История русской культуры. XIX век
Шрифт:
Неудачу терпит и поручик Пирогов. Понравившаяся ему блондинка оказывается вполне добродетельной, но глупенькой женой ремесленника. Разъяренный супруг бьет поручика. Но оскорбление Пирогова быстро проходит — покушав слоеных пирожков в кондитерской, он отправляется на вечеринку к приятелю, где лихо отплясывает мазурку. В образе бравого поручика автор обличает бездуховность и пошлость, которые так характерны для шумной и бестолковой столичной жизни.
В петербургский цикл повестей Гоголя вошли также написанные позже «Нос» и «Шинель». Знаменитая повесть о скромном и безответном титулярном советнике Акакии Акакиевиче не только открыла новый этап в творчестве писателя, но и положила начало освещению в русской литературе глубоко гуманной темы — темы беззащитного, честного труженика, «маленького» человека.
Образ Акакия Акакиевича в вицмундире «какого-то рыжевато-мучного цвета», не знающего иной радости и иного смысла жизни, как переписка ведомственных бумаг, его коллег-чиновников, которые скрашивают свои досуги вистом, «прихлебывая чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков», и вся эта картина существования людей «с четырьмястами рублей жалования», словно выхваченная из жизни, — как далеки они от празднично-красочных сцен, фантастических историй «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
В сборник «Арабески», кроме повестей «Невский проспект», «Нос», «Портрет», «Шинель», «Записки сумасшедшего», вошли и статьи по вопросам истории и искусства — «Скульптура, живопись и музыка», «Последний день Помпеи», «О малороссийских песнях», «Несколько слов о Пушкине». Гоголя в это время чрезвычайно интересовали судьбы народов, их историческое прошлое, особенно серьезно изучалась им история Украины. Статьи, вошедшие в «Арабески», были объединены мыслью о своеобразии национальных культур. По словам Гоголя, «народность состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа». Таким образом, понимание народности у Гоголя было значительно глубже, чем у писателей-романтиков второй половины 20-х — начала 30-х годов. Иной оказалась и гоголевская оценка в целом литературного романтизма, который он критикует за личностный аспект в творчестве, препятствующий, по мысли Гоголя, широкому охвату жизненных явлений. Так совершался постепенный отход писателя от романтизма.
«История в наше время есть центр всех познаний, — писал в „Обозрении русской литературы 1829 года“ И. Киреевский, — направление историческое обнимает все».
Историческая тема стала особо популярной у писателей-романтиков, которые видели в истории не только способ познания национального духа, но и действенность использования опыта прошлых лет. Наиболее популярными авторами, писавшими в жанре исторического романа, были М. Загоскин и И. Лажечников.
М. Загоскин «Юрием Милославским» начал целую серию своих историко-романтических романов. Обращаясь к событиям 1612 года, автор описывает на их фоне сложные, а подчас фантастические приключения князя Милославского, героизируя его образ. Занимательная фабула, романтические черты в характерах героев, правда, лишенных исторической достоверности и социальной обоснованности, и особенно различные таинственные обстоятельства, ворожбы, предсказания и т. п. вызывали необычайную популярность романа у широкого читателя. Несмотря на склонность к официально-охранительному толкованию событий, роман Загоскина привлекал читателей и поэтическим изображением «народного настоящего прошлого». И. С. Аксаков в историко-литературном очерке отмечал, что первый роман Загоскина именно этим произвел сильное впечатление: «русский ум, дух и склад речи впервые послышался на Руси в этом романе». Необычайная популярность романа, который при жизни автора выдержал восемь изданий, вызвала многие подражания. Предприимчивые фабриканты даже начали выпускать головные платки с изображением Юрия Милославского.
Сюжет второго романа Загоскина «Рославлев» относится к 1812 год. На фоне военных событий Отечественной войны развертывается личная драма героя — Владимира Рославлева, невеста которого Полина, изменив ему, вышла замуж за француза — г. Сеникура. Позднее, однако, этот брак становится причиной глубоких душевных терзаний героини, чувствующей себя изменницей во время начавшейся войны. Последовавшая смерть ребенка воспринимается ею как небесная кара за измену Родине. Судьба главного героя также изобилует многочисленными приключениями — ранение, спасение из захваченной французской армией Москвы, столкновение с французским отрядом и последующий плен, вследствие которого он попадает в Данциг и встречается с Полиной.
