История пятая. Гермиона Грейнджер и Игры с огнем
Шрифт:
– Я не совсем понимаю…
– Это случилось шестнадцать лет назад, холодной осеньей ночью, в комнате над трактиром «Кабанья голова», - негромко произнес Снейп.
– Я пришёл туда, хотел наняться на должность преподавателя защиты, но кое-что подслушал…
– Сэр, не надо, - остановила я.
– Я же вижу, вы не хотите об этом вспоминать!
– А иначе вы не поймете, - ответил он.
– Я молчу шестнадцать лет, Грейнджер. Я попросту устал от этого. Пойдемте.
– Куда?
– В Выручай-комнату, там думосброс есть. Пересказать это
– Вы потом сотрите мне воспоминания… - сказала я, волочась за ним, - мало ли…
– Там видно будет, - мрачно ответил он, втолкнув меня в комнату.
– Ну вот. Начнем сеанс душевного эксгибиционизма…
Я не успела удивиться тому, что профессор оперирует такими понятиями, как рухнула в его воспоминания.
Над чашей думосброса выросла фигура, закутанная в многочисленные шали; её глаза за линзами очков казались огромными. Не отрываясь от чаши, фигура начала медленно вращаться. Но когда Сивилла Трелони - ее легко было узнать - открыла рот, раздался не её обычный голос с таинственными, словно бы неземными интонациями, а грубый и хриплый:
– Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного лорда, рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой…
По-прежнему медленно вращаясь, фигура профессора Трелони погрузилась обратно в серебристую массу и пропала.
– Я потом узнал, что пророчество подходило двоим. Оба родились в конце июля того года, у обоих родители были членами Ордена Феникса и трижды чудом избежали гибели от руки Волдеморта. Второй - Лонгботтом. Но я тогда не услышал пророчество до конца, меня застукали, - прямо сказал Снейп.
– Но что знал, я передал… сами знаете, кому. Смотрите дальше.
Картина опять перестроилась. Снейп - маленький еще, похоже, первокурсник, - спешил по коридору в Хогвартс-экспрессе, уже переодевшись в форму. Наконец он остановился около купе, где шумела кучка хулиганистого вида мальчишек. В углу съёжилась на сиденье Лили, уткнувшись в оконное стекло.
Он сел напротив Лили. Она мельком взглянула на него и снова отвернулась к окну, вытирая слезы.
– Я не хочу с тобой разговаривать!
– Почему?
– Туни ненавидит меня. Потому что ты видел то письмо от Дамблдора.
– И что?
– с искренним недоумением спросл он, а после паузы сказал с искренней радостью: - Но мы ведь едем! Едем в Хогвартс!
Лили заулыбалась.
– Хорошо бы тебе попасть на Слизерин, - сказал он.
– Чего-чего?
Один из мальчишек, бывших с ними в одном купе, и до этого не проявлявший никакого интереса к Лили или Снейпу, обернулся на это слово, и я узнала Джеймса Поттера.
– Как можно хотеть попасть на Слизерин? Я бы тогда школу бросил, а ты разве нет?
– спросил он у второго мальчишки, но тот не улыбнулся
– У меня вся родня
– А на вид ты вроде нормальный…
Сириус ухмыльнулся.
– Может, я сломаю традицию. Куда бы ты пошёл, если бы сам выбирал?
Джеймс поднял невидимый меч.
– На «Гриффиндор, где храбрые сердцем»! Как мой папа.
Снейп тихо пренебрежительно фыркнул. Джеймс повернулся к нему.
– Что, проблемы с этим?
– Нет, но если у вас мускулов больше, чем мозгов…
– А куда ты надеешься попасть, если у тебя ни того, ни другого?
– встрял в разговор Сириус.
Джеймс расхохотался, а Лили вдруг встала:
– Пошли, Северус, найдём другое купе.
– А-ха-ха!
– раздалось им вслед.
– Пока, Нюниус!
Я молчала.
– С тех пор так и повелось, - сказал за моей спиной профессор, и в его голосе прозвучала детская обида.
– Дураки, понимали б чего, - ответила я.
– У вас красивое имя.
Он ничего не сказал, а картинка опять сменилась. Теперь я стояла за спиной Снейпа, лицом к ярко освещенным столам…
– Эванс, Лили!
– услышала я голос МакГонаггал.
Девочка села на табурет, а Шляпа, едва коснувшись ее головы, выкрикнула:
– Гриффиндор!
А сам он отправился к столу Слизерина, где его встретили улыбками, и Люциус Малфой со значком старосты на груди приветливо протянул ему руку.
И картина снова переменилась…
Лили и Снейп идут по двору и, похоже, спорят.
– …мы же хотели остаться друзьями?
– говорил Снейп.
– Верными друзьями?
– Мы и есть друзья, Сев, но мне не нравится кое-кто из тех, с кем ты водишься! Извини, но Эйвери и Мальсибер не в моём вкусе! Мальсибер! Что ты нашёл в нём, Сев, это же гад ползучий! Знаешь, что он недавно пытался сделать с Мэри Макдональд?
Лили дошла до колонны и прислонилась к ней, глядя снизу вверх в худое бледное лицо.
– Ничего такого, - быстро сказал Снейп.
– Это была шутка, вот и всё…
– Это была тёмная магия, и если ты считаешь её забавной…
– А как насчёт того, чем занимаются Поттер с дружками?
– требовательно спросил Снейп. Он краснел пятнами, почти как Драко.
– Чем именно?
– Где они шляются по ночам? И с Люпином что-то не так…
– Он болен, - сказала Лили.
– Они говорят, он болен…
– Тяжело заболевает каждый месяц в полнолуние?
– Ну, я помню твою теорию… Но какое тебе дело, чем они занимаются по ночам?
– Я просто хочу сказать… не такие уж они расчудесные!
– Но хоть темную магию не используют! А ты… ты неблагодарный. Я слышала, что недавно ночью случилось. Ты полез шпионить, по тому туннелю у Ивы, и Джеймс Поттер спас тебя от… ну, от того, что там внизу!
– выдала она.
– Спас?
– Снейпа перекосило от злости.
– Спас? Ты что, думаешь, он там подвиг совершил? Он шею свою спасал, свою, и дружков своих! Ты же не собираешься… я тебе не позволю…