Истреби в себе змею

Контровский Владимир Ильич

– Кому многое дано, тот за многое в ответе. Шагая к горизонту, не забывай смотреть себе под ноги - не из боязни споткнуться, но чтобы не растоптать ненароком цветок или не сломать травинку. И не разрушай встреченное тобой только потому, что оно тебе непонятно или кажется некрасивым.

Диего присел в углу Зала, стараясь не привлекать к себе внимания. Миктекасиуатль нельзя мешать - она не просто плетёт вязь наполненных двойным смыслом слов. Старая bruja [11] смотрит неофитов - тех, кто могут стать ими: в Зале несколько десятков мальчишек и девчонок, и далеко не все пройдут первичный отбор. "Горная обитель", "гнездо знания", "центр древних парапсихологических методик" - братство называют по-разному (хотя ни одно из этих названий

не отражает точно сути этого сообщества). Сюда едут со всей Южной Америки (и не только) - жаль, что интерес людей к "горному гнезду" далеко не всегда носит доброжелательный характер. Впрочём, с нежелательными визитёрами - спасибо Эухенье - они научились справляться…

11

Bruja - ведьма (исп.)

Подростки слушают плавную речь старой женщины, а она очень внимательно изучает свечение их аур - как они воспринимают услышанное? Эухенье не нужны сканеры ауры - Рохо слышал об этих новомодных штучках, гринго вроде бы даже налаживают их серийное производство, - Миктекасиуатль обходится без них. И можно быть уверенным - если среди этих ребят есть истинно ценные, она их заметит - обязательно. За много лет знакомства с ведьмой Диего так и не понял, как она, что называется, видит человека насквозь. Понятно, что дар, но вот как этот дар работает… Хотя может ли человек объяснить, как он дышит, думает или творит? Можно, конечно, очень подробно описать процесс растворения в крови кислорода воздуха или рассказать обо всех видимых внутренним зрением оттенках биополя, но понимания от этого вряд ли сильно прибавится. А детишки - да, многие из них очень даже интересны. Диего далеко до Эухеньи, однако некоторые из этих ребят светят так, что и слепой заметит. Индиго - их появляется всё больше. И Рохо уже умеет распознавать таких детей, особенно ярко выраженных. Ещё бы - у него четырнадцать лет перед глазами Наташа с Андреем. Другие дети Диего и Мерседес: Эстебан, Кончита-Ракушка [12] , любимица матери, и малыш Хуан - они обычные, а вот первенцы-близнецы…

12

Concha - раковина (исп.)

– Сильный свет - если ты к нему не готов - может ослепить, и даже обжечь. Подумай, разводя огонь во тьме, - не зажжёшь ли ты пожар?
– Миктекасиуатль говорила негромко, но голос её звучал отчётливо: акустика в Зале учеников просто феноменальная. Да и вообще Катакомбы - странное, мягко говоря, место. Британские спелеологи - они провели здесь месяц - растеряли к концу этого месяца всю свою знаменитую английскую сдержанность. И это притом, что их не допустили на нижние горизонты пещер - Эухенья мастерица отводить глаза, к тому же ей помогали её самые способные ученицы…

Каждый раз при посещении Катакомб и особенно Зала учеников Диего охватывало чувство сопричастности к чему-то очень важному и сокровенному. Здесь, под сводами этих пещер, всё дышало магией: древней и новой, ставшей продолжением древней. Настоящей магии обучали там, внизу, подальше от чересчур любопытных глаз и ушей, и далеко не сразу (и не все) новые ученики признавались пригодными для получения тайных знаний. Зато те, кого строгая Мать-Ведунья (именно так называл ведьму Диего) сочла достойными принять и нести этот опасный груз… Рохо иногда сравнивал Миктекасиуатль с мастером-ювелиром, под умелыми пальцами которого необработанный алмаз становился бриллиантом, и число бриллиантов увеличивалось - медленно, но верно. "Мы нанизываем драгоценные камни - плетём ожерелье будущего, - говорила Эухенья.
– Одно неосторожное движение - тонкая нить лопнет, камни рассыпятся и покатятся, и могут угодить в липкую грязь…".

