История русской армии. Том третий
Шрифт:
В те времена совершенствование войск ограничивалось лишь внешней стороной дела. «Все начальники, — по словам графа Ридигера, — были твердо убеждены, что их репутация зависит единственно от безупречного равнения солдата и его совершенства в маршировке». Поэтому Ридигер признавал необходимым упразднить в мирное время должность главнокомандующего армией и ее штаб с целью предоставить корпусным командирам самостоятельность и тем возбудить среди них соревнование в совершенствовании вверенных им войск. Затем следовало определить права и обязанности корпусных командиров и начальников дивизий, расширив права последних и назначив особых начальников дивизионных штабов. Частные начальники должны были давать распоряжения в пределах их властных полномочий, а не испрашивать приказаний старших начальников. Наконец, нужно было повысить ответственность начальников сообразно увеличению
Император вполне одобрил взгляды графа Ридигера, но посмотрел на затронутые им вопросы еще шире, и как только был заключен мир, приказал приступить к работе по коренному переустройству всего военного управления. В 1855 г. была образована сперва под наблюдением, а затем и под председательством Ридигера «комиссия для улучшений по военной части». Ввиду того, что сменивший князя Чернышева в 1852 г. на должности военного министра князь Долгоруков 1-й (Василий Андреевич) не был в состоянии справиться с предстоявшей многосложной работой, он был заменен 17 апреля 1856 г. генерал-адъютантом генералом от артиллерии Сухозанетом 2-м (Николаем Онуфриевичем). Новый министр прошел чисто строевую подготовку главным образом в должностях начальника артиллерии, участвуя во всех войнах начиная с 1812 г., а в 1855 г., после сражения на Черной речке, получил в командование 3-й пехотный корпус. Достигая всегда блестящего состояния вверенных ему частей, обладая энергией и распорядительностью, генерал Сухозанет имел слишком недостаточную подготовку к административной деятельности, а также существовавшая до Восточной войны глубокая рутина военного дела оставила в нем слишком большие следы. Вот почему, заимствовав все преобразовательные идеи от графа Ридигера, он руководствовался ими в своей деятельности, но в то же время не видел необходимости в децентрализации власти в военном управлении и поэтому не был в состоянии исцелить нашу военно-административную машину в целом. К тому же граф Ридигер скончался в самом начале реформ — 15 июня 1856 г.
Император Александр II. С фотографии С. Левицкого
Главнейшей и самой благодетельной реформой, осуществленной Сухозанетом, следует признать окончательное упразднение военных поселений.
9 ноября 1861 г. на пост военного министра назначен генерал-лейтенант Дмитрий Алексеевич Милютин, пробывший на нем все время царствования Александра II и ушедший в отставку лишь 21 мая 1881 г. Дмитрий Алексеевич Милютин, родившийся 28 июня 1816 г., получил образование в Московском университетском пансионе (окончил курс с серебряной медалью), но затем, на счастье России и ее армии, посвятил себя военной службе, поступив в 1833 г. фейерверкером в батарейную № 2 роту Лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады. В том же году он был произведен по экзамену в прапорщики, а в 1835 г. поступил в Императорскую военную академию, которую окончил в 1837 г. с серебряной медалью и в чине штабс-капитана был назначен в штаб. В 1839 г. Милютин был командирован для приобретения «военных познаний и опытности» в отдельный Кавказский корпус, где прослужил до конца 1844 г., принимая участие во многих экспедициях против горцев. Таким образом он приобрел некоторый боевой опыт.
В 1845 г. Милютин возвращается к теоретическим занятиям в качестве профессора Императорской военной академии на кафедре военной географии; в то же время он занялся изучением военной истории и написал своей знаменитый труд «История войны 1799 г.» Кроме учебных занятий Милютин был постоянно привлекаем к военно-административной деятельности, состоя на должности сначала управляющего 3-м (воспитательным) отделением штаба военно-учебных заведений, я затем при военном министре.
В 1845 г. он был обер-квартирмейстером отряда военно-учебных заведений в Петербурге, в 1854–1855 гг. (произведен в генерал-майоры и назначен в свиту) — делопроизводителем особых комитетов по защите берегов Балтийского моря, в 1856 г. — членом комиссии Прибалтийского края и членом комитета по устройству юнкерских школ при армейских корпусах. Во время этой деятельности Александр II мог лично удостовериться в обширных познаниях Милютина и его административных способностях.
