История вооруженных сил Афганистана 1747-1977
Шрифт:
Монархическое правительство. Надира поставило перед собой цель резко поднять уровень военной подготовки всех офицеров армии, пропустив их через сеть краткосрочных курсов. Для этого в столице были открыты три учебных центра (пехотный, кавалерийский и артиллерийский). Преподавание в них вели иностранные специалисты, в основном турецкие и немецкие. Непосредственное руководство этими центрами осуществлял Главный штаб через специально назначенных советников военного министерства. Сержантский состав для гвардейской шахской дивизии и кабульского гарнизона готовился в специальном столичном учебном центре [387] . В 1933 г. в Кабуле была открыта военная подготовительная школа — «Мактаб-и эхзарийа» для сыновей ханов и сардаров племен. Часть афганских юношей направлялась на учебу в военные учебные заведения Турции, Германии и Франции.
387
Там же, с. 97–98; № 3, с. 66.
Необходимые меры были приняты и для
На первых порах для покрытия больших военных расходов Надир-шах обратился за финансовой помощью к крупной афганской торговой буржуазии. Кроме того, в 1929–1931 гг. он получил помощь правительства Англии. Она включала безвозмездную субсидию в размере 175 тыс. ф. ст., 10 тыс. винтовок и 500 тыс. патронов. В эти же годы Афганистану было предоставлено 5 тыс. винтовок и полмиллиона патронов Германией и 16 тыс. винтовок и 1,8 млн. патронов — Францией. В тот же период в Великобритании было дополнительно закуплено еще 5 тыс. винтовок [388] .
388
И.М. Рейснер. Афганистан, с. 180.
Надир-шах перевел всех солдат на казенный паек без какого-либо вычета из их жалованья за питание и одновременно стал регулярно выплачивать им установленное денежное содержание, устранив таким образом одну из причин, которая прежде всегда вызывала брожение и недовольство солдатских масс афганской армии. Кроме того, в 30-е годы королевский режим несколько раз повышал жалованье солдатам. Так, с 1930 по 1937 г. оно было увеличено в 4 раза.
Формирование и укрепление армии Афганистана проходило в обстановке непрекращавшихся волнений внутри страны, выливавшихся в некоторых районах в острую вооруженную борьбу, а также в условиях напряженности на южной и восточной границе, вблизи которой, в Северо-Западной пограничной провинции Британской Индии, развернулось мощное антианглийское национально-освободительное движение. В это же время север Афганистана активно использовался басмачами в качестве убежища и базы для бандитских набегов на пограничные районы советских Среднеазиатских республик, что в корне противоречило обязательствам, взятым на себя афганской стороной по договору о нейтралитете и взаимном ненападении между СССР и Афганистаном от 31 августа 1926 г. [389]
389
Л.Б. Теплинский. Советско-афганские отношения за сорок лет существования независимого Афганистана. — Независимый Афганистан. М., 1958. с. 16–17.
Начиная с лета 1930 г. афганское правительство приступило к постепенной ликвидации басмаческих банд на своей территории. Эту операцию возглавил военный министр Шах Махмуд.
С момента прихода к власти Надир-шаха численность афганских вооруженных сил неуклонно увеличивалась и к 1933 г. достигла 70 тыс. человек. Однако двор, учитывая внутреннее и международное положение, ставил перед собой задачу создать еще более сильную и организованную 100-тысячную армию, которая могла бы с успехом обеспечить выполнение ее главной функции — «борьбу с внутренним врагом», а также защиту независимости страны. При этом планировалось следующее размещение войск на территории страны: Южная провинция — 15 тыс., Кандагар — 15 тыс., север Афганистана — 15 тыс., Джелалабад — 10 тыс., Газни — 5 тыс. и Кабул — 40 тыс. солдат и офицеров.
Указанная выше дислокация, по которой подавляющая масса войск — 85 тыс. — располагалась в узкой полосе к югу и юго-востоку от линии Джелалабад — Кабул — Газни — Кандагар, весьма показательна с точки зрения понимания взглядов правящих кругов Афганистана на предполагавшееся использование вооруженных сил. В ней прежде всего отразилось глубокое беспокойство афганских правителей по поводу угрозы свободе и независимости страны, исходившей с территории Британской Индии от империалистических кругов Англии. Кроме того, располагая крупные силы в районах расселения неспокойных афганских племен, монархический режим намеревался этим стабилизировать положение в пограничной зоне и обезопасить себя от вероятных антиправительственных выступлений и вооруженных межплеменных конфликтов. Сосредоточивая 40 % всех вооруженных сил в районе столицы, правительство Надир-шаха создавало себе надежную опору на случай чрезвычайных обстоятельств. Оно также получало широкую возможность маневрировать центральной группой войск и перемещать их в любой угрожаемый район страны. И наконец, размещение незначительных гарнизонов на севере Афганистана, предназначавшихся главным образом для выполнения полицейских функций, свидетельствовало о признании афганскими правящими кругами миролюбивого курса Советского государства и о вытекающей отсюда полной убежденности в безопасности своей северной границы.
