Истребители. Трилогия

Поселягин Владимир Геннадьевич

– Хорошая новость Виктор Семенович. Спасибо, – развернувшись, ответил я с легкой улыбкой.

– Ну так, работаем понемногу, – ответил тот.

Развернувшись, я направился к штабу полка. Место куда мы передислоцировались пять дней назад, очень напоминал то, где было происшествие с диверсантами, разве что там не было деревеньки в двух километрах от леса. За эти пять дней много что произошло. И моя инициатива по снятию прицелов и радиостанций с немецких самолетов, которые упали или сели на вынужденную в районе обоих полков, сейчас радисты из одиннадцати привезенных радиостанций собирают пять. К нам прибыл даже начальник связи дивизии, его очень заинтересовала моя идея,

и если все получиться, то этот опыт передадутся в другие части. Но как бы то не было, место где собрались радисты, и даже радиолюбители, окутывалось запахом канифоли, матом обжегшихся, и бормотанием над платами инженеров. Насколько я знал, уже было собрано три штуки. Одну сделали стационарной, ее уже установили у штаба, и сейчас тестировали. Две других собирались установить в самолеты. Одну майору Запашному в его «ишачок», другую Сомину. На подходе были еще две, первую же поставят мне. С прицелами были как-то проблемы, сейчас с ними прибористы возятся, так что оставили их на потом.

– Товарищ лейтенант, а концерт во сколько сегодня будет? – отвлек меня от размышлений, чумазый паренек в комбинезоне и с ведром в руках, примерно моих лет.

– Сегодня пораньше. Полдевятого, перед закатом, – ответил я задумчивым тоном.

– Спасибо, товарищ лейтенант.

Вот еще одна проблема. Если раньше я делал импровизированные концерты от случай к случаю, то в последнее время распробовав такие незнакомые и привлекательные песни, которые мои слушатели тщательно конспектировали, был вынужден делать их каждый день, по просьбе политуправления полка, то есть по просьбе комиссара Тарасова. Дошло до того что мой график командованием полков был составлен на две недели вперед, есть даже выезд в соседние части, были такие просьбы, присылали к нам делегатов.

Получив разрешение, я вернулся к МиГу, и стал готовить его к взлету. Стоявший на крыле лейтенант Лазарев, один из тех кто пригнал технику, показывал какие нужно проводить предполетные проверки, и подготовку к взлету.

Выведя самолет на взлетную полосу, я дал газу. По сравнению с ЛаГГом длина пробега была заметна больше, да и управление так же было не простое. Нарезая круги над аэродромом, я поднимался на высоту. На семи тысячах, я пожалел что не догадался заранее обсудить декомпрессионный костюм, нужно будет им заняться при посадке, а пока попробуем что может тот аппарат.

Сперва я осторожно делал виражи, но поняв что машина «держит», стал крутиться более жестко и уверено.

– «Малой», я «Липа». Северо-запада на девяти тысячах идет дальний разведчик, приказываю уничтожить.

– «Липа», я «Малой», вас понял. Курс двенадцать.

Выйдя из мертвой петли и дождавшись пока перестанут перед глазами крутиться звездочками повел самолет в ту сторону, куда мне приказали.

«М-да, полегче надо было. Все-таки высота, а я сразу из штопора, петлю Нестерова сделал. Нужно озаботиться костюмом, нужно!»

Разведчика я засек на десяти тысячах, мундштук, что я вставил в рот, позволял мне дышать, но вот в гимнастерке было холодно, я даже стал замерзать.

«Взлетел на пятнадцать минут покрутиться, а тут такое. Блин, да я так замерзну!»

Однако повезло, длинный инверсионный след, четко показывал, где шел разведчик. Что было странно шел он не на предельной высоте, может не успел набрать?

«Ну сейчас собьем и быстренько дамой!» – подумал я беря ручку на себя, чтобы еще набрать высоту, и встретить немца.

