История Спарты (период архаики и классики)
Шрифт:
Какие цели мог преследовать Лисандр, решившись на столь необычный для спартанского военачальника шаг? Ведь акция в Эфесе - явление неординарное, оно не имеет себе аналогий в спартанской истории. Бесспорно, мысль об организации съезда олигархов в Эфесе - одна из самых удачных и оригинальных политических идей Лисандра. Анализ текста Плутарха позволяет нам наметить те цели, которые мог преследовать Лисандр, приступая к объединению вокруг себя малоазийских олигархов. Конечно, в условиях войны с Афинами этот шаг прежде всего диктовался стремлением Лисандра изолировать Афины как идейный центр демократического движения. Сама же идея объединения олигархов в тайные общества с фиксированным числом членов, очевидно, явилась симбиозом опыта, с одной стороны, олигархических гетерий в Афинах (о них он мог узнать от Алкивиада), а с другой стороны, чисто спартанских институтов, таких, как криптии.
По-видимому, личный момент при определении состава этих тайных политических клубов имел для Лисандра решающее значение. Уже на учредительном съезде в Эфесе в 407 г. среди его участников было немало личных друзей и гостеприимцев Лисандра (ср.: Plut. Lys. 5, 6). Именно там состоялся между ними сговор, целью которого было повсеместное уничтожение демократий афинского образца. Ориентация при этом на декархии свидетельствует о том, что Лисандр с самого начала думал об установлении корпоративных тираний, а вовсе не о реставрации "законных" олигархий умеренного толка [021_57] . Своим сторонникам
021_57
Meyer Ed. GdA. Bd. V. S. 14.
Надо думать, что созданная Лисандром межполисная антидемократическая коалиция субсидировалась, главным образом, на средства Кира Младшего, который в 407 г. был назначен караном (наместником) Малой Азии [021_58] . Мастер неформальных контактов, Лисандр, по свидетельствам Ксенофонта и Плутарха, в ходе переговоров в Сардах так расположил к себе Кира, что сумел завязать с ним долговременную дружбу, которая прекратилась только со смертью последнего (Xen. Hell. I, 5, 2-7; Plut. Lys. 4). Как справедливо замечает Г. Глотц, "для Афин не могло быть ничего более губительного, чем удачная встреча в Сардах этих двух деятелей" [021_59] .
021_58
Юный принц собирался действовать, с одной стороны, как агент Дария II, а с другой стороны, в соответствии со своими собственными далеко идущими планами. Идея насильственного захвата трона и необходимость в этой связи заранее скомплектовать себе армию наемников, по-видимому, уже в данный период вполне созрела в голове Кира. Неудивительно поэтому, что начавшиеся в Сардах в 407 г. переговоры между Киром и Лисандром сразу же приобрели конструктивный характер (Xen. Hell. I, 5, 2-7). Кир, хотя и с оговорками, взял на себя обязательства финансировать спартанский флот, а в дальнейшем предоставил Лисандру возможность свободно распоряжаться большими денежными суммами (Plut. Lys. 9; 16).
021_59
Glotz G. Histoire grecque. T. II. Paris, 1931. P. 744.
Когда по истечении срока своей первой навархии Лисандр вернулся на родину, в Малой Азии он оставил достаточное количество верных ему прозелитов. При обсуждении в 405 г. кандидатуры на пост наварха две политические силы вне Спарты оказали давление на решение спартанского правительства: Кир Младший, уже вложивший немало средств в дело Лисандра, и руководители малоазийских городов, обязанные ему своим возвышением (Xen. Hell.. II, 1, 6-7; Diod. XIII, 100, 7; Plut. Lys. 7, 2).
Весной 405 г., после перерыва, Лисандр вновь был назначен главой спартанского флота. Правда, на этот раз он не имел титула наварха, поскольку, согласно спартанским законам, никто не имел права более одного раза занимать подобную должность. Но этот закон обошли, назначив Лисандра эпистолеем при номинальном навархе Араке (Xen. Hell. II, 1, 7; Diod. XIII, 100, 8; Plut. Lys. 7, 3). С данного момента, собственно говоря, и начинается тот период в державной политике Спарты, который непосредственно связан с именем Лисандра.
