История с «летающими тарелками»
Шрифт:
— Что это с тобой сегодня? — спросила Кярт.
— Ничего, — ответил Меэлик, не глядя на Кярт. — Чего время терять, давайте двигаться.
12
Юрнас и Каур шагали впереди, за ними Марью и Кярт, затем Пеэтер и позади всех Меэлик. Он отстал шагов на десять. Ребята спешили, потому что солнце уже опустилось низко и у них оставалось мало времени. Их тоже ждали дома, их родители тоже могли начать беспокоиться.
На улице перед
— Стоит ли врываться туда всей оравой? — рассуждал Пеэтер. — Они совсем перепугаются.
— Верно, — согласился с Пеэтером Каур. — Пусть кто-нибудь пойдёт вперёд, вроде бы послом, что ли.
— И пусть посол держит белый флаг, — съехидничал Меэлик. — Тогда, возможно, меньше шансов сразу схлопотать от папаши Рыука!
— Не в том дело, — сказал Каур. — Но надо же подготовить родителей Рихо, чтобы они не слишком нервничали. Необходимо хорошее, сердечное начало. После этого могут вступить в дело все остальные, и мы сообща доведём начатое до конца.
— Кто же пойдёт? — спросила Марью.
Все смотрели по очереди друг на друга.
— Может быть, ты, Юрнас? — предложил Меэлик. — У тебя возникла эта идея идти сюда.
Юрнас не отвечал. Он вынул носовой платок и мрачно рассматривал его. К сожалению, платок был слишком грязным, чтобы послужить белым флагом. В такой платок можно было только высморкаться, что Юрнас и сделал.
— Давайте лучше проголосуем, — сказал Каур. — Голосование — самый честный способ, а посол, таким образом, будет облечён общим доверием, Всегда чувствуешь себя увереннее, когда знаешь, что остальные тебя поддерживают.
— Мы с Марью уже к ним ходили, — ворчал Пеэтер. — Я не хочу быть послом.
— Но если мы тебе доверяем? — Каура не удовлетворили доводы Пеэтера. — Если за тебя проголосовали, ты же не откажешься?..
Пеэтер помрачнел ещё больше. Доверие… Его беда в том и заключалась, что все они так стремились доверять ему. А он… Он явился, чтобы обманом и хитростью втереться в доверие. Он проник во вражеский лагерь, где неожиданно выяснилось, что врагов-то не существует. Это вызывало странную боль в душе и смятение чувств.
— Если вы будете голосовать, то я уйду домой, — заявил Пеэтер. — Я по горло сыт этой заварухой, а время бежит.
— Время действительно бежит, — согласился Каур. — Скоро стемнеет и… там начнут мигать болотные огоньки, тогда песенка Рихо будет спета.
И тут Кярт сказала:
— Пойдём все вместе.
Она решительно открыла калитку. Чего уж там! Пойдут все вместе без послов и белых флагов. Родителей Рихо надо успокоить, и всё.
— Лучше не шумите, — сказал Пеэтер, когда
— Что похуже они могут подумать? — спросил Каур. И добавил: — В трясине, например, человек тонет совершенно бесшумно.
— Прекрати, — одёрнул его Юрнас.
Юрнас хотел сосредоточиться, прежде чем предстанет перед родителями Рихо. Не телепатически, а просто сосредоточиться. Но разве это возможно, если другие рядом с тобой болтают глупости?
Пеэтер и Каур умолкли, но сосредоточиться Юрнасу не удалось, потому что они уже стояли возле двери Рыуков.
— Кто постучит? — шёпотом спросил Юрнас.
— Не имеет никакого значения, — сказал Меэлик.
Действительно, если подумать, кто бы из них ни постучал, всё дальнейшее придётся принимать сообща. Но, несмотря на это, они отступили от двери, ни у кого не поднялась рука для решительного стука.
— Опять хотите голосовать? — спросил Пеэтер.
Но до голосования дело не дошло, потому что неожиданно дверь отворилась и мать Рихо с изумлением уставилась на них.
— Я слышала какой-то шорох за дверью, подумала, что, может быть, Рихо… — сказала она.
Юрнас выпрямился, секунды две сосредоточивался и сказал громко и ясно:
— Ради Рихо мы и пришли. У нас есть кое-какие сведения о нём.
— Господи! — испугалась мать Рихо. — Уж не случилось ли какое несчастье?
— Надо надеяться, ещё не случилось, — пробормотал Каур. — Может, ещё удастся всё исправить.
Но его слова, произнесённые для того, чтобы успокоить мать Рихо, похоже, не оказали желаемого действия. Поэтому Кярт сочла нужным добавить:
— Не волнуйтесь, пожалуйста! Мы сейчас всё расскажем.
— Входите же, — пригласила мать Рихо и отступила от двери. — Мы тут страшно волнуемся.
— Кто пришёл? — раздался из кухни грубый мужской голос.
— Друзья Рихо пришли, хотят что-то рассказать.
Потом, глядя на ребят, которые уже сидели на диване, тесно прижавшись друг к другу, она грустно улыбнулась и сказала:
— Я и не знала, что у Рихо так много друзей.
Ребята молчали. Сейчас было не время объяснять, какая у них дружба с Рихо.
Рыук-старший вошёл в комнату.
— Когда мать открыла дверь, я подумал, что это наш молодой человек всё-таки явился домой, — сказал он, хмуря брови, — и начал было даже снимать ремень с брюк…
Гости на диване сидели не шевелясь.
Отец Рихо заметил, что, кажется, немного испугал ребят, и продолжал более мягким тоном:
— Что касается ремня, то Рихо сам виноват. Раньше я носил подтяжки, они всё-таки помягче, но Рихо сделал из них камнеметательную машину, и мне пришлось перейти на ремень.