История всемирной литературы Т.3

Бердников Георгий Петрович

Рильский монастырь

Один из центров болгарской национальной культуры

В конце XV в. на территории южных славян появляются типографии для печатания церковных книг кириллицей; древнейшей, по-видимому, была типография в Ободе (Черногория), работавшая с 1493 г., а за ней последовали типографии в Грачанице и Белграде. В XVI в. важным центром славянского книгопечатания становится Венеция.

Болгария, подпав под османское владычество, оказалась в особенно

тяжелом положении и не имела никаких прав. Турецкое иго иссушало ее культурную жизнь. Единственными очагами книжности остались монастыри, которые, как писал Георгий Димитров, «оберегали национальные чувства, национальные надежды, национальную гордость болгар и помогали им сохраниться как нации». Главными центрами стали уже не Тырнов, а Рильский монастырь, Кратово и Софийская соборная церковь. Сильно было также влияние Афона. Писателями XV в. македонско-болгарского происхождения были Владислав Грамматик, Дмитрий Кантакузин и Димитрий Кратовский. О национальных чувствах болгар свидетельствует составленная, по-видимому, в это время болгарская хроника, известная по спискам XVI в., — одна из самых полных балканских хроник того времени. Владислав Грамматик родился в городе Новое Брдо, население которого составляли болгары, македонцы и сербы. Когда Новое Брдо в 1455 г. было разрушено турками, Владислав Грамматик стал странствовать по монастырям, разбросанным вокруг Скопле и Кумано; жил он, по-видимому, и в Рильском монастыре. Это был действительно Грамматик, т. е. грамотей, литератор, составитель сборников, знаток церковнославянской палеографии и законов правописания тырновской школы. От него осталось несколько сборников, содержащих «Поучение цареградских патриархов» (направленное против католиков), легенды о крещении Руси и других славянских народов, жития, проповеди византийских писателей Василия Великого, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Иоанна Дамаскина. Встречаются там и произведения болгарских авторов: «Житие Константина Философа», похвала Кириллу и Мефодию. Эти сборники в XIX—XX вв. подробно изучались болгарскими, сербскими и русскими славистами.

Особый интерес представляют рассказы Владислава о современных событиях, например «Рильская повесть о перенесении мощей св. Ивана Рыльского из Тырнова в монастырь его имени» (1469 г.). Владислав Грамматик воспользовался «Жизнью Ивана Рыльского» патриарха Евфимия, но описание нового празднества, которое было важно для обновления болгарской культуры, принадлежит ему. Он пишет об иге безбожных турок, рассказывает об исторических событиях, роковых для южных славян. Возможность устроить это празднество дала вдовствующая султанша Мария, жена Мурата II, дочь деспота Георгия Бранковича; поэтому отзывы о турецком султане у Грамматика весьма сдержанны.

Кем был по происхождению Дмитрий Кантакузин, трудно сказать: имя у него греческое, писал он по-церковнославянски. Вероятно, мать его была македонка. Он работал в той же среде, что и Владислав Грамматик. Будучи человеком состоятельным, он даже оказывал ему поддержку. От Кантакузина осталась «Служба Ивану Рыльскому», «Житие» и «Похвала Ивану Рыльскому» и молитва Богородице. Возможно, что он участвовал в народных празднествах и даже произнес речь. Воспользовавшись написанным до него, Дмитрий дополнил и развил житие, которое стало любимым чтением болгар; в нем повествуется о трагедии покорения Болгарии турками.

Болгарская литература XVI в. локализуется в Софии, которая в то время развивалась как торговый центр вместо разрушенного Тырнова благодаря тому, что стала средоточием турецкой администрации и путей сообщения. Население Софии, как и всех средневековых городов Балкан, кроме местных славян, составляли турки, греки, армяне, евреи. Среди болгарских книжников отметим попа Пейо (жил в конце XV — начале XVI в.) — соборного священника церкви св. Марины в Софии. Он путешествовал по свету, посетил мощи князя Лазаря в Сербии и по торговым делам бывал в Среме, Венгрии, Валахии, а может быть, и в Царьграде. Так как его называют «сребропродавцем», он, очевидно, торговал церковной утварью. Пейо написал «Житие» и службу мученику Георгию Новому. Георгий, молодой мастер, который помогал попу Пейо в его делах, приглянулся туркам, но не согласился перейти в магометанство и претерпел мученическую смерть в Софии 11 февраля 1515 г. В «Житии» есть подробности жизни того времени, видны отношения между болгарским и турецким населением, т. е. сохранились живые страницы

тех нестерпимых для христиан страданий, которые столетиями испытывала Болгария. Это жизнеописание нового мученика, явно антиоттоманское, имело успех на Балканах, особенно в Сербии. Несколько позже пострадал, тоже в Софии, Николай Новый, замученный в 1555 г. Его жизнеописание составил софийский книжник Матвей Грамматик, хорошо знающий жития, апокрифы, летописи, историю Болгарии и читавший «Историю Иудейской войны» Иосифа Флавия.