После победы при Эгоспотамах осенью 405 г. исход Пелопоннесской войны был уже предрешен. Афинской архэ больше не существовало. И перед Спартой возникла небывалая по своим масштабам задача - реорганизация прежней Афинской державы и выработка статуса новых союзных полисов. По всей видимости, Спарта могла выбрать три основных направления решения этой проблемы. Во-первых, предоставить всем городам бывшей Афинской империи автономию без каких-либо условий. Во-вторых, распространить на новых союзников те же права и обязанности, какие были у членов Пелопоннесской лиги. И третий путь - выработать принципиально новый подход к бывшим членам Афинской архэ и создать на месте Афинской державы свою, Спартанскую. Логика войны и победа в ней, конечно, толкнули Спарту на один из самых авантюрных ее экспериментов. Она попыталась, не имея на то никаких социально-экономических оснований и опираясь только на военную силу, взять в свои руки огромные пространства и создать подобие политического единства. Однако, как замечает Д. Лотце, и господствующий класс спартанского общества, и само это общество "находилось в противоречии с магистральным путем развития греческой истории. Менее всего Спарта была в состоянии заменить систему Афинского морского союза своей собственной" [021_60] . Тем не менее Спарта пошла на необычный для нее шаг: Лисандра, своего политического лидера, она наделила самыми широкими полномочиями и предоставила возможность осуществить лично им выработанную политическую программу.
021_60
Lotze D. Lysander und Peloponnesische Krieg. S. 71.
После Эгоспотам Лисандру пришлось решать вопрос о статусе прежних союзников Афин. Он выбрал новый путь - создание класса "городов-клиентов", совершенно отличных от членов Пелопоннесской лиги и связанных со Спартою системой декархий и гармостов [021_61] . В качестве местной базы своей системы он использовал олигархическое движение. Учреждение олигархических режимов, какие бы крайние методы при этом ни использовались, вполне соответствовало общей направленности политики и традициям Спартанского государства.
021_61
Parke H. W. The Development of the Second Spartan Empire... P. 50.
По установившемуся мнению, декархии принято рассматривать как собственное творение Лисандра внутри господствующей системы Спарты [021_62] . "Спарта, - пишет Д. Лотце, - в завуалированной форме была вынуждена отказаться от своего старинного лозунга автономии. Лучшим цементом в сложившихся обстоятельствах оказались классовые интересы олигархических кругов в формально автономных полисах и их безусловно проспартанские настроения" [021_63] . Насколько умело Лисандр использовал "партийные" разногласия внутри малоазийских полисов, отлично видно по реакции бывших правителей этих городов на возвращение Лисандра.
021_62
Фролов Э. Д. Греческие тираны. С. 51 сл.; Ehrenberg V. Sparta. Sp. 1401; Parke H. W. The Development of the Second Spartan Empi-re... P. 52; Lotze D. Lysander und Peloponnesische Krieg. S. 68; Hammond N. G. L. The Classical Age of Greece. London, 1975. P. 195; Cartledge P. Sparta and Lakonia. A Regional History 1300-362 B. C. London, 1979. P. 269. Олигархии, насаждаемые Лисандром, П. Кэртлидж называет "марионеточными декархиями". У. Карштедт, не отрицая в целом авторства Лисандра в становлении новой системы управления, считает, однако, что дело не обошлось без эфоров (Kahrstedt U. Lysandros. Sp. 2505). Во всяком случае, эта политика не оспаривалась спартанским правительством, так что Спарта должна была в полной мере нести ответственность за нее.
021_63
Lotze D. Lysander und Peloponnesische Krieg. S. 68. Даже после отставки Лисандра авторитет Спарты в Ионии был настолько велик, что тамошние общины готовы были повиноваться приказаниям любого спартанца (o{ ti Lakedaimovnio" ajnh;r ejpitavttoi - Xen. Hell. III, 1, 5).
После того, как эфоры в авральном порядке уничтожили декархии Лисандра [021_64] и малоазийские полисы погрузились в пучину хаоса и анархии, (Xen. Hell. III, 4, 7), отрешенные от власти правители все свои надежды на восстановление проспартанских режимов связывали исключительно с Лисандром. Они обратились к нему за помощью немедленно, как только Лисандр появился в Малой Азии вместе с царем Агесилаем (398 г.) (Xen. Hell. III, 4, 7).
Трудно ответить на вопрос, как конституционно оформлялись декархии и почему олигархические правительства в городах Лисандр ограничивал именно числом "десять". Возможно, как полагают Г. Парк и Д. Лотце, декархии были общим обозначением любых олигархий, учрежденных с помощью Лисандра, и вовсе не обязательно правящий комитет должен был состоять именно из десяти членов [021_65] . В любом случае, введение нового термина "декархия" свидетельствует о том, что установление этой формы правления не было делом рук местных олигархов, но - результатом деятельности самого Лисандра. Возможно, с помощью единообразных правительств, члены которых, принадлежа к одному социальному кругу и исповедуя одни идеи, могли лучше координировать свои действия и при необходимости оказывать друг другу помощь, Лисандр надеялся преодолеть обычный для греческих полисов партикуляризм. Не последними были, по-видимому, и соображения материального порядка. От богатых малоазийских городов, возглавляемых его креатурами, Лисандр вполне мог ожидать большой финансовой помощи. Декархи, обязанные своим возвышением исключительно Лисандру и не имеющие широкой социальной базы в своих государствах [021_66] , для спартанского военачальника были гарантами безусловной материальной поддержки их общин.
