Истрийские Хроники. Время не ждет
Шрифт:
Эргард смотрел, как девушка облизывает испачканные в яблочном соке губы и чувствовал, как напрягается его плоть. Сладкая пытка продолжалась, и мужчина представил, как нежные губы прикасаются к его восставшему достоинству. Непристойная мысль, вызвав немедленное чувство вины, подействовала отрезвляюще. Достав флягу, он сделал несколько больших глотков. Ничего не подозревающая девушка посмотрела ему в глаза и произнесла:
– Я не знаю точно, где этот дом. Но мама не могла обмануть. Я счастлива, что увидела ее, но внутри все обрывается, когда думаю о судьбе фей… и этого мира.
Мужчина взял ее за руку и нежно погладил длинные, тонкие пальцы.
– У нас не было времени узнать друг друга, моя златовласка. Я хочу, чтобы ты начала рассказывать о своей жизни…
Внезапный сильный порыв ветра зашелестел в кустах и пожухшей листве, приглушив его слова. Взглянув на почерневшее небо, герцог Серран нахмурился и вновь подхватил не успевшую опомниться девушку на руки.
– Прижмись ко мне! Идет буря. Просто держись и ничего не бойся.
Через пару мгновений разверзлись небеса, и на них хлынул поток ледяной воды. Порывы ветра, хоть и слабели, запутавшись в стволах деревьев, но все равно обдавали путников нестерпимым холодом. Через пару минут они вымокли и промерзли до костей. Крепко прижимая к себе ношу, Эргард шел быстрыми широкими шагами. Ветки хлестали по лицу, серая полоса нескончаемой стеной застилала обзор. Однако через какое-то время мужчине показалось, что впереди виднеются красные стволы, а значит, лес краснолистов совсем рядом.
«Где этот проклятый дом?? Пропади он пропадом!»
Поскользнувшись и лишь чудом удержав равновесие, он развернулся, и сердце дрогнуло: перед глазами неясно вырисовывалась светлая стена из серовато-белых кирпичей. Мужчина рванулся вперед, преодолевая порыв шквального ветра. И почти бежал, пока не наткнулся на полуоткрытые ворота. Впереди возник маленький аккуратный домик из потемневшего от времени светлого мрамора. В несколько огромных шагов мужчина преодолел расстояние, разделявшее их и обнадеживающе крепкое строение, после чего оказался перед высоким крыльцом с широкими ступенями.
Не чувствуя ничего, кроме холода, пробиравшего до костей, Эргард осторожно поднялся по мокрым ступеням и остановился возле светлой двери, на который был четко прорисован необычный волнистый орнамент. Прижавшись плечом к голубоватым линиям, он посиневшими от холода губами прошептал слова на незнакомом языке. В этот раз память не подвела. Переданные Леорией слова подействовали, и тяжелая дверь со скрипом распахнулась, впуская незваных гостей в холодное и темное нутро дома.
Как только они оказались внутри, дверь захлопнулась, словно по волшебству, а впереди зажглись парящие под потолком небольшие шарики света. Неожиданно запахло лавандой и вереском, повеяло теплом. Из небольшой прихожей герцог шагнул в просторную комнату со светло-зелеными стенами, где у дальней стены стоял камин с мраморным обрамлением, небольшой ажурный столик располагался посередине, а к стене справа примыкало квадратное ложе, накрытое темным атласом. Как и в доме Мастера, здесь, вероятно, действовала некая магия порядка. В темном зеве камина мгновенно вспыхнул огонь, и языки пламени с дикой жадностью накинулись на сухие поленья.
Сняв бесчувственную девушку с плеча и отбросив насквозь промокшую меховую накидку, он вытащил из астрального кармана шкуру дикого ревуна и уложил обмякшее тело на серебристый мех.
– Девочка моя!
Голос Эргарда сорвался, когда он увидел посиневшее от холода лицо. Дрожащими руками мужчина снял с девушки легкую накидку и разорвал превратившееся в лохмотья платье. Убрав с лица длинные мокрые пряди, он принялся растирать бледные щеки. Побледневшие до синевы губы приоткрылись, и Эргард влил в рот златовласки несколько капель из пузырька, который дал ему Арвикс.
– Потерпи еще немного, дорогая!
Потребовалось несколько секунд, чтобы быстро избавиться от собственного жилета и достать из астрального кармана еще один пузырек. Склонившись над девушкой, он начал настирать холодное как мрамор тело целебным бальзамом. Шептал слова любви, и его жаркие ладони быстро скользили по телу Леории. Как же Эдгард мечтал прикоснуться к этой упругой алебастровой коже, прижаться губами к нежной груди, чувствовать жар ее плоти и целовать, не останавливаясь! Хотя сейчас это совершенное тело было таким холодным.
– Я здесь, любимая, ты же меня слышишь!
Ее дыхание оставалось неровным, и мужчина снова влил в рот девушки несколько розовых капель.
– Пропади все пропадом! – выругался он и, быстро сняв с себя мокрую одежду, подхватил Леорию, перенеся девушку на застеленное зеленым покрывалом ложе.
Недолго думая, мужчина лег рядом и, тесно прижав к себе златовласку, набросил сверху сухую накидку. «Проклятье, неужели мне придется сделать это снова?» – в памяти невольно всплыли картинки их первой ночи. Одновременно мучительные и сладкие воспоминания были еще невероятно свежи. Вступив в схватку с самим собой, мужчина стиснул зубы так крепко, что заходили желваки на щеках
– Я не дам тебе уйти! – и он накрыл ледяные губы Леории горячим ртом, руки коснулись холодной груди и сжали шелковистые окружности.
Глава 5
Лежа на зеленом атласном покрывале в объятиях Эргарда, Леория мчалась в своих грезах по бурной реке. Никогда в жизни ей не было так холодно. В окружении миллионов маленьких прозрачных льдинок она неслась по течению прямо к подстерегающему вдали водопаду. Вокруг не было ничего – только мертвые замерзшие берега и стылое бледное небо.
– Вернись ко мне, моя сладкая! – донесся чей-то приглушенный голос, гулким эхом отозвавшись в сознании.
Неожиданно ее ноги коснулись земли, и она вышла на берег у подножия высокой мутно-серой горы. Вокруг клубился черный туман, образуя собой причудливые фигуры. Девушке казалось, что они шептали ее имя, то призывно нежно, то неистово и страстно. Леория ступила на расстилавшийся зеленым ковром холодный мох и ощутила странное покалывание в груди.
Внезапно перед ней появилось лицо Авартиса Нардосского, и она почувствовала себя нагой и беззащитной перед его наглым, вожделенным взглядом. Всхлипнув, Леория отвернулась и закрыла лицо руками.
– Не бойся, иди ко мне! – этот голос был совсем слабым, и она не узнавала его.
Холод вновь сжал ее сердце ледяными пальцами.
– Нет, нет, я лучше останусь здесь!
Но голос зазвучал вновь – еще громче:
– Вернись ко мне, любимая! – И она узнала этот низкий бархатный баритон.
Ей так хотелось отозваться и ответить, но слова почему-то застревали в горле. Она поняла, что оказалась в очень странном месте, где не было времени, – в пространстве сна.
Девушке показалось, что он берет ее за руку и прикасается горячей ладонью к груди – жарко, волнительно, пробуждая всплеск ответного желания. Леорию накрыли теплые покалывающие волны, разгоняющие кровь.