История третья. Гарри и Узы родства
Шрифт:
– А как? Регулус сказал, с Адским пламенем у него не вышло, да и не разведешь в школе такой огонек! Вдобавок, - честно сказал я, - не уверен, что это вообще получится. Боюсь, у нас пока силенок маловато для таких фокусов!
– Гарри, - задушевно произнесла Гермиона и подобрала продырявленный дневник, - а вот этот крестраж ты как уничтожил?
– Э-э-э… его василиск прокусил. Думаешь…
– Яд!
– подняла она палец.
– Яд василиска смертелен! И, наверно, не только
– Медальон мелкий и гладкий, он его не сможет укусить, - помотал я головой.
– Ничего, - деловито произнесла Гермиона, - у тебя вроде перочинный ножик есть, давай его сюда!
Сообразив, что она затеяла, я вытащил из кармана нож и раскрыл его.
– Ну а теперь намочи его ядом и тыкай в медальон, чего ты ждешь?
– нахмурилась она.
– Думаю, с какой стороны подступиться к василиску, - хмыкнул я, сосредоточился и зашипел: - Открой! Открой пасть, друг мой, мне нужно немного твоего яда…
Василиск послушно приоткрыл пасть, и я быстро намочил лезвие, стараясь, чтобы яд не угодил мне на руки. А то они у меня все исцарапаны были после дневных приключений, не хватало окочуриться!
– Гарри, гляди!
– воскликнула Гермиона, дергая меня за рукав.
Я обернулся и увидел, как медальон медленно раскрывается. Наконец, золотые створки медальона отворились с легким щелчком.
В каждом из стеклянных окошек мигал живой глаз, тёмный и красивый, какими были глаза Тома Риддла из дневника…
– Вот это да!
– сказала Гермиона и осторожно потыкала неистово бегающие глаза пальцем.
– Он открылся, когда ты на змеином языке заговорил… Ну, чего ты ждешь, Гарри?
И вдруг из медальона раздался шипящий голос, как будто играла старая пластинка или заедающая кассета:
– Я видел твоё сердце, и оно моё… Я видел твои мечты, Гарри Поттер, и я видел твои страхи. Всё, чего ты желаешь, может сбыться, но и всё, чего ты страшишься — тоже…
– Интересно послушать!
– сказал я, а Гермиона закивала изо всех сил.
– Нелюбимый всегда, нелюбимый теткой, которой ты не был нужен, из-за которого она осталась без мужа, и которая ненавидит волшебство… Нелюбимый кузеном, у которого ты отбирал внимание матери… Нелюбимый сейчас, нелюбимый девушкой, которая предпочла твоего кузена…
– Круто!
– сказала Гермиона.
– А я-то и не знала, что выбрала Дадли… Ой, гляди! Голограмма!
Глаза Риддла полыхнули ярко-красным, и из обоих окошек медальона поднялись, как цветы, как причудливые пузыри, странно искаженные головы Дадли и Гермионы.
Мы с интересом смотрели, как из медальона вырастают фигуры, сперва по плечи, потом по пояс, потом по колени, пока они не встали на медальоне, словно два дерева из одного
– Ты лишний, Гарри Поттер, ты всегда был лишним… - вещал Волдеморт.
– Почему бы и не предпочесть его, какая девушка тебя захочет, ты ничто, ничто, ничто перед ним, обычным магглом, - нараспев протянула призрачная Гермиона, вытянулась, как змея, и обвилась вокруг Дадли, крепко его обняв; и их губы встретились.
– Ух ты, порнушка!
– выдохнули мы с подругой в один голос.
– Крути дальше!
– Но ты похож на меня, ты - это я… - продолжал вещать Волдеморт, а тени Гермионы и Дадли растаяли, как дым.
– Кина не будет, наверно, батарейка села, - с огорчением сказал я.
– Держи его как следует!
Гермиона крепко схватила медальон, а я с размаху ткнул ножом прямо в одно из окошек, в жадный алый глаз…
Сталь проскрежетала по стеклу и золоту, и мы услышали долгий затихающий стон.
– Что, и всё?
– недоуменно спросила Гермиона, отряхнув руки от стеклянного крошева.
– Дневник хотя бы со спецэффектами сдох, а тут…
– Тебе мало было голограммы?
– хмыкнул я.
– Ничего так ты целуешься!
– Извращенец!
– зашипела она.
– Я еще даже не пробовала!..
– Если что, я к твоим услугам, - серьезно ответил я, - хотя я тоже не пробовал, а начинать, говорят, лучше с опытными людьми…
Тут я огреб сумкой второй раз и зарекся давать подруге советы по поводу личной жизни.
– Как шрам?
– спросила она, когда я отправил василиска восвояси и отклеил скотч.
– Не чешется, - ответил я.
– Медальон тут оставим или, может, хочешь поносить? Он безопасный, я чувствую.
– Н-нет… - после некоторого раздумья ответила Гермиона.
– Если только как-нибудь на праздник. Каждый день его таскать неудобно, он тяжеленный!
– Зато его можно использовать вместо кастета, - фыркнул я.
– А вот ножичек придется оставить здесь, не то порежешься этак вот ненароком… Ладно, у меня запасной есть, а если что, Дадли еще пришлет. Идем?
– Ага… Гарри, как думаешь, что имел в виду Волдеморт, когда сказал «ты похож на меня, ты - это я?» - задумчиво произнесла она, когда мы пробирались подземным ходом.
– Без понятия. Но ты сама как-то сказала, что моя струна похожа на струну дневника Риддла. А теперь…
– А теперь твоя почти слилась со струной медальона, - проговорила она.
– Честно, я сперва подумала, что это он тебя поглощает, но нет, просто вы ужасно похожи, сходу не отличишь.
– Погоди-ка… - притормозил я.
– Ты же не хочешь сказать, что я в самом деле ближайший родственник Волдеморта?!