Так идеи борьбы за освобождение отечества, столкновение доброты и злых стремлений, характерные для романтических произведений 20-х годов XIX века, были продолжены Загоскиным. При этом он старался исторически верным изображением быта сделать правдоподобным фантастический сюжет.
Кроме этих двух, Загоскиным был написан еще ряд исторических романов: «Аскольдова могила, повесть времен Владимира Мономаха», «Кузьма Петрович Мирошев, русская быль времен Екатерины II», «Русские в начале XVIII столетия» и др. Однако они не вызвали большого читательского интереса и скоро были забыты.
Исторические романы И. И. Лажечникова носят несколько иной характер. («Ледяной дом», 1835, «Басурман», 1838, «Последний Новик», 1831–1833). Наиболее известным стал его роман «Ледяной дом» из эпохи «бироновщины». В нем на фоне исторически верных зарисовок жизни и быта XVIII века развертываются драматические события эпохи «немецкого засилья», интриги, столкновения «злых» и «добрых» реально существовавших исторических лиц. Сюжет романа также строится не на вымышленных, а на достоверных фактах, сохраняя в то же время черты романтического вымысла. Центральной темой романа стала «роковая» любовь главного героя Волынского к молдаванской княжне Мариорице. В судьбу их вмешивается мать Мариорицы, таинственная цыганка. Примечательно, что образ Волынского обрисован не однозначно — это и пламенный патриот, человек «глубокий и могучий духом», и ветреный волокита, государственный муж — и гуляка праздный, искусный политик — и не умеющий владеть собой юноша и т. п. В этом автор несколько отходит от традиций романтизма. Рассказывая о борьбе Волынского с Бироном и «бироновщиной», Лажечников почти не касался политической основы этого конфликта, сосредоточив внимание на изображении историко-этнографических деталей и психологических драмах героев. Любовная драма Волынского и княжны Мариорицы, по существу, заслонила политические события эпохи.
В то же время романтическая основа, известный историзм и гуманная позиция автора привлекали и привлекают читателей к его произведениям. Романы Лажечникова, по выражению Белинского, «достойны почетного упоминания в истории русской литературы».
§ 9. ЛИТЕРАТУРНЫЕ САЛОНЫ
Политические и литературные салоны возникли в Европе в XVIII веке, исполняя подчас значительную роль в культурной и общественной жизни страны. В России они стали появляться в конце XVIII века, но особого расцвета достигли в 20–30-х годах XIX века. Принадлежавшие людям, причастным к искусству, или сановным меценатам, салоны тех лет собирали представителей как дворянской интеллигенции, так и «высшего света». В них обсуждали последние литературные, театральные или политические новости; читали стихи, музицировали, пели. «Выдающиеся умы» блистали перед слушателями своими ораторскими дарованиями. Здесь же происходила светская тренировка ума и чувств: встречаясь с людьми «своего круга», шутили, злословили, флиртовали.
В целом, салоны были сугубо дворянским явлением культурной жизни, но характер и даже состав их были разнородными. Наряду с салонами, где преобладали литературные или театральные интересы, возникали и такие, посетители которых обсуждали, главным образом, научные проблемы или вопросы просвещения. С течением времени в салонах начинают принимать участие, кроме великосветской знати и просвещенного дворянства, представители разночинной интеллигенции. Таким образом, характер салонов изменялся в соответствии с развитием культурной и общественной жизни страны.
Примером типично великосветского салона может служить салон Елизаветы Михайловны Хитрово, урожденной Кутузовой. Семья М. И. Кутузова ни по происхождению, ни по состоянию не принадлежала к высшим слоям российской знати, однако заслуги фельдмаршала чрезвычайно возвысили ее положение. По отзывам современника, Елизавета Михайловна, «не отличаясь особенным умом, обладала в высшей степени свесткостью, приветливостью самой изысканной…». Салон ее, так же как и «вечера» ее дочери, графини Фикельмон, носили «эклектический» характер в смысле духовных интересов. «Вся животрепещущая жизнь европейская и русская, политическая, литературная, общественная — имела верные отголоски… в двух этих родственных салонах… (здесь) можно было запастись сведениями о всех вопросах дня, начиная от политической брошюры и парламентской речи французского или английского оратора и кончая романом или драматическим творением одного из любимцев той литературной эпохи. Было тут обозрение текущих событий, были первые лица Петербурга с суждениями своими, был и легкий флирт». Если в салонах Е. М. Хитрово, Фикельмон и им подобных занимались в основном обсуждением текущих новостей и «легким флиртом», то целый ряд великосветских гостиных и салонов отличались художественной сферой интересов.