История татар Пензенского края. Том 1

Алюшев Ряшид

Русским правительством было принято решение противопоставить сплошную линию укреплений от подобных набегов степняков. Это была совершенно бессмысленная затея, совершаемая адским трудом и сопутствуемая с огромной тратой ресурсов и людскими потерями. Эти засеки не могли быть надежным средством защиты границ: конница кочевников без особого труда преодолевала их, или же легко проходила вдоль этих линий. Продолжавшаяся многие десятилетия постройка засечных укреплений на огромной территории, надолго остановила развитие страны и истощала ее жизненный потенциал. В результате многие засечные линии так и остались недостроенными.

Вот как, например, описывает А. Л. Хвощев постройку засечных черт: «Нет прямых и положительных указаний на то, чтобы новая черта от Пензы до Сызрани была проведена полностью. Ее строили в 90-х гг. XVII в. Ту часть черты, состоящую из рва и вала, которая пролегала в пределах Пензенского уезда, делали, как и в 1678–1680 гг., инсарцы – дворяне, дети боярские, новокрещены,

мурзы и татары, конейщики, рейтары, солдаты, посопные люди, ясачные, по 1 человеку с лошадью от 15 дворов («Акты» Калачева, т. II № 212). Очевидно, здесь указаны как деловцы, так и та вооруженная сила, которая должна была охранять их. Некоторые следы этой линии сохранились в пределах Кузнецкого уезда, по Суре. Вполне возможно, что линия осталась недостроенной. Был ряд обстоятельств, в силу которых постройка этой черты оказывалась излишней: начинались крымские и азовские походы. Степным хищникам приходилось думать теперь не о нападении на русские окраины, а о защите своих мест. Это с одной стороны. С другой стороны, русская колонизация настолько далеко продвинулась на юг, что правительству представилось более целесообразным вынести защитные линии на самый юг Саратовской губ., включив разом всю эту губернию в укрепленные черты…

Одновременно с заселением Пензенского края происходило и выселение из него русских и иностранцев. Не успело правительство достроить последнюю черту, оберегающую Пензенский край от набегов кочевников (1688–1694 г.), как уже через два года после взятия Азова (1696 г.) признало ненадобность всех, укрепленных черт края и начало выселять из него служилых людей, из тех слобод, которые были расположены по этим чертам. На последние черты Пензенского края (от Инсара через Мокшан на Пензу, а отсюда к Кузнецку и от Пензы к Саранску), как указывалось выше, выселялись служилые люди с Ломовской и других черт, – так и теперь на новые места службы в Азов и на Царицинскую линию выселялись служилые люди с Пензенской черты» [14] , [15] .

14

Хвощев А. Л. Очерки по истории Пензенского края. – Пенза, 1922.

15

А. Л. Хвощев отмечает, что во всем Шукшинском стане в 1710 г. было 14000 чел., а в Завальном около 5300 чел. Отсюда становится понятным, что увод на строительство 8200 чел. из Пензенского края, равняется почти половине населения (русского) всего уезда).

Если конец XVI в. Пензенский край отмечен появлением первых поселениий и строительством крепостей по линии засечных черт, то начало XVII в. характеризуется интенсивным освоением всей пограничной территории. Именно в это время возникает большинство современных населенных пунктов Пензенской области. Охрана границ требовала большое число людей, особенно там, где засеки строились как постоянные, рассчитанные на десятилетия. Зимой, как правило, набеги степняков на русские окраины заканчивались, поскольку заканчивался корм для конницы, а с приходом весны служба на границе начиналась вновь. Среди поселенцев на засечных чертах преобладали русские, сюда же переселялись мордва и татары, по рр. Выше и Вад расселяется особая группа – мещера. В последующие годы здесь стали селилиться чуваши, украинцы, евреи и целый ряд других народов.

Статья из газеты «Пензенские епархиальные ведомости», посвященная отчасти этим событиям и массовой миграции татар-мишарей Пензенского края, отмечает, что на новых местах поселения татарам всегда жилось не легко: «…тяжёлая сторожевая служба, частые военные походы, распри с соседями – мордвою и русскими делали положение вольных и невольных и недовольных служилых людей – татар очень печальным, особенно в экономическом положении. Неудивительно, что часть их бежит со службы и заселяет привольные степи Чембаркого уезда, к югу от Нижнего Ломова. Здесь по верховьям лесных притоков Атмиса с течением времени образуется сплошное татарское население. Другая часть, на местах, особенно в Инсарском уезде, несмотря на некоторые льготы, дававшие правительством служилым людям, просит как милости освобождения от службы и обращения в тяглое сословие. Правительство чаще всего удовлетворяет эту просьбу, и с течением времени и вовсе освобождает на линии все татарское население, ибо безопасность границ со стороны степи делает службу ненужной.

