История с лишайником
Шрифт:
Поль некоторое время раздумывал, глядя на нее.
— Я лучше позвоню ему, — сказал он.
— Зачем? — спросила она резко. — Он только подтвердит то, что я сказала.
Поль ответил:
— Как только мне самому стало известно обо всем, я тут же рассказал тебе, считая, что как моя жена ты имеешь право знать об этом. Ты хорошо понимала, что я на этом не остановился бы. Я проследил бы за тем, чтобы он дал тебе антигерон в нужное время. Ты могла бы подождать еще несколько дней, вместо того, чтобы прибегать к шантажу…
— Шантажу?! Знаешь, Поль…
— Именно так. Это был шантаж. Кто знает, какие предположения
— Я не такая дурочка. Поль.
— Но ведь ты же кого-то расспрашивала, а твоя фамилия, как на зло, Саксовер. Лучше позвонить в Дарр.
— Я уже рассказала тебе, как все было. Он встретил меня холодно, подчеркнуто вежливо — однако сделал мне, что следует.
— Это ты так думаешь, что он сделал. А я хочу знать, что именно он сделал.
— Что ты имеешь в виду?
— Послушай, если кто-то приходит ко мне с требованиями и угрозами, то я не совсем уверен в том, что сделаю именно то, что от меня требуют, тем более когда я знаю, что нет возможности проверить результаты в течение определенного времени. Совсем легко заменить…
Он замолчал на полуслове, удивленный тем, что она вдруг побледнела.
— Все будет хорошо, — сказал он. — Я не думаю, чтобы это было что-то вредное.
— Как… как я об этом узнаю? — закричала она. — А если он действительно поступил так… Но у него не было времени. Он же не знал, что я приду, — добавила она неуверенно.
Поль встал.
— Очевидно, я смогу сказать, похоже ли это на настоящую подсадку, — сказал он. — Дай мне взглянуть на разрез.
— Нет! — вскричала она таким голосом, что он испугался.
Поль насупился.
— В чем дело? — спросил он. — Разве тебе не хочется знать, какое вещество тебе дали?
Поль протянул к ней руку. Она забилась в кресло.
— Нет! — повторила она. — Тут все хорошо. Отойди от меня! Оставь меня одну!
— Ничего не понимаю, — сказал он удивленно. — Чего ты испугалась?
Он все еще смотрел на нее. Она продолжала:
— Мне все надоело. Я рассказала тебе обо всем, что произошло, а теперь я очень устала. Пожалуйста, не задерживай меня. Я хочу спать.
Но Поль приблизился еще на шаг:
— Джейн, ты говорила неправду. Была ли вообще какая-нибудь подсадка?
— Конечно была.
— Тогда я хочу взглянуть на нее. Она покачала головой.
— Не сейчас. Я страшно устала.
Раздражение Поля достигло апогея. Быстрым движением он схватил и так рванул рукав ее халата, что, разорвав его, увидел аккуратную белую повязку на левом предплечье. Поль внимательно посмотрел на нее.
— Ясно, — сказал он.
— Жаль, что ты не веришь мне на слово, — сказала Джейн холодно.
Поль покрутил головой.
— А тебе нельзя верить, — ответил он. — Я прекрасно знаю, как мой отец накладывает повязку. Это не его работа.
— Нет, — согласилась она. — Кровь просочилась насквозь, и мне пришлось поменять повязку.
— И ты сумела одной рукой наложить такую аккуратную повязку? Какая же ты проворная, — он замолчал, а потом продолжил более твердым голосом. — Слушай, с меня достаточно. Что ты еще выкинула? Что ты так стараешься скрыть?
Джейн попыталась продолжать разговор в том же тоне, но вышла лишь бледная имитация. Она никогда не видела, чтобы Поль смотрел на неё с таким выражением лица, как сейчас, и ее самоуверенность исчезла.
— Скрыть? — повторила она обижен но. — Не понимаю, что ты имеешь в виду, Я же тебе только что сказала…
— Ты только что сказала, что угрожала моему отцу.
Теперь я хочу знать, на что ты еще способна… И я выясню, — сказал Поль.
Наверху, на Пятом этаже малозаметного здания, чуть в стороне от Керзонстрит, где обосновался салон «Нефертити», на письменном столе Дианы тихо прогудел коммутатор. Она щёлкнула выключателем, и секретарша глухим голосом сообщила:
— Мисс Брекли, тут у меня мисс Брендон со второго этажа. Ей просто не терпится увидеться с вами. Я сказала ей, что к вам лучше всего попасть через мисс Роулридж, но она настаивает на немедленной встрече по частному делу. Она приходила сегодня уже дважды.
— Она сейчас у тебя, Сара?
— Да, мисс Брекли;
Диана задумалась. Она пришла к выводу, что Сара Толвин не сдается и с третьего визита, так что дело наверное действительно важное.
— Хорошо, Сара. Я приму ее.
Вошла мисс Брендон. Она оказалась симпатичной, невысокого роста девушкой, с золотыми волосами и голубыми глазами немного походившей на куклу, но это первое впечатление было обманчивым. Присмотревшись вы замечали волевой подбородок, и линию рта, предполагающую упрямый характер.
Диана внимательно изучала ее, а она почти с такой же прямотой изучала Диану.
— Почему вы не передали суть дела через мисс Роулридж? — спросила Диана.
— Я поступила бы так, если бы это было административное дело, — ответила ей девушка. — Но поскольку вы мой наниматель, то я подумала, что вы должны знать. Кроме того…
— Что — кроме того?
— Ну, я подумала, что лучше будет, если другие не будут знать об этом.
— Даже начальник отдела?
Мисс Брендон несколько заколебалась. — Люди у нас любят много говорить, — сказала она. Диана согласилась. Девушка начала:
— Вчера я пошла на вечер, мисс Брекли. Просто танцы с ужином в клубе. Нас было шестеро. Единственным человеком, которого я знала, был тот, кто пригласил нас. Во время ужина они начали говорить о миссис Уилбери. Один из мужчин сказал, что он интересуется аллергией и удивляется, что именно могло ее вызвать. Мой друг, который привел меня туда, сказал, что я работаю в «Нефертити», так что должна знать об этом. Конечно, я ответила, что ничего не знаю, да так оно и есть. Но тот, другой, продолжал разговор об этом словно ненароком, задавая вопросы. Вскоре, не знаю, почему, у меня возникло чувство, что весь этот разговор о миссис Уилбери возник не случайно. Тот, другой, на протяжении целого вечера оказывал мне всяческие знаки внимания и, наконец, предложил провести с ним и сегодняшний вечер. Мне не очень хотелось с ним встречаться, поэтому я сказала, что не смогу. Тогда он предложил перенести встречу на завтра. Я пообещала перезвонить, надеясь, что по телефону будет удобнее отказаться. — На какую-то минуту она замолчала. — Я, кажется, выгляжу немного «зеленой», неопытной, но на самом деле это не так. Меня удивило его поведение. Я проанализировала еще раз все вопросы, которые он ставил мне о «Нефертити». И постаралась кое-что выведать о нем. Оказывается, что он журналист и достаточно известный, его фамилия, кажется, Марлин. Он работает для «Санди проул».