Истребитель «17-У»
Шрифт:
— Имею доложить, товарищ пилот, — приложил Андрейко руку к шлему, — что чудеса в решете: поломок никаких… даже шасси в целости.
Лебедев снял шлем и зычно крикнул:
— Здравствуйте, товарищи! У нас маленькая остановка по пути. Что это за деревня? — показал он на дома у края картофельного поля.
Из толпы выступил разбитной парень в старой красноармейской гимнастерке:
— Деревня будет, товарищ командир, названием Вертуновка, Храбровского рика…
— Нам придется сделать у вас, товарищи, остановку. Мы проверим мотор и направимся в дальнейший путь. За потраву картофеля заплатим.
В толпе раздался говор:
— Милости просим… Да это какая ж потрава, ерунда…
Груздев осведомился у рядом стоящего парня:
— А ячейка Осоавиахима у вас в деревне имеется? Кто у вас здесь по этим делам?
— Ячейка Осоавиахима у нас имеется. Действует Ванюшка Голованов. Где Ванюшка? Эй, Голован! Тебя спрашивают.
Молодой паренек, сухощавый и крепкий, вышел из толпы. Серые глубокие глаза смело взглянули на Лебедева:
— Я председатель местной ячейки Осоавиахима. Приветствую ваше прибытие в нашу деревню, товарищ.
Лебедеву паренек понравился сразу:
— За приветствие — спасибо. Посадка наша здесь случайная. Мы должны держать путь дальше. Но уж раз мы приземлились здесь, то останемся у вас до утра. Придется вашей ячейке, товарищ Голованов, нам немножко помочь…
— Я понимаю, товарищ, — четко заговорил Голованов. — Для подъема нужна площадка. С картофеля самолет не поднимется. Его надо перевести на луговину. Это рядом, там нет ни кочек, ни рытвин.
Осматривать луговину пошли всей гурьбой. У самолета оставили охрану из деревенских комсомольцев.
— А парнишка-то действительно головастый, — подтолкнул Лебедев Бутягина, когда опять возвращались к самолету. Луговина оказалась подходящей для взлета.
— Крылья не переломайте! — закричал Андрейко, когда народ было кинулся к самолету. Но Голованов распорядился, и молодые ребята очень умело подошли к самолету. Лебедев понял, что в здешней ячейке знают, как надо помогать случайно приземлившемуся самолету. Андрейко двигался задом, словно капельмейстер перед марширующим оркестром, и взмахивал руками: — Шагом прямо! Не спеши! Хвост приподнимай! Дружно!
Самолет катился, сопровождаемый толпой, к которой все время прибегали и подъезжали люди из соседних деревень.
Лебедев поблагодарил ребят, перевезших самолет:
— Пожалуй, на первый взгляд покажется, что все это пустяки… Ну, случайно опустился самолет, сел в картофель, а вы перетащили его на лужайку. Однако вы сделали это организованно и умело. Не поломали, не попортили. Старайтесь и впредь быть готовыми оказать умелую помощь нашей советской авиации. Вечером приходите, устроим митинг, а завтра с зарей полетим дальше.
Пока Андрейко с Лебедевым выверяли мотор, молодежь нельзя было отогнать от самолета. Под вечер все было в порядке. Лебедев показывал ребятам устройство самолетного управления.
Андрейко, присутствовавший при этом, недовольно скосил глаза на одного слушателя:
— Ты чего это насмешки строишь? Я вижу…
Парень ухмыльнулся:
— Нашему Голованову лекции читать нечего. Он сам такой изобретательный человек, такой химик, — прямо сказать невозможно.
Стоявший рядом Груздев заинтересовался:
— Расскажите, товарищ Голованов, что такое…
Бутягин тоже придвинулся слушать. Голованов скромно потупился:
— Ничего особенного.
Но кругом стали подзадоривать:
— Нечего краснеть, Голованов!.. Расскажи, как ты у нас в деревне клопов и тараканов морил, как машину придумал сажать капусту.
— Так вы, товарищ Голованов, обладаете массой талантов? — спросили вместе Груздев и Бутягин. — Покажите ваши достижения. Не надо скромничать.
Голованов повел своих новых знакомых в деревню:
— Что ж, поглядите, как мы здесь стараемся…
На задворках стояла старая баня. Над ней возвышался флаг и два шеста с натянутой антенной.
— А вот и наша лаборатория, — конфузливо улыбнулся Голованов. Он отпер дверь и сделал вежливый приглашающий жест:
— Пожалуйте.
Бутягин был удивлен. Внутренность старой бани выглядела как приличная чистенькая лаборатория. На столе у окна поблескивали склянки, торчали самодельные приборы. Две спиртовых лампочки были аккуратно накрыты колпачками. Под самодельным вытяжным шкафом блестел вычищенный примус.
— Совсем недурно, — одобрил Бутягин, — как настоящая лаборатория. Кто же у вас инструктором?
Сероглазый паренек показал на полку, где лежали книги и несколько комплектов авиационных и химических журналов.
— Да ведь мы грамотные…
Груздев полюбопытствовал:
— А деньги откуда?
— Это мы отвоевали из сумм, которые по самообложению поступают в сельсовет, — ответил сероглазый. — Со стариками бой выдержали… Зато теперь в курсе дела.
Последние слова сероглазый произнес с гордостью. Андрейко одобрил:
— Да это уж видно, что в курсе. А вот зачем у вас дохлая крыса в банке валяется?
Тут начал объяснять Голованов:
— У нас на очереди борьба с грызунами. Сначала мы придумали клопов, блох и тараканов из изб вывести. Вывели. Теперь за крыс принимаемся. Это потрудней. Придумываем, чтоб крысу сначала выманить наружу, а потом удушить газом. Если они под полом издохнут, то запах нехороший получается. И наши не дают поэтому делать опытов в избах.
— Борьба с паразитами и грызунами, товарищи, большой вопрос, — заметил Груздев. — Практическую работу в этом, направлении в деревнях надлежит проводить ячейками. Вы на правильном пути. Желаю вам успеха. А где же ваша машина для капусты?