История Тома Джонса, найденыша

Филдинг Генри

Леди Белластон, несмотря на поздний час, была еще в постели, и Софья сидела у ее изголовья, когда служанка доложила о прибытии лорда Фелламара; ее светлость приказала передать, что она его тотчас примет. Но только что служанка вышла, как Софья начала просить кузину не поощрять искательства этого гадкого (как сказала она, хотя не совсем справедливо) лорда.

— Я вижу его намерения. — сказала она, — вчера он совершенно явно ухаживал за мной, но я твердо решила этого не допускать; прошу вашу светлость не оставлять нас больше наедине и велеть слугам, чтобы они ему отказывали, если он будет меня спрашивать.

— Полно, душенька, — отвечала леди Белластон, — у вас, деревенских барышень, только и есть на уме что любовники; вы воображаете, что если мужчина с вами любезен,

так он уж и ухаживает за вами. Лорд Фелламар — один из самых обаятельных кавалеров в столице, и я убеждена, что это с его стороны обыкновенное внимание к молодой женщине. Надо же такое выдумать! Впрочем, я от души желаю, чтобы ваше предположение оправдалось, и вы будете совсем шальной, если ему откажете.

— Ну, так как я шальная, — сказала Софья, — то надеюсь, что он перестанет беспокоить меня своими визитами.

— Чего же вам бояться, душенька? Если вы решили бежать с вашим Джонсом, кто же способен вас удержать?

— Честное слово, сударыня, вы меня обижаете. Я ни с кем не намерена бежать и не выйду замуж против желания отца.

— Хорошо, мисс Вестерн, — сказала леди, — если вы не расположены принимать гостей, так можете уйти к себе в комнату. Не в пример вам, я не боюсь лорда и велю просить его в свою туалетную.

Софья поблагодарила ее и удалилась; тотчас же после этого Фелламар был проведен к леди.

Глава IV,

из которой будет видно, какой опасный адвокат женщина, когда она применяет свое красноречие в защиту дурного дела

Выслушав сомнения юного лорда, леди Белластон отнеслась к ним с таким же презрением, с каким мудрые знатоки закона, известные под именем ньюгетских ходатаев [353] , обходятся с угрызениями совести новичка-свидетеля.

— Вы нездоровы, милорд. — сказала она, — вам нужно принять лекарство. Придется послать к леди Эджли за каплями. Стыдитесь! Надо иметь больше мужества. Неужели вас так пугает слово «похищение»? Или вы так щепетильны?.. Право, случись история с Еленой в паше время, я бы ей не поверила, то есть не поверила бы смелости Париса, а не любви героини: все женщины любят отважных мужчин. Существует также история о похищении сабинянок, [354] — но и она, слава богу, очень древняя. Вашу светлость, может быть, удивит моя начитанность, но, помнится, мистер Гук [355] говорит, что из них вышли потом отличные лены. А из знакомых мне замужних дам немногие, кажется, были взяты своими мужьями насильно.

353

Ньюгетские ходатаи —подручные адвокатов, сами не имевшие права выступать в суде. Ньюгет — старинная лондонская тюрьма, получившая свое название от городских ворот в Сити; в 1902 году была срыта и на ее месте выстроено новое здание центрального уголовного суда. ( прим. А. Ф.).

354

Похищение сабинянок —По римскому преданию, жены и дочери сабинян (народа, жившего по соседству с Древним Римом) были похищены во время празднества подданными первого римского царя, Ромула, среди которых не было женщин. ( прим. А. Ф.).

355

ГукНатаниэль (1690–1764) — английский историк-компилятор, автор «Римской истории с критическими замечаниями». ( прим. А. Ф.).

— Не смейтесь надо мной так безжалостно, дорогая леди Белластон, — взмолился лорд Фелламар.