Диего не переставал удивляться энергии, таящейся в тщедушном сухом теле старой колдуньи. Она успевала принимать и научные делегации, направляемые сюда из самых разных стран, и одиночек-энтузиастов. Не брезговала Эухенья и толстосумами, которых манил в Катакомбы терпкий аромат экзотики, хотя этих она откровенно водила за нос, изрядно облегчая их кошельки в обмен на "откровения жрецов Мачу-Пикчу" или на "тайны богов Тауантинсуйю". И при этом Миктекасиуатль

не забывала главного - она плела и плела драгоценное "ожерелье будущего". "Ты одна могла бы освещать весь Пуэбло-дель-Рио, - пошутил однажды Рохо, - и разорить дотла все энергетические компании!". "Большинство жителей этого города, - серьёзно ответила ведьма, - слепы: им не нужен свет. Я буду светить тем, у кого есть глаза".

На первых порах власти города довольно косо смотрели на обосновавшуюся в пещерах странную компанию, но постепенно привыкли - в конце концов, каждый сходит с ума по-своему - лишь бы другим не мешал. В последователях Карлоса Кастанеды в здешних местах недостатка не наблюдалось, к тому же "горная обитель" привлекала внимание туристов (к этому времени Мерседес зарегистрировала туристическое агентство, специализирующееся на экскурсиях "в магическое прошлое", и исправно платила налоги в городскую казну). Получаемая городом прибыль была ощутимой - роман Диего Рохо "Предупреждение" имел резонанс, и находились желающие взглянуть собственными глазами на те места, "где всё это будет". Правда, неофициальные власти Пуэбло-дель-Рио и его окрестностей вознамерились было подмять братство под себя, но Эухенья каким-то образом (каким - Диего мог только догадываться) решила этот вопрос, побеседовав пару раз наедине с серьёзными "сеньорами из джунглей", прибывавшими в Катакомбы в сопровождении целой своры гориллоподобных охранников, увешанных оружием от ногтей пальцев ног до мочек ушей.

Негативную реакцию "поклонники языческих идолов" вызвали у католической церкви, и справиться с тайным и явным противодействием "святых отцов" оказалось посложнее, чем найти общий язык с бандитствующими наркоторговцами, однако и это препятствие удалось преодолеть

Пещерный посёлок крепко стоял на ногах. Катакомбы вызывали интерес, а вместе с этим интересом притекали деньги. В разной форме: от оплаты подземных экскурсий до грантов солидных научных структур, изучающих паранормальные явления. Были и другие доходы - платное целительство (Эухенья безошибочно определяла источник благосостояния и размер кошелька очередного посетителя и "элов" потрошила нещадно) и даже магический синтез драгметаллов (впрочем, к этому последнему способу прибегали крайне редко и с предельной осторожностью). Было у жителей Катакомб и своё подсобное хозяйство - в этом отношении братство ничем не отличалось от сотен и тысяч религиозных, псевдорелигиозных и иных сообществ "по интересам", во множестве возникших на Земле XXI века в противовес неумолимому прессингу глобализации.

Да, на первый (и даже на второй) взгляд "пещерное братство" ничем не отличалось от множества ему подобных групп и сект. О том, что на самом деле скрывали своды Катакомб (или "Пещер Миктекасиуатль" - bruja жила здесь постоянно), никто не догадывался - так, по крайней мере, считал сам Диего. Эухенья на этот счёт была гораздо менее оптимистична. "Я ощущаю чужое внимание" - обмолвилась она как-то, но от объяснений уклонилась.

…Задумавшись, Рохо не заметил, как закончился ритуал, - его вернул к реальности чуть насмешливый голос ведьмы:

– Ты не уснул, chico ruso? [13] Зал учеников - не самое лучшее место для сна. Ты искал меня - что случилось?

– Случилось, мать Эухенья, - отозвался Диего, вставая.
– Случилось.

Миктекасиуатль выслушала его внимательно, не перебивая, и он обратил внимание на тревожный огонёк, мерцавший в чёрных глазах Матери-Ведуньи. Диего ждал привычного: "А ты что, сам не догадался?", однако вместо этого она произнесла торжественно и тихо:

– Свершилось, chico ruso, свершилось…

13

Chico ruso - русский парень (исп.)

– Свершилось что?
– не понял Рохо.

– Твой сон не был сном - точнее, он был не совсем сном. Ты снова видел.

– Будущее? И… очень близкое будущее? Опасная грань рядом, я чувствую её! Я…

– Нет, - покачала головой Эухенья, - ты видел уже прошлое.

– Прошлое?! Но небоскрёбы Пуэбло-дель-Рио стоят, как ни в чём не бывало, и вокруг нас зелёная сельва, а не мёртвая выжженная пустыня! Какое прошлое, мать Эухенья?

– Соседнее прошлое, - терпеливо объяснила колдунья.
– Не понимаешь? А ведь не так сложно догадаться…