История Русской армии
Шрифт:
Кадры старых полков, и без того совершенно ослабевшие, подверглись окончательному разгрому. На каждом фронте была устроена бескровная Горлица, в каждой из армий организован бескровный Танненберг. Новые полки, надерганные же с бору по сосенке наподобие куропаткинских отрядов, не обладала никакой спайкой и были боеспособностью значительно ниже ополченских дружин начала войны. Генерал Гурко провел эту свою злосчастную реформу с выдающейся энергией. Первые дивизии 4-й очереди появились к началу декабря 1916 года. Было сформировано 76 пехотных дивизий 4-й очереди: а-я, 6-я и 2-я Кавказские гренадерские; 128-я — 138-я, 151-я, 153-я — 157-я, 159-я — 194-я; 6-я — 8-я стрелковые; 3-я и 6-я Финляндские стрелковые; 15-я — 22-я и Сводная Сибирская стрелковая; 6-я и 7-я Кавказские
Формирование длилось весь январь и к февралю было закончено — после чего новообразованные полчища спешно пришлось расформировывать. Возникает вопрос, отчего понадобилось убивать дух армии, раздробляя и калеча носителей этого духа — старые полки и создавая никому не нужные мертворожденные серии шестисотых и семисотых.
Фронт растянулся. Требовались новые дивизии. Нельзя ли было их создать без разгрома вооруженной силы? Иными словами, не вырывать кровоточащие куски мяса из живых полковых организмов, убивая тем самым эти живые полки, а отделить безболезненно из состава дивизий четвертые полки со всеми их командами, обозами, управлениями,
командирами, офицерами, всем сложившимся укладом жизни? Составленные из живых организмов дивизии оказались бы живыми, тогда как сформированные генералом Гурко из груд ампутированных кусков мяса жить не могли и начали разлагаться.
Немцы уже зимой 1914/15 годов увеличили безболезненно число своих дивизий на треть, перейдя на трехполковой состав{108}. Французы осенью 1916 года последовали их примеру. При переходе на трехполковое положение мы могли бы получить 58 вполне прочных новых дивизий, составленных уже из обстрелянных и спаянных полков, и притом без разжижения кадров, административного хаоса и понижения боеспособности всей армии. Это простое и целесообразное решение напрашивалось само собой. Оно, казалось, могло бы ускользнуть от нестроевого деятеля, незнакомого с природой войск, но никак не от выдающегося строевого и боевого начальника, каким был Василий Иосифович Гурко.
Рационализм и позитивизм отравил и лучших из военных деятелей той упадочной эпохи. Они предпочитали иметь 4 сборных полка в 3 батальона, чем 3 цельных в 4 батальона, наивно полагая, что если трижды четыре — двенадцать, то и четырежды три должны дать тоже двенадцать. За арифметикой проглядели душу, не учли того, что полк — это вовсе не три или четыре поставленных друг за другом по порядку номеров батальона. Не видели, что полки — хранители главного сокровища армии — ее духа и что, разбивая опрометчиво эти сосуды, они угашают дух. Дивизия же — чисто организационная инстанция. При дроблении старых полков и импровизации новых качество войск резко и бесповоротно снижалось, тогда как при переформировании дивизий из четырехполкового состава в трехполковой дух войск остался бы прежним. В соответственных ведомостях были проставлены соответственные цифры. На бумаге сила Действовавшей армии возросла в полтора раза. На деле — она вдвое уменьшилась.
Разгрому подверглась и кавалерия. Новые артиллерийские формирования влекли за собой увеличение конского состава Действовавшей армии. Угасавшие железные дороги совершенно не могли справиться с дополнительной доставкой фуража. Решено было пожертвовать конницей для артиллерии. В декабре месяце кавалерийские полки из 6-эскадронного состава были сведены в 4-эскадронные. Спешенные эскадроны, растворившись в толпе необученного пополнения, образовали какие-то, никому не нужные стрелковые кавалерийские полки — по одному на дивизию. Идея этих стрелковых кавалерийских полков принадлежала генералу Алексееву, вряд ли понимавшему кавалерийское дело.
