История Российской прокуратуры. 1722–2012
Шрифт:
Д. Б. Мертваго, хорошо знавший Обольянинова, писал о нем: «С каждым днем становясь сильнее, он вскоре уподобился великому визирю. Все лично имевшие доклад у государя получили приказание присылать свои представления через генерал-прокурора и были принуждены объясняться по всем делам с Обольяниновым, соображаться с его мнением или лучше сказать с его приказанием, которое казалось всем волею царя. Множество дел, быстрота, которую государь требовал в их исполнении, непривычка заниматься важным делом, а более всего дурное воспитание и грубость его обхождения вооружили против него всех имевших дело с ним».
Обольянинов Петр Хрисанфович
(1752–1841),
генерал-лейтенант
Родился
2 февраля 1800 Петр Хрисанфович Обольянинов был назначен генерал-прокурором Правительствующего Сената. 11 марта 1801, в ночь убийства Павла I, П. Х. Обольянинова арестовали. Через пять дней отправлен в отставку. В течение последующих 17 лет он проживал в Москве, где дворяне трижды избирали его своим предводителем.
П. Х. Обольянинов скончался 22 сентября 1841; погребен в селе Толожне Новоторжского уезда Тверской губернии.
По словам современников, при нем дела в прокуратуре «пошли хуже прежнего»; произвол водворился окончательно и над людьми, и в деловых решениях. Однако сотрудников себе он подбирал умных и толковых, которые и тянули основные вопросы.
По мнению современников, «время было самое ужасное». Усилились цензурные репрессии, подозрительность. По заданию генерал-прокурора (полученному, естественно, от самого императора) за многими важными сановниками, подозреваемыми в нелояльности, устанавливалась слежка. В частности, «наблюдение за поведением» велось за сыном знаменитого фельдмаршала Николаем Румянцевым, за бывшими любимцами монарха братьями Александром и Алексеем Куракиными, князьями Долгоруковым и Голицыным, графами Кириллом и Андреем Разумовскими и другими. Обольянинов предписал своим подчиненным прокурорам «доносить по службе о самых главных чиновниках в губерниях», надзирать за иностранцами и тщательно «сверять их подорожные с маршрутом» (не завернули ли они, куда не следует), проверять «переписку и сочинения из чужих краев» и т. п.
Обо всем этом они должны были информировать его постоянно. Вот только один из указов, направленных на места.
Так как чрез вывозимые из-за границы разные книги наносится разврат веры, гражданского закона и благонравия, то отныне, впредь до указа, повелеваем запретить впуск из-за границы всякого рода книг, на каком бы языке оные не были, без изъятия, в государство наше, равномерно и музыку.
Тайная экспедиция, которой по-прежнему руководил генерал-прокурор, выносила приговоры, напоминающие «самые темные страницы русской истории». Здесь засекали даже насмерть. Такая участь постигла, например, братьев Петра и Евграфа Грузиновых.
По указу его императорского величества самодержца Всероссийского… по предложению господина генерала от инфантерии, генерал-прокурора и генерал-провиантмейстера и кавалера Обольянинова, в коем изображено: «По дошедшим к его императорскому величеству сведениям, что в Лифляндской губернии существуют партикулярные лезебиблиотеки (т. е. библиотеки для чтения. — Авт.) государю императору благоугодно было высочайше повелеть, дабы нигде и никаких законопротивных книг не было; если же найдены будут где сумнительные, таковые препровождать в ценсуру… Находящийся близ Дерпта в Рендене пастор Зейдер не только имеющихся у него книг не представил куда следует и не объявил о существовании у него лезебиблиотеки, но и раздавал из оной для чтения сумнительные и уже запрещенные, о чем рижская ценсура усмотрела из газет, в Дерпте печатаемых, а сим самым и преступил он Высочайшее повеление. Посему его императорское величество Высочайше повелеть соизволили: книги у пастора Зейдера опечатать и прислать к господину генерал-прокурору… По привозе пастора Зейдера, отобрав у него объяснение, господин генерал-прокурор имел счастие всеподданнейше докладывать его величеству и получил высочайшее повеление судить его, яко преступника законов, и, наказав телесно, сослать в Нерчинск на работу».
В исполнение такового высочайшего его императорского величества повеления на основании законов определено… сказанного пастора Зейдера… наказать телесно кнутом двадцатью ударами и сослать в Нерчинск в работу, и в Санкт-Петербургское губернское управление сообщить, дабы благоволено было привесть решение сие в надлежащее исполнение, и о всем том предварительно всеподданнейше доложить его императорскому величеству посредством господина генерал-прокурора.
Аллегория на императрицу Екатерину II с текстом «Наказа». Гравюра П. Шоффара по рисунку Ш. Монне
Апофеоз Екатерины II. Гравюра XIX века
Триумф Екатерины. Аллегория на путешествие императрицы Екатерины II в Крым. Гравюра Ж.-Ж. Аври Старшего по оригиналу Ф. де Мейеса
Емельян Пугачев. Гравюра XVIII в.
Глава III. В двух ипостасях
В России начало каждого нового столетия обычно связано с ожиданием реформ. XIX век не был исключением. Царствование Павла I закончилось дворцовым переворотом и убийством императора. На престоле оказался сын — Александр Павлович. С его именем связан новый этап в развитии российских органов юстиции.
Окруженный честолюбивыми, жаждущими деятельности молодыми людьми, Александр I провел целый ряд преобразований, которые вселяли надежду на дальнейшее укрепление могущества обширной империи, расцвет культуры, науки и искусства. Среди них одно из важнейших — учреждение в России министерств.
«Мы заблагорассудили, — сообщалось в Манифесте от 8 сентября 1802 г., — разделить государственные дела на разные части, сообразно естественной связи между собою, и для благоуспешнейшего течения поручить оные ведению избранным министрам…»
Портрет Александра I. Неизв. худ. 1800-е гг.
Учрежденное Министерство юстиции стало создаваться на базе канцелярии генерал-прокурора. В его задачи в те годы входило управление судебной системой, осуществление надзора за деятельностью судебных учреждений, охрана земельных прав дворянства, проводимая путем надзора за судебно-межевыми делами и т. д. Кроме того, оно принимало самое непосредственное участие в разработке и законопроектов.
В целях обсуждения, в Сенате «важнейших» дел и обеспечения «единства» действий генерал-прокурора и подчиненных ему обер-прокуроров при Министре юстиции была создана Консультация (совет) обер-прокуроров.
Сотрудникам ведомства, во время реализации своих полномочий, предоставлялось право просматривать определения Сената, доклады обер-прокуроров, протесты губернских прокуроров на решение судов и т. д.
В отличие от других министерств, полномочия служащих министерства юстиции как, впрочем, и самого министра юстиции, генерал-прокурора Манифестом четко прописаны не были. В нем лишь определялось, что прокурорам «впредь до особого определения» следует действовать «на основании инструкции генерал-прокурора». И такая инструкция для прокуроров была разработана и 22 сентября 1802 года направлена на места.