Позже, в XVII в., начинают появляться — уже с элементами новоболгарского языка — сборники смешанного содержания, дамаскины, названные так по имени греческого проповедника Дамаскина Студита. В них входят поучительные рассказы, жития, проповеди, апокрифы, вопросы и ответы на разные случаи жизни, хроники. Эти сборники, представлявшие популярное чтение для народа, начинавшего забывать церковнославянский язык, относятся уже к периоду новой болгарской литературы.

*Глава пятая*

ЛИТЕРАТУРА МОЛДАВИИ И ВАЛАХИИ

До половины XVII в. литературным языком Молдавии и Валахии был славянский язык. Эти княжества входили в комплекс стран Юго-Восточной Европы в тесном соседстве с Болгарией, Сербией и Украиной. Славянский язык в Молдавии и Валахии играл ту же роль, что и латинский в Западной Европе. На славянском языке создавались летописи, писались своды законов, велась дипломатическая и частная переписка. Недавно обнаруженное письмо господаря Стефана Великого к Ивану III — значительное литературное произведение, памятник феодальной публицистики.

Длительное время литература Молдавии и Валахии развивалась преимущественно в форме церковно-дидактических сочинений. Здесь, так же как в Трансильвании, сложилась особая категория: переписчики и переводчики на славянский язык греческих и латинских рукописей. Некоторые из таких рукописей были написаны на территории Молдавии и Валахии до образования княжеств. Среди славянских рукописей были не только богослужебные книги, но и сборники, куда входили жития святых, поучения, а также трактаты по богословию, рассчитанные па читателя высокой культуры. Популярностью пользовались списки апокрифических легенд, имевших широкое распространение в Византии, среди южных славян и на Руси. Таковы апокрифы «Хождение Богородицы по мукам», «Видение Исаево», «Голова Адама» и др. Появление апокрифов было нередко связано с народно-еретическими течениями (например, с движением богомилов) и отвечало запросам низов.

Не меньшую популярность заслужили славянские списки таких средневековых повестей, как «Александрия», «Варлаам и Иоасаф», «Троянская история» и др.

Значительную роль в культуре Молдавии и Валахии в начале XV в. играл Григорий Цамблак. Выходец из Болгарии, ученик Евфимия Тырновского, Григорий Цамблак развивал свою деятельность в Сербии, Болгарии и в Молдавии. Став в 1415 г. киевским митрополитом, он способствовал развитию русско-молдавских связей. Ему принадлежит одно из первых оригинальных произведений на славянском языке, написанное в Молдавии, «Житие св. Иоанна Нового» (1402). Рукопись Цамблака богата историческими сведениями и подробностями социальной жизни. К этому же периоду относятся жития местных святых, написанные в Валахии. Из них примечательно житие основателя первых монастырей в Валахии, игумена Никодима, написанное его учениками. Это житие выдержано в стиле народной легенды и отражает влияние устного творчества на житийный жанр.

К XVI в. относится один из выдающихся памятников древней литературы Валахии на славянском языке — «Поучение Нягое Басараба сыну своему Феодосию». Написанное, как и «Поучение Владимира Мономаха», в стиле поучений византийских императоров, произведение Басараба отличается образностью языка и отражает широкие литературные интересы автора. На тех страницах, где Басараб оплакивает смерть сына, чувствуется воздействие народных «плачей».

Первые молдавские летописи на славянском языке, составленные при дворе Стефана Великого около 1484 г., и последующие хроники, относящиеся уже к XVI в., созданы по образцу сербских и болгарских хроник. Возможно, что и они составлялись при дворах господарей. На это указывает историческое изложение и сжатость повествования, не свойственная расплывчатым формам монастырских писаний. Национальный характер молдавских летописей отражен в стремлении к созданию централизованного государства.