Одним росчерком пера конница — самый сохранившийся род оружия — теряла треть своего состава. И это в то время, когда все указывало на неизбежность серьезных внутренних потрясений… Этим сохранившимся родом оружия надо было особенно дорожить и в предвидении конца войны, когда офицерский и унтер-офицерский кадр кавалерии мог помочь воссоздать обескровленную пехоту. Ставка ничего этого не хотела сознавать… Особенно настаивал на спешивании 5-х и 6-х
После того как регулярные кавалерийские полки были сведены из 6-эскадронного состава в 4 эскадрона, хотели было приняться за казаков. Однако в начале февраля нами была перехвачена радиограмма Макензена, поздравлявшего командира конного корпуса графа Шметтова с саморазгромом русской кавалерии. Государь немедленно же повелел прекратить ампутацию — и казачьи полки остались в составе 6 сотен.
Артиллерийские формирования не могли угнаться за пехотными. Злополучные дивизии 4-й очереди были развернуты совершенно без артиллерии. В дивизиях 3-й очереди — 100-й — 128-й — из отдельных дивизионов постепенно развертывались артиллерийские бригады. Усиленно формировались тяжелые части. Количество тяжелой артиллерии за год удвоилось, составив к весне 1917 года 1819 орудий (389 пушек, 1430 гаубиц), причем лишь 72 орудия были калибром свыше 6 дюймов цифра совершенно ничтожная, если принять во внимание тысячи жерл французской, британской и германской сверхтяжелой артиллерии. Конная артиллерия получила новую пушку облегченного образца.
По настоянию великого князя Сергея тяжелая артиллерия особого назначения (сокращенно ТАОН) была сведена в отдельный ХЬУТО армейский корпус в составе 4 тяжелых артиллерийских бригад. Эта ТАОН должна была образовать могучий огневой кулак будущего решительного наступления.
Инженерные войска получили совершенно нецелесообразную организацию. Саперные батальоны были развернуты в тяжеловесные и громоздкие полки.
Кавалерийские корпуса получили по батальону самокатчиков и по автоброневому дивизиону (8 — 12 машин). Эти последние составились из автоброневых взводов, придававшихся со второй половины 1915 года кавалерийским дивизиям. Развернуты: 17-я кавалерийская дивизия сборного состава, на Кавказском фронте — 3-я, 4-я и 5-я Кубанская и 2-я Туркестанская казачьи. В феврале 1917 года наша конница состояла из 48 конных дивизий, 75 отдельных полков и 5 отдельных дивизионов (корпусная конница) и 274 отдельных конных сотен. Всего 1754 эскадрона и сотен. Дивизии: 1-я — 3-я гвардейская, 1-я 17-я, Кавказская и Сводно-кавалерийская. Кавказская, Туземная, Заамурская и Уссурийская конные и казачьи: 1-я и 3-я — 6-я Донские, 2-я Сводная, 1-я — 5-я Кубанские, 1-я — 3-я Кавказские, 1-я и 2-я Туркестанские, Терская, Уральская, Оренбургская, Сибирская, 1-я и 2-я Забайкальские и Закаспийская.
В артиллерии были сформированы 7-е батареи артиллерийских бригад — по 4 гаубицы. Было образовано еще два новых корпусных управления ХЫХ на Юго-Западном фронте — в Особой армии и Ь на Западном фронте — в 3-й армии.
Продолжались национальные формирования. Югославянская дивизия с конца лета дралась в Румынии. На Юго-Западный фронт была отправлена 1-я Чехословацкая бригада, и две другие формировались генералом Ходоровичем{109} в Киевском военном округе. Польский легион подлежал развертыванию в корпус. 8 латышских стрелковых батальонов развернуты в полки. Наконец, на Кавказе делались попытки создания армянских дружин.
Подводя итог организационным мероприятиям Ставки, можно сказать, что они нисколько не считались ни с боевым опытом, ни с природой войск, ни с требованиями простого здравого смысла.
Весь ноябрь, как мы знаем, шли жестокие и затяжные бои в 9-й армии на подступах к Дорна-Ватре и Кирлибабе.
К декабрю центр тяжести и событий переместился из Молдавских Карпат в Валахскую равнину — в собиравшуюся на марше 4-ю армию, выдержавшую жестокую Рождественскую битву на Рымнике.
На всем остальном фронте от Риги до Дорна-Ватры царила тишина. Войска пополняли убыль от ковельской бойни. В конце октября сильный разлив Стохода повлек катастрофу I Туркестанского корпуса, занимавшего Червищенский плацдарм. Единственный мост у Черевище был снесен наводнением. Болота и топи превратились в моря, в окопах вода стояла выше человеческого роста. Сотая стрелков утонули, тысячи стали жертвой простудных заболеваний, пробыв пять суток в ледяной воде.