Истрийские Хроники. Время не ждет

Тормандское королевство. Настоящее время.

Самый сильный маг королевства, а возможно, и всего мира Истры, по имени Тирон стоял в одиночестве на широкой террасе, выступающей над почти отвесным обрывом. Взгляд его был прикован к одной точке, к двуглавому конусу потухшего вулкана Саграада, который прорезался из-за гряды опоясывающих его нежно-розовых облаков. Там на огромной высоте в эту самую минуту наступил рассвет, который лишь через пару часов спустится в долину.

Однако мага не вдохновляли прекрасные картины мироздания, как в далекой юности, когда он еще считал себя человеком. Величественный и роскошный вид давно нагонял скуку, как и все остальное,

созданное сущностями, называвшими себя создателями. У него почти не осталось человеческих чувств и желаний, кроме презрения ко всему людскому роду и жажды еще большей власти над вновь обретенным миром. Вид терзаемой человеческой плоти и агонии приносил лишь толику желаемого удовлетворения. Тирону порядком надоело ждать. Хотелось покончить с этим убогим миром и двинуться дальше. Становилось все тяжелее оставаться в ничтожной физической оболочке. В своей стихии он, напротив, чувствовал себя могущественным, всесильным и неуязвимым. Но совсем скоро все вокруг станет частью Хаоса, и тогда он сможет навсегда покинуть это опостылевшее тело.

Все было не так просто. Тирон без труда завладел книгой перемещений, но артефакт оказался полностью разряжен. Для его восстановления требовалось внушительное количество темной энергии, которой в мире Истры практически не осталось. Второй же артефакт, созданный Крониусом, несмотря на все усилия, так и не удалось обнаружить. Чтобы собрать необходимое количество темной энергии, маг начал экспериментировать с людскими душами, заключая их в созданные высшими демонами камни.

Способная мыслить и чувствовать, извлеченная после смерти человека живая субстанция подвергалась разнообразным изощренным пыткам. Сбор нового материала всегда доставлял определенное удовольствие Тирону. Эти невзрачные на вид камешки перерабатывали энергетическую структуру пойманных душ, выделяя из них темную суть. К сожалению, процесс шел слишком медленно, и магу пришлось приступить к более тщательному отбору кандидатов. Для начала он казнил всех преступников, думая, что черные души убийц и насильников идеально подойдут для дела. Но вскоре стало понятно, что наибольшей темной энергией обладали прежде всего люди, наделенные природными магическими способностями: целители, колдуны, феи и им подобные.

Таким образом, возрожденная кардиналом Триединая инквизиция начала охоту на еретиков – всех, в ком имелись зачатки магии. Особенно его интересовали те, кто еще не до конца понимал природу своих способностей, в том числе дети. Их души обладали более сильной энергией, и ее можно было быстрее переработать.

Позднее стало труднее хранить подобный вид энергии, и Тирон начал сбор уже созданных в этом мире артефактов. Ему пришлось изъять достаточное количество родовых амулетов и колец. Добровольно переданные, они превращались в универсальные накопители любой энергии, и для ускорения процесса он разослал призванных суккуб в замки высокородных, решив этим сразу несколько проблем. Магу было известно обо всем, что происходило в Тормандском королевстве за закрытыми дверями. Многие обольщенные демонессами аристократы не хотели никаких перемен. Их все устраивало, в том числе и передача родовых артефактов в надежные руки королевской инквизиции.

Ставшие ненужными обществу, эти люди шли на корм ненасытным демонессам. Питаясь их эмоциями, они с каждым разом забирали все больше энергии и в конце концов убивали жертву. Некоторых особо неугодных представителей знати кардинал предпочитал убирать сразу, другие могли быть еще полезны. Почти все важные артефакты теперь находились в его руках и помогали силам Хаоса готовить почву для полномасштабного вторжения.