Одновременно с укреплением армии афганское правительство приняло меры к созданию полиции и жандармерии в столице, в провинциях и областях, передав их в подчинение министерству внутренних дел. Полицейские силы, как и прежде, комплектовались из числа солдат, а на руководящие посты в полиции и жандармерии назначались армейские офицеры.
Курс на создание современной армии продолжил и Мухаммад Захир-шах, пришедший к власти в 1933 г. Он, как в свое время его отец, Надир-шах, объявил, что правительство Афганистана «хочет создать регулярную армию, оснащенную новый оружием, и все свое внимание обратит на этот вопрос» [390] . Как показали последующие события, эти расчеты и намерения строились прежде всего на получении военной помощи от соперничавших в этом районе империалистических держав.
390
«Да урду маджалла». 1970, № 3, с. 65.
В первые годы правления Захир-шаха сохранялись прежние основы строительства армии. Однако ее численность неуклонно увеличивалась и достигла в 1936 г. 80 тыс., а в 1941 г. — 90 тыс. человек. До 1937 г. почти 50 % всех ежегодных доходов страны шло на содержание армии. В последующие годы расходы на армию значительно возросли [391] .
В 30-е годы Афганистан и его вооруженные силы приковали пристальное внимание немецких империалистов. Активность немецкой агентуры в этой стране особенно усилилась после установления в Германии фашистской диктатуры. Немецкие фашисты настойчиво добивались превращения Афганистана в плацдарм для осуществления подрывной деятельности против Советского Союза и Британской Индии. Следует отметить, что проникновению германских и итальянских империалистов в Афганистан благоприятствовал внешнеполитический курс афганских правящих кругов, стремившихся извлечь максимум экономической и политической выгоды путем использования империалистических противоречий в Азии между Великобританией, с одной стороны, и державами оси — с другой. Однако, как справедливо указывал Л.Б. Теплинский, «идя на расширение экономических отношений с фашистскими странами, афганское правительство… не брало на себя каких-либо военно-политических обязательств перед державами оси и стремилось проводить самостоятельный курс внешней политики» [392] .
391
V. Gregoriаn. The Emergence of Modern Afghanistan, с. 371.
392
Л.Б. Теплинский. 50 лет советско-афганских отношений, 1919–1969, с. 103.
В конце 30-х годов главенствующее положение в оказания Афганистану военной помощи заняли Турция и фашистская Германия. Турецких военных советников и инструкторов, занимавшихся в эти годы подготовкой и реорганизацией афганской армии, насчитывалось примерно 150 человек [393] . Немецкие советники и инструкторы работали в Главном штабе, вели переподготовку афганского старшего и высшего командного состава, занимали руководящие посты в полиции, проникли на завод «Машин-хана», почту, телефон, телеграф, проводили аэрофотосъемку местности, принимали активное участие в модернизации дорог, особенно в северных провинциях, граничащих с СССР. В 1938 г. гитлеровская Германия предоставила Афганистану военный заем в размере 8 млн. марок для закупки вооружения и боеприпасов. Вскоре в афганскую армию стали поступать немецкие винтовки, пулеметы, скорострельная артиллерия и самолеты.
393
V. Gregoriаn. The Emergence of Modern Afghanistan, с. 371.
Обосновавшись в армии, полиции, на военных предприятиях и в афганских государственных учреждениях, гитлеровская агентура усиленно привлекала на свою сторону наиболее реакционные элементы из числа местной знати и вела разнузданную фашистскую и антисоветскую пропаганду. С целью расширения своего влияния на некоторые группы офицеров и чиновников и создания среди них германофильской прослойки, фашистские агенты настойчиво внушали им мысль о якобы «арийском» происхождении афганцев и навязывали им фашистскую идеологию [394] .
394
И.М. Рейснер. Афганистан, с. 185.
В рассматриваемый период афганское командование, стремясь поднять уровень боевой подготовки личного состава, организовало многочисленные курсы и школы, охватившие почти все категории военнослужащих — от рядовых до генералов. Кроме действовавших ранее военно-учебных заведений были открыты курсы высшего командного состава, высшие офицерские курсы для старших офицеров, постоянно действовавшие курсы при частях, школы сержантов, готовившие кадры младших командиров для армии, артиллерийско-технические курсы, школы военных музыкантов, спортивная школа, группы подготовки рядового состава по различным военным специальностям при соединениях и частях. Еще с 1935 г. начали действовать артиллерийские, кавалерийские и пехотные курсы усовершенствования офицерского состава в Мазари-Шарифе, а также расширены артиллерийские курсы в Кабуле и Герате. Во многих из этих учебных заведений в качестве преподавателей и инструкторов работали иностранные военные специалисты. Так, турецкие офицеры преподавали в Кабульском офицерском училище, немецкие — на высших офицерских курсах и курсах высшего командного состава, а английские и итальянские вели подготовку летно-технического персонала афганских авиационных подразделений.