История Византийских императоров. От Юстина до Феодосия III. Том II.
Шрифт:
Бездействие томило Фоку, и он послал своего брата Доменциола на Длинные стены, но когда тот узнал о прибытии Ираклия в Абидос, то вернулся в столицу. Приск, на которого так надеялся узурпатор, лежал, сказавшись больным, во Влахернском храме, где его охраняла личная дружина. А вскоре прасины, пользуясь отсутствием войск в столице, изменив Фоке, освободили из заточения мать и невесту молодого полководца и доставили их к нему [548] .
Теперь восставших уже ничего не сдерживало. Из Абидоса Ираклий направился в Силимврию, где помолился в храме св. Гликерии. На острове Калонима к нему явился митрополит Кизический и поднёс царский венец, находившийся в храме Богородицы в Артаке.
548
Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и
3 октября флот Ираклия достиг Евдома, а Фока с берега наблюдал за противником, не имея сил воспрепятствовать высадке восставших войск. Видимо, он надеялся на неприступность гавани Константинополя, но Приск и прасины внезапно ударили в спину его войскам, и вход в столицу для Ираклия оказался открытым.
Когда об этом стало известно Фоке, он бросился в храм Архангела Михаила, надеясь найти в нём защиту. Но ночью его нашёл один сановник, чью жену некогда изнасиловал узурпатор, и выдал Ираклию. В жалком виде предстал 5 октября 610 г. узурпатор перед Ираклием: на нём не было царских одежд, одни лишь лохмотья. «Так-то ты правил государством?» — гневно спросил Ираклий, на что Фока не без жуткой иронии ответил: «Посмотрим, как управишь им ты!» Не тратя понапрасну слов, Ираклий ударил ногой Фоку и велел его казнить. Немедленно узурпатору отрубили голову и правую кисть, и его труп вместе с телами его сподвижников были сожжены на площади Тавра. Позднее такая же участь постигла брата узурпатора Доменциола и некоторых близких слуг [549] .
549
Никифор, патриарх Константинопольский. Краткая история со времени после царствования императора Маврикия. Часть I.
Но свержение Фоки не оканчивало дела. Встал вопрос о преемнике на троне, и старый экзарх Ираклий с сыном посоветовали избрать царём Приска, категорично отказавшись примерить на себя царский венец. Ираклий сразу же заявил, что он с отцом лишь освободил Империю от тирана, но его позиция не нашла сочувствия в Константинополе. Приск, скомпрометировавший себя службой узурпатору и женитьбой на его дочери, а затем изменой тестю, не имел авторитета у столичных жителей и Церкви. Поэтому вечером 5 октября 610 г. Константинопольский патриарх Сергий (610–638), сириец по национальности, единственный законный представитель власти в анархичной столице, известил всех о том, что Ираклий избран на царство, а затем венчал его. Наступила эпоха знаменитой Ираклийской династии [550] .
550
Кулаковский Ю.А. История Византии. Т. 3. С. 27.
Династия Ираклидов
XXI. ИМПЕРАТОР ИРАКЛИЙ ВЕЛИКИЙ (610–641)
Глава 1. Разорённая Империя
Итак, 5 октября 610 г. Римским императором был избран молодой сын экзарха Африки Ираклий. Скажем несколько предварительных слов о нём. Семейство Ираклия принадлежало к знатному армянскому роду, давно состоящему на византийской службе и пустившему корни в азиатских провинциях. Возможно, это обстоятельство сыграло решающую роль при избрании царя. Уже при императоре Тиверии в царском окружении было много выходцев из Азии, при св. Маврикии их число не могло не увеличиться, а они сами, конечно, сделали выбор в пользу лица, с которым их связывали общие интересы и круг знакомых.
Для Ираклия это был, безусловно, знаменательный день — помимо венчания на царство, Константинопольский патриарх Сергий совершил таинство бракосочетания нового царя с невестой Фабией, принявшей более благозвучное для цариц имя «Евдокия». После венчания Евдокия также была увенчана царским венцом, как августа. В честь своего воцарения император дал игры на ипподроме, а затем по старой традиции принял консульство. К смущению Ираклия, состояние казны было настолько плачевным, что он не смог отпраздновать своё консульство подобающим образом — раздачей подарков и пышными торжествами.
