История Тома Джонса, найденыша. Том 2 (книги 9-18)
Шрифт:
Хозяин имел обыкновение (подобно всем своим собратьям) подробно расспрашивать у всех кучеров, лакеев, форейторов и других об именах своих постояльцев и о том, какие у них поместья и где они расположены; неудивительно поэтому, что многие странности в поведении наших путешественниц, особенно же то, что они легли спать в такой необычайный час, как десять утра, возбудили в нем любопытство. Вот почему, как только проводники вошли в кухню, он обратился к ним с вопросом, кто такие приезжие дамы и откуда они едут; но проводники хотя и добросовестно рассказали все, что знали, однако очень мало удовлетворили любопытство хозяина – напротив, они скорее разожгли его.
Этот содержатель гостиницы слыл между соседями весьма смышленым малым, считалось, что он видит дальше
Этот тонкий политик, отведя жену в сторону, спросил, что она думает о только что приехавших дамах.
– Что я думаю? – отвечала жена. – Что же мне о них думать?
– А я знаю, что мне думать, – сказал он. – Проводники рассказывают странные вещи. Один уверяет, что приехал из Глостера, а другой – что из Эптона, и ни тот, ни другой, насколько я могу судить, не в состоянии сказать, куда они едут. Но кто же когда-нибудь приезжал сюда из Эптона проселочными дорогами, особенно направляясь в Лондон? А одна из горничных, перед тем как сойти с лошади, спросила: не это ли дорога на Лондон? Вот я и сопоставил все эти обстоятельства, и как ты думаешь, к какому я пришел выводу насчет того, кто они?
– Ну, – отвечала жена, – где же мне отгадать твои открытия!
– Славная девочка, – сказал муж, потрепав ее по подбородку. – Должен признаться, что ты всегда полагалась на мою смышленость в таких вещах. Так можешь быть уверена, – слушай, что я говорю, – можешь быть уверена, что эти дамы из мятежниц, которые, по слухам, сопровождают молодого Кавалера [54] , и поехали окольными путями, чтобы избежать встречи с армией герцога.
– Ей-ей, ты попал в самую точку, муженек! – сказала жена. – Одна из них такая нарядная, что твоя принцесса! Да и всякий, взглянув на нее, скажет, что принцесса… А все-таки, когда я соображаю…
54
Молодой Кавалер — Карл-Эдуард Стюарт. Армия герцога – правительственная армия под командой герцога Камберлендского. (Примеч. перев.)
– Когда ты соображаешь! – презрительно перебил ее хозяин гостиницы. – Пожалуйста, скажи, что такое ты соображаешь?
– Да то, что она слишком скромна для такой знатной дамы, – ответила жена. – Сам посуди: когда наша Бетти грела ей постель, она все называла ее «милая» да «голубушка», да «душа моя», а когда Бетти предложила снять с нее башмаки и чулки, она не позволила, сказав, что не желает утруждать ее.
– Ну, это ничего не значит, – сказал муж. – Если ты видела, как некоторые знатные дамы держатся грубо и неучтиво с теми, кто ниже их, так неужели ты думаешь, что ни одна из них не умеет обращаться с людьми низкого звания? Мне кажется, я умею отличать людей высшего общества, когда взгляну на них, – как будто умею. Разве она не спросила стакан воды, когда вошла? Женщина другого звания спросила бы рюмку водки, – уж верно, спросила бы? Если это не самая знатная дама, продавай меня, как дурака, и тот, кто купит этакого дурачину, останется в большом накладе. Опять-таки, разве женщина высокого звания поехала бы без лакея, если бы не такой необыкновенный случай?
– Разумеется, муженек! – воскликнула жена. – Ты смыслишь в этих вещах лучше меня, да и во многих других.
– Да, кое-что смыслю, – отвечал трактирщик.
– Ей-ей, – продолжала жена, – так жалостно было глядеть на бедняжку, когда она села на стул; право, я ее от всей души пожалела, словно бы она была простая, бедная женщина. Но что женам делать, муженек? Коли она мятежница, то ты, верно, хочешь выдать ее суду, а она такая кроткая, такая добрая дама; будь она чем хочет, а я не выдержу и разревусь, когда узнаю, что ее повесили или голову ей отрубили.
– Вздор! – воскликнул муж. – Но все-таки не так-то легко решить, что нам делать. Пожалуй, еще раньше, чем она уедет, мы получим известие о сражении; и если Кавалер одержит победу, она может заступиться за нас при дворе и осчастливить нас, коли мы ее не выдадим.
– Да, да, это правда, – согласилась жена, – от души желаю, чтобы это было в ее власти. Право, она такая ласковая и добрая дама; я была бы в отчаянии, если бы с ней случилось что-нибудь нехорошее.
– Ну, заладила! – скривил губы хозяин. – Вечно вы кого-нибудь жалеете. Неужто ты стала бы укрывать мятежников?
– Понятно, не стала бы, – отвечала жена. – А что до ее выдачи, то, будь что будет, никто не посмеет нас бранить: каждый бы на нашем месте сделал то же.
Пока наш политик-хозяин, вполне заслуженно, как мы видим, пользовавшийся между соседями репутацией великого мудреца, занят был обсуждением этого вопроса (мнению жены он уделял мало внимания), пришло известие, что мятежники ускользнули от герцога и выиграли день пути по направлению к Лондону; вскоре после этого приехал один сквайр, известный якобит, и, пожав с радостным видом руку хозяина, проговорил:
– Наша взяла, голубчик. Десять тысяч честных французов высадились в Суффолке [55] . Да здравствует Старая Англия! Десять тысяч французов, дорогой мой! Лечу прямехонько на соединение с ними.
Весть эта определила мнение мудрого трактирщика, и он решил поухаживать за молодой дамой, когда та проснется; он (по его словам) убедился теперь, что это не кто иная, как сама леди Дженни Камерон [56] .
55
Суффолк — графство к северо-востоку от Лондона, у берегов Немецкого моря. (Примеч. перев.)
56
Дженни Камерон — любовница Карла-Эдуарда Стюарта. (Примеч. перев.)
Глава III
Очень короткая глава, в которой, однако, есть солнце, луна, звезда и ангел
Солнце (оно появляется ненадолго в это время года) удалилось уже на покой, когда Софья встала, сильно освеженная сном. Отдых был краток, но и его она позволила себе лишь вследствие крайнего утомления; хотя при отъезде из Эптона она сказала своей горничной (а может быть, и сама так думала), что совершенно спокойна, однако же душа ее, несомненно, поражена была болезнью, сопровождающейся всеми беспокойными симптомами лихорадки и тождественной, может быть, с тем недугом, который известен у медиков под названием (если только они вкладывают в него какой-нибудь смысл) лихорадки душевной.