История. Тетралогия
Шрифт:
Что-то можно сделать только так, как у меня. С огромной личной мотивацией. С теми, кто ради достижения своей собственной цели будет делать то, что мне надо. Вот как Хват! Или теперь ещё и Крук.
Что-то я опять растёкся мыслею по древу. В общем, я - самый крутой Знающий. И как раз видящие и чувствующие сейчас активней всего накапливают опыт знаний. Заиметь меня с моими знаниями для або Светлый Ручей, это все равно что, заиметь её же для современной металлургической или химической лаборатории. Она будет сидеть и смотреть в какую нибудь колбу да рассказывать что, там происходит,
Вот как сейчас! Смотрит на горшок, в котором мыло варится, и рассказывает что там видит. Хотел бы я так? Конечно!!! Но не дано. А требовать что бы мне что-то объяснили Увы! Невозможно рассказать слепому как выглядит радуга, а глухому "проиграть" на пальцах фуги Баха! Да и что париться? Человечество использует вещи и явления, которые не понимает направо и налево, и ничего, чувствует себя неплохо. Вот и я буду также. Або видит, парень чует, я знаю, вот и сольёмся в триедином экстазе и устроим шоколадную жизнь в отдельно взятом племени!
– Большое дело, сынок, это твоя глиняная посуда. Да! Большое. Я вижу, как много силы в разных травах есть, а достать её из них не получается, Да, не получается! Но горячая вода - она покачала головой - Я пробовала, как ты говоришь - кипятить, да? Кипятить в кожаном мешке. Совсем плохо получалось.
– Потому або, что камни при нагреве тоже выделяют вещества, и совсем не те, которые необходимы в растворе из трав. Опять же, поддерживать температуру нагрева в мешке невозможно, а это очень важно при температурной обработке.
– Температурной обработке?
– Вам, уважаемая або, с вашим учеником, придется выучить язык. Иначе я просто не смогу вам многого объяснить.
– Не волнуйся, сынок - улыбнулась або - ты удивишься, как быстро могут учиться такие как мы, с мальчиком - она положила руку на плечо Крука.
Мы "чаёвничали" за столом поздно вечером всей дружной компанией. Так у нас последнее время заведено. Собираем малый бредлам, подводим итоги, кто и что сделал, что нужно сделать. Сегодня на столе, помимо чайного сервиза, лежало восемь брусков хозяйственного мыла. Желтоватого, с тёмными прослойками и лёгким сосновым запахом. Первый блин, и абсолютно не комом! Уже опробовали, прекрасно мылит и отмывает. Это несомненный успех! Все почтительно внимают беседе двух мудрых, идущей за столом.
– Ты много знаешь о травах сынок?
– Увы, або, мало, очень мало. Там откуда я родом, знания о травах это огромная наука, Огромная как вот эта Волга. А я знаю не больше чем в этой пиале.
– Но что-то знаешь?
– Скорее утверждающе, чем вопрошающе уточнила або.
– Что-то знаю!
– я улыбнулся. Настойчивая мадам.
– Например, полезные вещества можно извлекать возгонкой, концентрировать испарением, настаивать, например, на спирте.
– Ну вот!
– удовлетворённо улыбнулась Видящая - Хаживала я в своей жизни неясными тропами, на которые указывали и более смутные знаки, а тут дорога светлым днём.
Мы посмеялись.
– А сейчас, спой мне, сынок.
– Э-э-э - я был удивлён. Не иначе Соле раскололась, мерзавка.
– Зачем тебе это або? Певец из меня не так чтоб очень. Да и не пойметё вы, о чём я пою.
– Ты спой сынок, спой. Чуется мне не всё так просто с этим пением, ой не просто.
Спеть? А собственно чего ломаться? А и спою! Вот только что? Нужно что-то ритмичное, на голос. А пожалуй из "Любе" про коня подойдёт...
Выйду ночкой в поле с конём
Ночкой тёмной тихо пойдём
Мы пойдём с конём по полю вдвоём
Мы пойдём с конём по полю вдвоём
Видящая замерла закрыв глаза и впитывая звуки, интонации, тембр. И все остальные застыли, особо мои, кто по русски понимает.
Ночью в поле звезд благодать
В поле ничего не видать
Ух! Как меня-то самого шибануло. До слезы! Тоска-кручина о России-Матушке спала в душе, как будто и не было, а открыл щёлочку она и выплеснулась потоком бурным.
Пой, златая рожь
Пой, кудрявый лён
Пой о том, как я в Россию влюблён
Пой, златая рожь
Пой, кудрявый лён
Мы идём по полю с конём *
Отёр ладонями слезы с лица, что уж теперь . Вокруг потрясённая тишина.
– Да-а, сынок!
– Або открыла глаза и пронзительно посмотрела на меня.
– Слова, говоришь не пойму? А оно точно надо, всегда слова-то понимать?
– Она покачала головой - Ох не просто, не просто это пение! Ты почувствовал, мой мальчик?
– Да, Видящая, это - Крук никак не мог найти нужного слова - это сильно!!!
– Эх, уважаемая - я в сердцах махнул рукой - сюда бы аккордеон какой, или хотя бы барабан с жалейками.
– Барабан? Жалейки? Ну-ка, сынок, расскажи что это, поподробней.
Без малого две недели Степные Псы погостили у нас. Видно было, что работа которую им пришлось делать всё же не вызывала искромётного энтузиазма. Слишком новые и непривычные ощущения она приносила.
Тем не менее, сделали они немало. Прорыли пятидесяти метровую канаву от стены с выходом воды до лагеря. Выкопали в самом лагере две ямы в полтора метра шириной и в метр глубиной и обложили дно и стены камнем. Получилось как бы два круглых бассейна один за другим. Над первым поставили навес. Теперь сделаю систему сбора воды, пущу её по канаве, обложенной камнем, и в первом бассейне будет у нас вода для питья, а в нижестоящем для всего остального.
Установили каркас длинного дома. Обвязали обрешеткой крышу и покрыли её всю толстенными камышовыми матами. Теперь у нас есть огромный навес, хоть скачи. Но скакать я там не собираюсь, потому что под ним уже лежат две половинки расколотого бревна. Семиметровые заготовки с шириной плоской поверхности в полтора метра. Ух, и намучались мы с ними. Пока срубили, пока раскололи, еле-еле дотащили. Если бы не толпа мужиков, я бы вряд ли рискнул на такую авантюру. А тут всё сложилось как нельзя кстати. И навес большой появился, и брёвнышки было кому поднести. Возжелал я сделать катамаран, да чтоб под парус. Теперь у Хатака появились кремневые желваки и помощники, наделают они рубила да топоры и будем мы потихоньку всю зиму править корпуса.