История злодейки
Шрифт:
— То есть?.. — с большой задумчивостью начал Костас с блуждающей улыбкой на лице и догадкой в глазах.
— Если мы поможем Ульвику, конечно же, лишимся главного поставщика угля в лице Олесунна, но только выгадаем от этого. За нашу помощь, мы будем вправе требовать с Ульвика целые рудники в наше личное распоряжение, как только они победят. Нужда в посреднике отпадет, и нам не нужно будет закупаться втридорога. Вместо этого Ульвик будет снабжать нас необходимым бесплатно, либо за символическую плату, что тоже является большим плюсом.
Я замолчала, погружая комнату в напряженную тишину, наблюдая, как на красивом открытом лице все больше и больше расползается восторженная улыбка, а светлые глаза блестят все ярче.
Костас вскинул на меня взгляд, от которого я дернулась. На мгновение мне показалось, что он готов меня сожрать от радости… или обнять, как минимум. Видимо, это понял и мужчина, так как сконфуженно отвернулся, прочистил горло и выдал уже спокойным, но довольным тоном:
— Я поражен вашим умом, Виктория. Признаться, с этой стороны еще никто не рассматривал ситуацию.
— Это лишь мое мнение. Еще необходимо добиться одобрения всего совета министров, в чем я не уверена.
— Почему? — тут же нахмурился Костас.
— Потому что это мысли женщины, — поведала я об очевидных вещах. — Меня заставляли изучать политику, но это едва ли значит, что хоть кто-то верил, что я ее освою. Следовательно — и к любым моим словам отнесутся со скепсисом.
— Зачем же вы мне об этом рассказали?
— Вы спросили — я ответила, — вздохнула я. — О чем теперь жалею. Удивлена, что вы вообще стали слушать меня.
— А я, напротив, рад, что мы обсудили с вами этот вопрос. Теперь ситуация видится мне в новом свете! Не так много людей, с кем я мог бы обсуждать подобные вопросы, потому приятно, что все вышло именно подобным образом.
— А как же графиня? — приподняла я бровь.
— Ее тяготит политика. Она далека от нее, — нехотя признался мужчина, чего делать явно не собирался, но ввиду некоторой благодарности, решил, все же поделиться со мной.
— Не могу не согласиться с леди де Вильтон, — с сожалением вздохнула я. — Будь моя воля, я бы тоже держалась от нее подальше.
Мужчина кивнул, словно принял к сведению мои слова, а после на некоторое время задумался. Я ему не мешала, терпеливо ожидая развития событий.
— К сожалению, вы правы: совет просто отмахнется от ваших идей, насколько правдивыми бы они ни были. Но… — внезапно заговорил он вновь, словно и не было этого перерыва в несколько минут. Костас многозначительно улыбнулся, взяв необходимую паузу. Пришла моя очередь вытягивать из него слова:
— «Но»? — с некоторой опаской посмотрела я на супруга.
— Скажите, вас оскорбит, если я присвою авторство вашей идеи себе? — склонил он голову в живейшем интересе и нетерпении, напоминая мне заинтригованного мальчишку, которому пообещали, что дома его будет ждать новогодний подарок. Выглядел Костас при этом, премило. И еще более красивым, чем обычно. Понимаю Ванессу, которая потеряла свою голову от короля. Будь я на ее месте в том возрасте, полагаю, у меня не было бы ни шанса устоять перед Костасом. Но я не в том возрасте, не в том положении и, вообще, не она. И головы терять просто не имею права. Зато в свое удовольствие могу кружить чужие!
Кстати об этом…
— Мне все равно.
— Вот так просто? И не хочется ни славы, ни признания? — усмехнулся Костас, ожидавший от меня больше тщеславия. Ох, милый, ты даже не представляешь, какими пороками я заражена. На их фоне гордыня и тщеславие — просто пустые звуки! Но ты об этом, конечно, не узнаешь. Уж я постараюсь!
— Если считаете эти мысли достойными внимания — я только рада. Меня слушать все равно никто не станет, потому передать право распоряжаться идеей вам — все, что мне остается, — провела я пальцем по краю бокала со скромной улыбкой. — Я, как и вы, заинтересована в процветании Мидлхейма: теперь это мой дом, хотела я того, или нет. То, что происходит внутри королевства — напрямую касается и меня. Если я могу хоть чем-то помочь, кроме условленного рождения наследника, я буду довольной, — не упустила я возможность напомнить Костасу, что с рождением наследника, по его вине, видится серьезный такой облом.
После своей речи, украдкой посмотрела на короля, который обдумывал мои слова. Судя по выражению его лица, мысли ему нравились. Вновь посмотрев в мою сторону, на его лице расцвела задорная улыбка, которая отдалась в моей груди приятным уколом, а затем он произнес:
— Вы можете мне не верить, Виктория, но я, кажется, начинаю радоваться нашему союзу. Судьба все же посмеялась надо мной. В хорошем смысле, — быстро добавил он, видя, как меняется мое лицо после его неосторожных слов. — Вы не против, если портной придет к вам ближе к ужину?
— Почему не сейчас? — прищурилась я.
— Я бы хотел пригласить вас.
— Если вы скажите, что это свидание, не обижайтесь, если я засмеюсь, — фыркнула я.
— Нет, — мягко засмеялся мужчина. — Это не свидание. Это, куда лучше!
— Мне следует бояться? — с деланным испугом спросила я, едва скрывая улыбку.
— Только если боитесь уснуть от скуки. Я хочу пригласить вас на совет министров.
— Это шутка? — напряглась я, моментально лишаясь всякого веселья. Король с улыбкой покачал головой с заговорщицким озорным огоньком в глазах и подался вперед. — Женщины не допускаются к совету министров, — напомнила я.
— Вы — не просто женщина, Виктория. Вы — королева. Совет будет недоволен, но не посмеет прогнать вас.
— Это сулит проблемы, — упорствовала я. — Это может пошатнуть ваше влияние.
— Я — король, — снисходительно улыбнулся он, словно это все объясняло. — Никто не посмеет перечить мне.
— Зачем вам это? — мрачно поинтересовалась я с сомнением и недоверием, словно он готовился меня укусить. — Мне все равно никто не даст и слова сказать, кем бы я, или вы, не являлись.
— Я не хочу, чтобы вы говорили, — пожал он широкими плечами. — Я хочу, чтобы слушали. А после, я бы с большим удовольствием послушал ваши мысли по поводу услышанного.