Но положение татар от этого не особенно улучшается. Становясь с тяглыми наравне с русскими крестьянами, татары разделяют все невыгоды этого положения. Многие из них попадают в крепостную зависимость от татар-помещиков, перешедших в христианство ради различных льгот после указа 1881 г., другие терпят лишения своих угодьях, данных правительства за службу, третьи не уживаются среди окружающего русского

населения, приливающего в край особенно сильно последней четверти XVII и первой – XVIII в. Всё это побуждает татар, расселенных по губернии гнездами, теснее сплотиться между собой в борьбе за свою племенную и религиозную обособленность, ради сохранения своих материальных интересов. А между тем правительство в XVIII в. начинает предпринимать целый ряд мер, направленных руссификации инородцев края – татар и мордвы» [16] .

16

«Татары-магометане Пензенской губернии» // газ. «Пензенские епархиальные ведомости», 1910 – № 15.

Проникновение золотоордынских тюрок на территорию Пензенского края, в частности в районы формирования темниковских мишарей, началось, как известно, довольно рано. Для XIV–XVII вв. имеются много сведений, свидетельствующих о наличии на территории уезда г. Темникова позднезолотоордынских выходцев. Упомянутые нами документы XVI–XVII в. из фонда Темниковской приказной избы, в своей основе касаются землевладения татарских княжеских родов и позволяют реконструировать первоначальное землевладение рода. В частности много документов свидетельствуют в них о земельных владениях родов Девлеткильдеевых и Бибарсовых.

Так, татарскому князю Акчуре Адашеву были пожалованы часть земель еще в 1509 г. Василием III в будущем Краснослободском уезде Пензенской губернии, а позже его потомки приобрели поместья в Наровчатском уезде. Город Темников, как было уже нами отмечено в другой главе книги, в 1528 г. был пожалован князю Тенишу Кугушеву, предок которого Тыныш в 1370-х гг. захватил Астрахань. В 1535–1536 гг. на поместьях сыновей Тениша Еникея, Кудаша и Инея по велению Великой княгини Елены Глинской были построены города Красная Слобода и Новый Темников. Последний был получен в удел Еникеем. Вблизи города, на выстроенном посаде и слободе жили князья Еникеевы, Баженовы, Новокрещеновы и др. В том же 1509 г. Василий III пожаловал Еникею княжение над конялской мордвой: «И вы все люди черные тоя мордвы на конялске чтите его и слушайте во всем, и он вас ведает и судит и блюдит и пошлину емлет» [17] .

17

Е. И. Саляев пишет в своем труде «Освоение «Дикого поля», что в марте 1575 г. правом сбора ясака с мордвы пользовался внук Акчуры мурза Изекай Будашев. По другим сведениям «на конялской мордве» княжил князь Акчурин, сын князя Бехана.

Служилые татары и мордва перемещались дальше на юг по рекам Мокша, Инсара, Рудня, Сура, Исса и постепенно колонизировали новые земли «дикого поля». С ними были и русские, но значительно в меньшем количестве, преимущественно беглые люди. Русских селений было еще крайне мало, преобладали мордовские деревни. В челобитной служилых татар царю Алексею Михайловичу указано, что город Темников был поставлен «для приходу казанских воинских людей…». Затем, после 1536 г. на левом берегу Мокши стали возникать татарские поселения. Источники отмечают, что по неполным данным в конце XVI в. в Темниковском уезде были основаны более 200 населенных пунктов. Все татары были на то время служилыми людьми, в то же время часть русского населения являлись крепостными татарских князей и мурз. После образования Шацкого уезда в 1553 г. Мещера и Шацкий уезд стали одной административной единицей, куда входили Касимовский, Елатомский уезды, а также города Кадом и Темников [18] .

18

Есть все основания полагать, что кадомские, темниковские, цненские и арзамасские татары имели общие корни, а ряд мурзинских – княжеских родов были родственными. В темниковских землях русские помещики начинают появляться только в XVII в.

Татарские помещики – Кашаевы, Девлеткильдеевы, Дашкины, Бибарсовы, Енгалычевы, как показывают архивные источники, были особо щедро награждены пахотными и сенокосными угодьями в Пензенском крае. Князья и мурзы, в числе которых были Тугушевы, Кудашевы, Максютовы, Маметовы, Маматказины-Сакаевы, Шехмаметовы, Юматовы, Бахтигозины, Чепкуновы, Чурмантаевы, Чекаевы, Чегодаевы, Кикичевы, Куланчаковы, Бахтемировы, Бигильдеевы, Баскаковы, Араповы, Карамышевы и др., в итоге большинстве своем оказались в Верхнеломовском и Керенском уездах. Некоторые земельные угодья были куплены богатыми татарскими помещиками. Так, например, татарский мурза Куты Тебердеев в 1564 г. приобрел у темниковского мордвина Чуваша Чалдина его богатый урожай и вотчину в д. Коняково вместе с жителями-мордвой (ныне с. Подгорное Конаково Темниковского района Мордовии) [19] .

19

Е. И. Саляев. Освоение «Дикого поля». – Пенза, 2009.