021_64
Картина уничтожения декархий в Малой Азии не столь проста, как может показаться на первый взгляд. Территория, на которой находились эти города, принадлежала персам. И когда с политической сцены сошли и Лисандр, и Кир, персидские сатрапы снова более решительно стали вмешиваться во внутренние дела греческих полисов. Так, по свидетельству Полиэна, Тиссаферн, действуя в русле новой персидской политики, уничтожил декархию в Милете, восстановив там демократию (VII, 18, 2).
021_65
Parke H. W. The Development of the Second Spartan Empire... P. 52; Lotze D. Lysander und Peloponnesische Krieg. S. 68.
021_66
Лисандр, как полагает Д. Лотце, вполне сознательно поставил во главе общин наиболее радикально настроенных олигархов, понимая, что в момент переворота экстремисты имеют больше шансов на успех, чем представители умеренного центра. Он не сомневался в том, что легко сможет манипулировать подобными корпоративными тираниями (Lotze D. Lysander und Peloponnesische Krieg. S. 18). По словам Н. Хэммонда, декархии были "самой узкой и жесткой формой олигархии", известной в греческом мире (Hammond N. G. L. The Classical Age of Greece. P. 195).
Именно декархии, по замыслам Лисандра, должны были обеспечить нормальное функционирование новой системы господства. Но декархии, очевидно, не были единственным вариантом, какой Спарта могла предложить членам своей державы. Наряду с декархиями Диодор упоминает также олигархии, скорее всего, традиционного типа: "Лисандр, спартиат, после того, как он по распоряжению эфоров устроил дела во всех городах, попавших под власть лакедемонян, учредив в одних - декадархии, а в других - олигархии (ejn ai|" me;n dekadarciva", ejn ai|" de; ojligarciva" katasthvsa"), стал знаменит в Спарте" (XIV, 13, 1). Исходя из этого весьма осторожного высказывания Диодора, Г. Парк, а вслед за ним и Д. Лотце приходят к выводу, что хотя декархии и были основной политической формой правления при Лисандре, единственной формой их все же признать нельзя. Лисандр вполне мог отказаться от учреждения именно комитета Десяти, если он имел возможность гарантировать своим друзьям власть каким-либо другим способом [021_67] . За то, что декархии не были абсолютно обязательными при Лисандре, говорит также пример Афин, где власть олигархов была оформлена иначе. Хотя, с другой стороны, следует заметить, что это не самый подходящий пример. Афины были, без всякого сомнения, экстраполисом, и политическая ситуация там была гораздо сложнее, чем в других городах.
021_67
Parke H. W. The Development of the Second Spartan Empire... P. 52; Lotze D. Lysander und Peloponnesische Krieg. S. 69.
К сожалению, государственно-правовые аспекты истории Спарты отражены в наших источниках далеко не достаточно. Поэтому столь много остается открытых вопросов, связанных с декархиями. Не вполне установлено, в каких именно городах господствовала эта система. С одной стороны, предание утверждает, что система декархий имела всеобъемлющий характер, а с другой стороны, в нашем распоряжении очень мало свидетельств о конкретных декархиях.
Так, Ксенофонт (Hell. III, 4, 2; 5, 13; VI, 3, 8) и Исократ (IV, 110; cp.: VIII, 96-105), очевидно, считали декархии типичной и достаточно распространенной формой правления. Всякие олигархии времен Лисандра в их представлении были именно декархиями. Ксенофонт, рассказывая о намерении Лисандра сопровождать Агесилая в Малую Азию, основной целью данного предприятия полагал именно восстановление декархий. "Кроме соображения о превосходстве греческой армии им руководило еще желание самому участвовать в этом походе, чтобы при помощи Агесилая снова восстановить учрежденные им в городах декархии, уничтоженные эфорами, которые ввели здесь прежнее управление" (Hell. III, 4, 2). Далее, рисуя хаотическое состояние государственных дел в Малой Азии после 403 г., Ксенофонт за эталон порядка и стабильности принимает или демократии времен Афинской архэ, или декархии времен Лисандра. "Государственный строй в городах представлял собой настоящий хаос - уже не было ни демократического строя, как было под афинской властью, ни декархий, как было под властью Лисандра" (Hell. III, 4, 7). Любопытно, что в этом пассаже Ксенофонт противопоставляет демократию не олигархиям вообще, а именно декархиям. Из этого видно, что, по крайней мере, для малоазийских полисов декархии были повсеместной формой правления, и их учреждение современники связывали не столько со Спартанским государством, сколько с Лисандром лично.