Хотя понятия о наследственной власти в Византии ещё не закрепились в сознании греков, Ираклий с первых шагов своего царствования решил создать династию, благо их брак с Евдокией был плодовит на потомство: 7 июня 611 г. императрица родила дочь Евдокию (по другим данным, Епифанию), а 3 мая 612 г. — сына св. Константина. Поразительно, но в первую очередь император облёк в царский порфир не сына, а дочь, которая 4 октября 612 г. была венчана на царство как соцарица. И только 25 декабря 612 г. чин венчания на царство был провозглашён и над маленьким св. Константином, на головку которого сам отец возложил царский венец. В отличие от св. Маврикия, Ираклий сразу же начал вписывать имя Константина в государственные документы, наглядно демонстрируя, что имеет равноправного себе соправителя. Одновременно с этим, желая укрепить отношения с двоюродным братом Никитой, столь много сделавшим в войне против узурпатора Фоки, Ираклий помолвил сына св. Константина с его малолетней дочерью. Спустя 17 лет было торжественно отпраздновано и их бракосочетание.
К сожалению, брачный союз Ираклия и Евдокии длился недолго: царица была подвержена эпилепсии и умерла вскоре после рождения сына — 15 августа 612 г. Дальнейшие семейные дела императора не могут не вызвать известных нареканий. Едва прошёл год после смерти супруги, как он вновь женился, причем выбор невесты и обстоятельства брака были далеко не традиционными для христианского царя. Избранницей Ираклия стала его племянница, дочь сестры Марии Мартина. Правда, для первых римских царей такие браки были не в новинку, но постепенно, по мере проникновения христианских начал в общественные устои и законодательство, от них старались отказываться. Очевидно, Ираклием двигали в данном случае исключительно личные соображения, не имеющие никакого отношения к политике, — он очень любил Мартину, разделившую впоследствии с ним много тяжелых минут и ставшую неизменной участницей почти всех его военных походов.
Однако, поскольку брак с точки зрения церковных канонов являлся сомнительным, патриарх Сергий выразил протест, но, не желая поднимать смуту в только что успокоившемся государстве, уступил воле царя. Рассказывают, что царь попросил патриарха, как друга, провести обряд его венчания с Мартиной, и архиерей не смог отказать Ираклию. Выразили недовольство выбором царя и столичные жители, однако прасины сумели найти приличное объяснение поступку своего избранника, и на время все притихли. Нельзя не отметить, что, по всей вероятности, Мартина отвечала царю нежной взаимностью и самоотверженно переносила все невзгоды, которыми их обильно наделила судьба. Тем не менее, хотя Ираклия и боготворили в народе, Мартину никто не любил, и это горькое обстоятельство даст о себе знать через 30 лет, когда царь уйдёт в иной мир, оставив жену и детей на произвол сановников и толпы.
Но то, что не благословил Бог, не исправит человеческая рука. От царицы Мартины Ираклий имел 9 детей, большая часть из которых страдала физическими недостатками. Первый мальчик не держал головки, второй родился глухонемым, и оба вскоре умерли. Затем ещё два сына и две дочери умерли в младенчестве, и только два мальчика достигли взрослого возраста. Один из них, названный Константином при крещении, но оставшийся в истории с именем Ираклон (уменьшительно-ласкательное от имени отца), родился в 626 г. Ираклий очень любил этого сына, и в 638 г. тот был венчан на царство как соправитель отца вместе со старшим единокровным братом Константином, сыном Евдокии [551] .
551
Никифор, патриарх Константинопольский. Краткая история со времени после царствования императора Маврикия. Часть I.
Положение государства, которое принял под свою власть император Ираклий Великий, было невероятно тяжёлым. Вообще, как заметил один исследователь, в истории Византии VII в. — один из самых мрачных периодов. «Это эпоха серьёзного кризиса, тот решительный момент, когда самое существование Империи ставится под вопрос. Извне на истощённую Империю обрушивается грозная опасность, и в тот момент, когда Ираклий вступил на трон, положение Империи могло казаться почти безнадёжным» [552] . Это не преувеличение: персы почти полностью захватили все восточные провинции, по крайней мере самые богатые из них, вследствие чего государственная казна лишилась источников пополнения. Авары и славяне открыто хозяйничали на Севере, и немногие оставшиеся нетронутыми города на Балканах могли сноситься с Константинополем только морем. Хотя мир с лангобардами и был заключён, но он, скорее, легитимизировал тот факт, что Италия для Римской империи уже утрачена. Армия была почти вся истреблена в персидских походах и едва ли могла защитить границы государства.
552
Дилль Ш. История Византийской империи. C. 45, 46.