Истребитель зверья
Шрифт:
— Подобные видения не всегда точны, — в конце концов произнёс Келмайн, поглаживая висок своими золотыми ногтями.
— Иногда, своего интереса ради, вмешиваются злокозненные демоны. У наших старших братьев довольно странное чувство юмора, — добавил Лойгор.
— Видели ли вы то самое, что и я? — спросил Арек.
— Мы видели, как один из гномьих Богов–Предков создавал топор. Мы видели много событий из его истории. Мы видели осаду Караг–Дума. Видели, как Готрек получил топор. Мы видели… твою смерть.
— Как такое возможно?
— Око необычный артефакт. Оно способно открывать лишь определённые вещи…, — начал Лойгор.
— Обычно показывает лишь прошлое, — прервал его Келмайн. — Или то, что люди считают прошлым.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Арек.
Келмайн посмотрел на Лойгора. Арек понял, что они пытаются решить, кто же будет давать ему объяснения.
— Царство Хаоса, являющееся источником всей магии — это другой мир, не имеющий чёткой границы с этим миром… — начал Лойгор.
— Он полностью состоит из энергии… — снова перебил Келмайн.
— …которой может воспользоваться тот, кто благословлён даром, — закончил Лойгор.
— И? — спросил Арек.
— Между двумя мирами существуют связи. Сильные эмоции, желания, мечты, страхи — всё это приводит в движение колышущееся море энергии, которое и представляет собой подлинное царство Хаоса, — заявил Келмайн. — События, что вызывают такие сильные эмоции, могут оставить отпечаток в мире Хаоса. Сражения, убийства и тому подобные. Равно как мечты и страхи. Эти отпечатки подобны…
— Подобны пузырям, — подхватил Лойгор. — При правильном применении, Око способно показывать нам эти отпечатки. При этом артефакт подобной мощи проникает сквозь вращающиеся вихри энергии и выбирает те отпечатки, которые желает владелец.
— Стало быть, ты говоришь о том, что наши видения не обязательно бывают истинны.
— Я верю, что большинство из них в основном правдивы. Они могут быть не совсем точны, однако во многом вполне достоверны.
— Как насчёт последнего видения?
— Должно быть, это нечто, привнесённое в ритуал тобой самим, — предположил Келмайн.
— Отражение твоих собственных скрытых страхов, — насмешливо прибавил Лойгор.
— А возможно, это посланное Владыкой Тзинчем предупреждение, показывающее, что может произойти, если ты будешь продолжать следовать этому пути.
— Сложно узнать наверняка. Подобные видения всегда загадочны.
— Как, похоже, и ваши объяснения.
— Мы всего лишь скромные служители нашего почитаемого господина, — произнёс Лойгор.
Арек никогда не был уверен, Тзинча или его самого подразумевает колдун, произнося подобные слова. И подозревал, что эта двусмысленность не случайна.
— Ты знаешь этого гнома, — заметил Арек.
— Мы его знаем, — поправил Келмайн. — В прошлом он случайно расстроил некоторые из наших планов.
— Мы подозреваем, что он, вольно или невольно, является избранным чемпионом врагов нашего дела.
— Сомнений нет, обладание тем могучим топором изменило его.
— Если гном умрёт, будущее то не наступит никогда, — заявил Арек. — Без него топор не сможет меня убить.
— Возможно. А возможно, топор найдёт нового носителя.
Арек некоторое время обдумывал этот вариант, затем пришёл к решению. Гнома следует уничтожить, топор же должен исчезнуть.
— У вас имеются агенты в городе?
— Множество.
— Пусть позаботятся, чтобы гном и его оруженосец–человек умерли. Пусть позаботятся, чтобы топор потерялся и не скоро мог найтись.
— Мы приложим все силы, — уверил Келмайн, расплываясь в издевательской улыбке.
— Если видение действительно ниспослано Владыкой Тзинчем, будет богохульством пытаться помешать предназначению, которое он для тебя приготовил.
— Тем не менее, сделайте это.
— Как пожелаешь.
Глава четвёртая
Ульрика с отвращением осматривала зал. Но не окружающая обстановка выводила её из себя, а находящиеся здесь люди, по крайней мере, большинство из них. Зал был меблирован очень скромно, чего она не ожидала от изнеженных аристократов–южан. Здесь не было изысканной резьбы и гаргулий, покрывающих стены множества зданий города, лишь оружие и знамёна.
Чопорно восседающий на полированном деревянном троне, князь сам казался превосходно исполненной статуей воина. Князь был красивым стройным мужчиной лет за тридцать. Его чёрные волосы начали сереть. Он носил длинные свисающие усы, столь обожаемые южным дворянством, которые ему явно шли. Усы делали князя похожим на какого–нибудь дикого всадника из легенд о господарях. Сила его пристального взгляда приводила в замешательство, однако Ульрика не заметила ничего, что заставило бы поверить слухам о его безумии.
Некоторые люди заявляли, что проявлением унаследованного от отца безумия является склонность князя Энрика повсюду видеть хаосопоклонников. Для Ульрики же поддержка князем охотников на ведьм и непрерывное преследование мутантов были всего лишь разумными предосторожностями против великого врага. Возможно, так и есть. Возможно, упаднические обычаи Империи привились даже здесь, в великих цитаделях Кислева. Эта мысль вызвала у неё ироническую улыбку. Сама–то Ульрика не лучше. Не она ли выбрала в любовники изнеженного южанина? Не она ли пользовалась советами волшебника Макса Шрейбера, того самого человека, по поводу которого всего лишь несколько месяцев назад могла побиться о заклад, что сам он является хаосопоклонником? Нет, не в том она положении, чтобы порицать этих людей. Разумом она это понимала. Но сие не удерживало её от подобных мыслей.