В 1856 г. Милютин по собственному желанию ушел из Николаевской академии Генерального штаба и получил должность начальника Главного штаба войск на Кавказе; следовательно, от кабинетных трудов он снова обратился к боевой деятельности. За время пребывания на Кавказе Милютин был произведен в генерал-лейтенанты, назначен генерал-адъютантом и награжден за боевые заслуги орденом св. Владимира 2-й степени с мечами.
Необходимость серьезных преобразований нашей армии и ее управления побудили императора в 1860 г. призвать Милютина в Петербург на пост товарища военного министра, а 9 ноября следующего года назначить его военным министром.
15 января 1862 г. Милютин представил государю свой знаменитый доклад, заключавший основные идеи и программу всех будущих преобразований. Останавливаясь прежде всего на трудности задачи военного министерства, состоявшей в том, что нужно стремиться к облегчению бремени государства по военным расходам, военный министр все-таки не допускал и мысли, чтобы Россия могла отказаться от своего первостепенного политического значения, приобретенного ею тысячелетним существованием, и поэтому ставил первостепенным условием, чтобы сокращение военной сметы не могло нанести ущерба благосостоянию и благоустройству армии, тем более что, по его мнению (бесспорно справедливому и верному), Россия не имела еще вооруженных сил, соответствующих размерам ее территории и количеству населения.
По расчету Милютина, численность армий Франции, Австрии и Пруссии достигла в мирное время соответственно 400, 280 и 200 тысяч, а в военное — 800, 625 и 695 тысяч, т. е. отношение численности в мирное и военное время составило 1:2, 1:2,2 и 1:3,4. Между тем русская армия хотя и насчитывала в мирное время 765 530 человек, а в военное, увеличиваясь почти вдвое, достигала 1 377 365, но эта грозная цифра была мнимой, существующей лишь на бумаге. Действительно, для пополнения разности в численности армии по штатам мирного и военного времени, простиравшейся до 611 тысяч, мы имели наготове только 242 тысяч отпускных служилых чинов, а остальные 369 тысячи должны быть взяты из населения неготовыми рекрутами.
Содержа в мирное время более войск, нежели какая-либо из других первоклассных держав (765 тысяч), и рассчитывая в случае войны иметь под знаменами до 1377 тысяч, мы в действительности могли выставить во всей Европейской России (за исключением войск Кавказских, Оренбургских и Сибирских — 228 тысяч) не более 769 тысяч (537 тысяч по штатам мирного времени, усиленных полным числом следуемых в войска Европейской России отпускных, т. е. 232 тысячи). Таким образом, для обеспечения внешней и внутренней безопасности государства, превосходящего пространством почти в 10 раз Францию и Австрию и в 18 раз Пруссию, мы имели армию лишь несколькими тысячами больше армий каждой из сих держав. Если же из состава наших армий вычесть местные войска (168 тысяч), то боевая сила сокращалась до 638 тысяч, что уже было менее боевых сил Франции (699 тысяч), Пруссии (682 тысячи) и только на 39 тысяч больше Австрии (599 тысяч). Такой неудовлетворительностью системы и объясняется тот страшный недостаток в войсках, который мы испытывали с открытием войны 1853–1855 гг., когда приходилось торопливо формировать новые части из спешно призываемых рекрутов и даже ополчений.
На основании этих ярких данных Милютин доказывал, что даже и увеличивая численность наших вооруженных сил, но сохраняя прежнюю организацию резервных и запасных войск, мы все-таки не в состоянии без колоссальных постоянных расходов содержать достаточно сильную армию. А поэтому нужны коренные преобразования в организации резервных войск; надо создать новые кадры запасных войск и обеспечить пополнеие тех и других при мобилизации. Для сокращения небоевого элемента армии следовало прежде всего упразднить корпус внутренней стражи, возложив его обязанности по караульной службе на резервные войска в мирное время и на запасные в военное. Для пополнения числа лиц, прошедших подготовку в армии, Милютин предлагал сократить срок службы в постоянных войсках и указывал на необходимость безотлагательного пересмотра рекрутского устава, что являлось подготовкой к введению всеобщей воинской повинности.
В основу всех реформ по военному ведомству легла та же мысль, которую высказал и генерал-адъютант Ридигер, т. е. ослабление централизации управления на основе следующих общих принципов:
1) установление единства военного управления путем включения в состав министерства тех учреждений, которые ранее находились только в связи с ним;
2) сосредоточение в Военном министерстве функций координации и контроля деятельности всех административных органов;
3) возложение всей распорядительной части на местные органы;