Скорость была о-го-го, когда я догнал немца со стороны хвоста. Увернувшись от очереди стрелка-радиста я нажал на гашетки. Длинный дымные трассы потянулись к «Ju.86P-2».

Пилот ловко увел разведчик из под моего огня и мне пришлось уйти в сторону чтобы не попасть на прицел к стрелкам. Насколько я помнил на подобных типах стояло аж семь пулеметов. Пришлось снова набирать высоту и заходить со стороны солнца, чтобы не дать стрелкам прицельно оборонять самолет. И снова не удача, на этот раз мои очереди прошлись по крылу, верткого самолета, но мне пришлось снова отходить и набирать выросту, чтобы атаковать. Рисковать зря я не собирался. Мне нужен был целый самолет. Спина несмотря на холод была мокрой от пота, когда я заходил снова, на этот раз немец несмотря на то что постоянно крутился, не смог уйти от меня, и его левый мотор задымил от попаданий. Дальше было проще длинная очередь по кабине, и сорвавшийся в штопор «Юнкерс» оставляя дымный след, спиралью понесся вниз.

– «Липа», я «Малой». Разведчик сбит. Падает в квадрате шесть-одиннадцать. Визуально наблюдаю два парашюта, вышлите поисковую группу.

– Малой», я «Липа». Вас поняли. Возвращайтесь.

– «Липа», я «Малой», вас понял, возвращаюсь.

Мне пришлось снизиться до трех тысяч, чтобы лететь в более-менее нормальных условиях.

«Сажусь, и сразу горячего чая. Хотя…!»

– «Липа», я «Малой». Просьба при посадке организовать горячего чаю. Очень замерз.

– «Малой», я «Липа». Вас понял. Встречаем.

Садиться пришлось тоже на высокой, как мне казалось скорости, такова уж была особенность Мигов. Подогнав самолет к капониру, я быстро выбрался из кабины и схватил кружку с чаем, что мне подала Люба, и с урчанием стал поглощать, пока меня ощупывала Марина проверяя температуру.

– Осторожно, горячий, – с запозданием предупредила меня Люба.

– Ничего, самое то, – ответил я с улыбкой.

– Как аппарат? – спросил осматривающий Миг Семеныч.

– Хреново. Я на этот… девушки прошу прощения заткните ушки, ага спасибо, так вот, я на это еба. й разведчик три раза заходил. Что за хрень там с оружием? Такое впечатление как будто из пистолета стрелял, тот же эффект. Пока двигатель не поджег, никак сбить не мог, хотя попадания были и немало.

В это время к нам подошел Сомин со всеми летчиками нашей группы и у нас завязался разговор о тактике применения Мигов. В конце разговора мы сошлись на мнении что на все аппараты надо поставить авиационные пушки и пусковые установки для эРэСов.

– Смолин идет. Сейчас опять рапорт требовать будет, – сказал я и допив вторую кружку, отдал ее Любе, после чего встал, и оправив форму, приготовился вместе с остальными встречать начальство.

– Товарищ старший лейтенант, нужно спросить у него, когда наконец приедут механики для нашей необычной шестерки, – сказал я стоявшему рядом Сомину. Тут я попал в точку, лезть во внутренности ТА-3, нам запрещалось, для этого были высланы работники КБ, которые будут осматривать и ремонтировать машины в боевых условиях, но их все не было. Хотя специалисты должны были прибыть в тот же день что и самолеты, только вечером, а не утром, но их все не было.

Вылететь на ТА в ознакомительный полет мне не разрешили. Специалисты так и не прибыли, а без предполетного осмотра, выпускать летчика в воздух, было запрещено.

– Темнеет, товарищ лейтенант, – посмотрев на пока еще светлый небосклон сказал сержант Лапоть, когда мы шли от стоянки самолетов.

– Точно. Ладно, иди отдыхай, а мне еще к концерту готовиться. Запашный хочет наших гостей-перегонщиков удивить. Так что нужно выложиться на все сто.

– Ага, отдыхай. Прошлый раз не успел, так все лучшие места заняли, пришлось на дерево лезть.