Было и несколько серьезных упущений. Каким-то образом все эти столетия сумеречному существу удавалось скрывать харамит в пещерах, а когда артефакт наконец обнаружили, проклятая тварь улизнула в горы, куда не могли пробраться даже демоны. Любые попытки преодолеть защитный барьер вели к разрушению

физической оболочки. Тирон знал, что с помощью Сферы переходов, оказавшейся в его распоряжении, им наконец-то удастся переместиться в загадочные горы и навести там порядок. Но Сфера оказалась заключенной в прозрачный куб, не поддающийся физическому и магическому воздействию, который, по всей видимости, был создан первым призрачным охотником. Тогда у Тирона появилось несколько идей, как разрушить хрустальную тюрьму, не повредив сам артефакт. Одну из них он собирался реализовать уже сегодня.

Почти любовно сжав невзрачный серый камешек с душой женщины, которую он когда-то боготворил, кардинал совсем по-человечески улыбнулся и произнес:

– Алоис, сегодня твоя душа послужит еще одному великому делу.

На террасе появился инквизитор Маррес – недавно призванный им демон низшего ранга. Тирон не любил, когда его беспокоили в минуты уединения, но энергетическая мембрана ауры помощника нервно пульсировала, и кардинал открыл заблокированный мысленный канал. Почти мгновенно выпустив демоническую сущность на волю, он взмахнул темными кожистыми крыльями и со свистом, словно разрезая воздух, взмыл ввысь. Обогнув южное крыло замка, Тирион спикировал к небольшому выступу скалы, где сияло нечто похожее на огромное зеркало. Сложив крылья, он проскользнул сквозь подрагивающую магическую мембрану и оказался в своих покоях. Место, где находилась Сфера переходов, пустовало…

Перед глазами Антея развернулся сверкающий портал, озаряющий часовню сиреневыми всполохами, подобно вспышке молнии. Такого Антею видеть еще не приходилось. Затаив дыхание, он наблюдал, как из густого марева возникает силуэт скелета, окутанный зеленоватой дымкой, а за ним следует еще одна фигура, на этот раз человеческая.

Пустые глазницы с любопытством уставились на священника. Мгновенно придя в себя, Антей вытащил пузырек с живой водой, и, не спуская взгляда с нежити, приглашающе поманил ее рукой. Но упокоить никого не довелось. Сверкнула еще одна яркая вспышка, которая затмила собой и скелет, и человека, упавшего в изнеможении на колени.

Священник зажмурился на несколько секунд, а когда открыл глаза, то с ужасом уставился на мужчину с длинными белыми волосами, одетого в темно-синий балахон, склонившегося над распростертым на полу окровавленным телом. Кончики пальцев беловолосого незнакомца окутала белая дымка, и поток света заструился по телу раненого.

– Антей, а где остальные?

Голос Арвикса прозвучал слишком неожиданно, и священник подумал, что у него действительно начались галлюцинации.

– Эргард и Леория так и не появились, – пробормотал Антей и протер глаза.

Ставшая видимой фигура Мастера Арвикса и хлопок закрывшегося портала окончательно привели его в чувство.

– Карим?! Где ты, сынок?! – вскричал священник, озираясь по сторонам. И в этот момент существо, похожее на летучую мышь, с красными глазами и множеством зубов пронеслось у него над головой.

– Mirro verra nallum! – гулкий голос Мастера Арвикса заполнил пространство.

Вокруг Антея возник зеленоватый тонкий кокон, приглушивший собой окружающие звуки, и в голове священника зазвучал напряженный голос охотника. Его слова врывались в сознание короткими и отрывистыми очередями:

– Защитный кокон продержится недолго. Приготовьтесь, открываю портал через пять, четыре, три, два, один. Антей!

Святой отец с ужасом осознал, что Карим обречен на верную смерть, и, чувствуя, как тает кокон, крикнул:

– Я не могу уйти без мальчика, он где-то здесь!

И тут Антей услышал другой сильный и глубокий мужской голос, который заставил отбросить всяческие сомнения:

– Я найду и приведу его, уходите.

Задержав дыхание, священник послушно ступил в клубящееся вишневое марево.