяют индейцы и африканцы. Индейцы достигли уровня систематизации и стандартизации, совершенно неизвестного африканцам. Как выразился Маллери:

«Одна весьма характерная особенность индейских рисунков заключается в том, что в рамках каждой конкретной пиктографической системы, такой, которую можно назвать племенной, каждый индеец выполняет рисунки в совершенно одинаковой манере. Каждый, кто изображает фигуру человека, лошади или какой-либо иной предмет, старается добиться строгой точности, прикладывая все свое техническое мастерство, демонстрируя тем самым идентичность концепции и мотивов».

У индейцев знаки, нарисованные одним членом племени, как правило, понятны другим членам того же племени. У африканцев знаки понятны только тому человеку, который их нарисовал, или в лучшем случае его ближайшим друзьям, которые знакомы со смыслом этих знаков.

Наряду с рассмотренными выше идентифицирующе-мнемоническими системами, существуют и другие, имевшие ограниченное применение в разных частях света. Среди них следует отметить систему индейцев куна в Панаме, аймара в Боливии и Перу, надписи, обнаруженные в Сикасике в Перу, систему нсибиди, бытующую среди туземцев Нигерии, и, пожалуй, систему символов у догонов, бамбара и других племен Судана.

Есть мнение, что символы, которые мы рассматриваем в этой главе, стоят на той стадии письменности, которую Майнхоф называет Satzschrift, то есть фразовое письмо, или письмо предложениями. Я считаю этот термин совершенно неуместным. Отдельные символы используются не для обозначения реальных фраз или предложений как элементов речи, но играют роль мнемонических приемов для запоминания прошедших лет или песен. Рисунок подковы, соответствующий 1802/03 году, о чем говорилось выше, сам по себе является не предложением «это год, в который индейцы впервые увидели подкованных лошадей», а символом, который помогает вспомнить

конкретное событие. По этой причине я предпочитаю называть эту группу протописьменностей «мнемонической» или «регистрирующей» стадией.

Системы мнемонических знаков в виде предметов применяются во всем мире с целью ведения учета. Древние шумеры тоже испытывали необходимость вести учет при помощи мнемонических знаков, но вместо того, чтобы использовать непосредственно предметы, они предпочли метод ведения записей на табличках. Это важное нововведение, которое мы всесторонне рассмотрим в главе 3, и привело в конечном счете к развитию подлинной письменности.

Ограниченные системы

К системам, описанным на предыдущих страницах, можно добавить еще несколько, в основном существующих на Американском континенте, о которых следует сказать в этой главе. Главные среди них – ацтекская система в Центральной Мексике и майянская на Юкатане, в Сальвадоре, Британском Гондурасе и Гватемале.

Возможно, некоторые ученые буду шокированы, что чрезвычайно сложные надписи Центральной Америки отнесены в один разряд с примитивными системами североамериканских индейцев и африканских негров. И тем не менее это не может быть иначе, если рассматривать вопрос с непредвзятой точки зрения. Какими бы сложными по форме ни казались прекрасные рукописи и каменные надписи ацтеков и майя, по внутренней структуре они не стоят на гораздо более высоком уровне развития, нежели примитивные системы Северной Америки и Африки. Надо четко понимать, что центрально-американские надписи в первую очередь принадлежат к системам математических и астрономических обозначений. Вне этих рамок порой можно понять отдельные надписи или их части, но лишь в том смысле, что североамериканские рисунки понятны сами по себе, без посредства какой-либо языковой формы. Хотя зачатки фонетизации можно наблюдать как у ацтеков, так и у майя, ни те ни другие даже близко не подошли к фонетической стадии письменности, которую мы находим весьма развитой уже у древнейших шумеров. Однако же, прежде чем делать еще какие-либо заявления априори, давайте взглянем на некоторые типичные надписи Центральной Америки.

Рис. 24. Ацтекская надпись на примере страницы из Кодекса Ботурини

На рис. 24 приведены страницы из так называемого Кодекса Ботурини, повествующего о переселении ацтеков. Сцена слева изображает четыре ацтекских племени (их «имена» показаны значками над их головами), которые идут (движение обозначено следами ног) в место под названием Тамоанчан, «место рождения» (показано срубленным деревом и алтарем), чтобы попрощаться с восемью родственными племенами. Там, пока некоторые ацтеки и их сородичи пируют или совершают религиозный обряд (две сцены в правом нижнем углу), их вожди принимают решение об уходе. Два человека, изображенные чуть выше сцен с пиром и обрядом, – вожди: слева вождь ацтеков (отмечен словом «Ацт-ан» в виде знаков «вода» и «столб»), а справа вождь родственного племени, одного из восьми остающихся, которые показаны в верхнем правом углу в виде домов с соответствующими «именами» внизу. Вождь справа изображен плачущим, как видно из знака воды, который проходит у него от левого глаза к уху. Церемония совершается ночью, что следует из рисунка звездного неба над названиями восьми родственных племен. Об уходе этих племен говорят следы, направленные в противоположную сторону от центра.

Рис. 25. Ацтекская надпись на примере страницы из Гамбурского кодекса

Еще один образец ацтекской письменности приведен на рис. 25, который в симметричном расположении изображает следующее: фигуры 1—20 обозначают 20 дней (год у ацтеков состоит из 13 месяцев по 20 дней каждый); 21–24 указывают на божества четырех сторон света, а именно Шочипилли, принца цветов, показанного цветком в левой руке (21); Миктлантекутли, владыку подземного мира, показанного черепом (22); Чальчиутликуэ, богиню воды, которая показана водой (с улитками), стекающей с ее плеч (23); и Тлалока, бога ненастья, который держит в левой руке нижнюю челюсть как символ своей всесокрушающей силы (24); 25–40 изображают 16 вождей с их именами, выраженными в виде знаков ребусного типа; 41 обозначает Майяуэль, богиню агавы и плодородия.

Встречающиеся примеры фонетического письма обращают на себя внимание своей редкостью и появляются почти исключительно в написании собственных имен. Например, ацтекский топоним Quauhnauac (Куаунауак), «около леса», состоящий из слов quauh, «дерево, лес», и nauac, «около», написан знаками «дерево» (quauh) и «речь» (naua-tl); слово Teocaltitlan (Теокальтитлан), «храмовые служители», написано знаками «губы» (te-n-tli), «дорога» (o-tli), «дом» (cal-li) и «зубы» (lan-tli), пропустив только слог ti. Единичные случаи фонетизации нельзя считать доказательством высокого уровня центральноамериканских систем, поскольку принцип фонетизации порой встречается у примитивных народов, не имея при этом никаких перспектив развития в полноценную фонетическую систему.