— Да неужели вы думаете, дорогой мой, что в Англии найдется хоть одна женщина, которая в душе не посмеялась бы над вами, какой бы недотрогой она ни казалась с виду?.. Вы заставляете

меня высказывать странные вещи и выдавать заветные тайны моего пола, но я утешаюсь сознанием честности своих намерений и тем, что стремлюсь оказать кузине услугу: ведь я все же рассчитываю, что вы будете ей, несмотря на это, хорошим мужем, — я ни за что не посоветовала бы ей отдать себя пустому титулу. Мне было бы неприятно выслушивать потом ее упреки, что по моей милости она упустила человека с характером, потому что даже враги не отрицают этого качества в вашем несчастном сопернике.

Пусть те, кто имел удовольствие выслушивать подобные рассуждения от жены или любовницы, скажут, слаще ли они становятся оттого, что исходят из женских уст. Несомненно только, что они запали в душу лорда глубже всего того, что могли бы сказать по этому поводу Демосфен или Цицерон.

Заметив, что гордость юного лорда воспламенилась, леди Белластон, как искусный оратор, начала разжигать ей в помощь другие страсти.

— Милорд, — сказала она серьезным тоном, — благоволите вспомнить, что вы первый заговорили об этом, ибо мне вовсе не хотелось бы оставлять в вас впечатление, будто я навязываю вам свою кузину Восемьдесят тысяч фунтов говорят сами за себя, они не нуждаются в адвокате.

— Как и мисс Вестерн не нуждается в таком приданом, — отвечал лорд, — ни у одной женщины, по-моему, нет и половины ее прелестей.

— Ах, милорд, — возразила леди Белластон, смотрясь в зеркало, — смею вас уверить, были женщины и получше ее; впрочем, я ничуть не желаю умалять ее красоту: она действительно очаровательная девушка — и через несколько часов окажется в объятиях человека, который совершенно ее не заслуживает, хотя, надо отдать ему справедливость, характера он смелого.

— Надеюсь, сударыня, — сказал лорд, — хоть и должен признать, что он ее не заслуживает, ибо если небо пли ваша светлость не обманут моих надежд, так она еще сегодня будет моей.

— Хорошо сказано, милорд, — отвечала леди. — Можете быть спокойны, я вас не подведу и на этой же неделе надеюсь назвать вас публично родственником.

Дальнейший их разговор состоял из восклицаний, извинений и комплиментов, которые приятно слышать от собеседника, ho очень скучно читать в пересказе. Закончим же здесь этот диалог и перенесемся к роковому часу, когда все было подготовлено к гибели бедной Софьи.

Но так как это самое трагическое происшествие во всей нашей истории, то мы посвятим ему отдельную главу.

Глава V,

содержание которой отчасти возмутит, отчасти, поразит читателя

Часы пробили семь. Бедная Софья, одинокая и печальная, сидела за чтением трагедии. То был «Роковой брак» [356] , и она дошла до сцены, где несчастная Изабелла расстается со своим обручальным кольцом.

Книга выпала у нее из рук, и слезы градом покатились на грудь. В этом положении она оставалась несколько минут, как вдруг дверь отворилась и вошел лорд Фелламар. Софья вскочила со стула при его появлении, а лорд, подойдя ближе, сказал с низким поклоном:

356

«Роковой брак»(1694) — трагедия второстепенного английского драматурга эпохи Реставрации Томаса Саутерна (1660–1746). ( прим. А. Ф.).

— Боюсь, мисс Вестерн, я вторгаюсь к вам довольно бесцеремонно.

— Да, милорд, должна сознаться, я несколько удивлена вашим неожиданным посещением.

— Если мое посещение неожиданно, сударыня, — отвечал лорд Фелламар, — значит, мои глаза плохо выражали мои чувства, когда я в последний раз имел честь вас видеть, в противном случае вы нашли бы вполне естественным появление у вас человека, сердце которого вы похитили.

Несмотря на все свое смущение, Софья ответила на эту напыщенную фразу (и вполне справедливо, мне кажется) презрительным взглядом. Лорд произнес тогда другую в том же роде, еще более витиеватую. Софья, вся дрожа, отвечала: