Исус Христос, ты – русский! Помоги своим сородичам!
Шрифт:
Ощущение важности вновь заставляет обратиться к ФН (12): «С. 126. С Великим Новгородом связывается знаменитая русская икона «Знаменье Пресвятыя Богородицы в Новеграде». Этот образ очень характерен. Богородица изображена по пояс с поднятыми руками, а на груди у неё — младенец Христос в круге. В некоторых вариантах этой иконы Младенец изображён без круга. Оказывается, существует и другой, менее известный вариант знаменитого новгородского образа «Знаменье». Отличающийся, по сути, лишь тем, что Богородица изображена в полный рост. Это — ЯРОСЛАВСКАЯ икона, называемая сегодня «Богоматерь Великая Панагия». Кстати, данное название на самой иконе отсутствует и, по-видимому, придумано позднее. По сути, это та же самая Велико-Новгородская икона «Знаменье». Чтобы как-то уйти от этого бросающегося в глаза сходства, Ярославской иконе были вынуждены
Знаменитая старая Велико-Новгородская школа иконописи очень близка с Московской. Что вполне естественно, если Великий Новгород — это Ярославль. Современный же Новгород на Волхове находится не так далеко от Пскова, то есть — в Западной Руси. Западнорусская, белорусско-псковская школа иконописи существенно отличается от Московской и новгородской (Великого Новгорода). Неудивительно, что в современном Новгороде роспись на стенах его старых храмов выполнена в духе именно белорусско-псковской, а не новгородско-московской иконописи. Ведь Новгород на Волхове — уже в силу своего географического положения — естественным образом тяготел к Пскову, а не к Москве. Это ещё одно косвенное свидетельство того, что летописный Великий Новгород и современный город Новгород на Волхове — разные города, значительно удалённые друг от друга».
Вот ещё одна волнующая история, если не сказать детективная. А для читателя, мало знакомого с книгами ФН, напомню, что в результате их многолетних исследований было убедительно доказано, что Ярославль на Волге и есть тот самый Великий Новгород древности, а не этот, волховский, которому сегодня насильно вменили в обязанность носить чужое героическое имя. Тем, кто не имеет книг ФН, могу порекомендовать знакомство с этой проблемой в Интернете (3).
На стр. 127 авторы воспроизводят изображение богослужебного блюда с образом Знаменья Богородицы в Великом Новеграде из сокровищницы Благовещенского собора Московского Кремля. Но оказывается, аналогичное блюдо со «Знаменьем», происходящее из безвременно прекратившего своё существование (не за сочувствие ли староверам Соловецких островов?) Спасо-Преображенского Пыскорского монастыря, есть и в темницах Пермской Государственной художественной галереи. Полвека посещений её залов не приблизили меня к находке. Лишь поздняя публикация позволила сделать это открытие (13). Она очень красива, наша пермская Великоновгородская Богоматерь. Это её чисто русское лицо укрывали от глаз верующих и учёных-нонконформистов. Кстати, на соседней странице (с. 160) имеется изображение креста мощехранительного (до 1616 года), а над распятием два слова: «Царь сла…». На стр. 227 приводится фото распятия XVIII века, где на большой перекладине написаны те же таинственные (не для ФН) слова «Царь Славы».
Находки, которыми делятся с нами ФН, заставляют думать, что сегодня трудно доверять сведениям даже о жизни Христа из уст официальной церкви и опекаемых ею и властью учёных-историков. Давайте зададимся вопросом: что же имеют в виду традиционные учёные, историки, искусствоведы, когда говорят о новгородской школе иконописи? Которая с Волхова или с Волги?
Сначала обратимся к публикации выдающегося русского художника И. Глазунова (14), где приводятся слова реставратора из Эрмитажа Фёдора Антоновича Каликина: «Страшно подумать, сколько первоклассных произведений нашей древней живописи погибло безвозвратно, да и сейчас погибает. Мною спасён «Георгий» XIV века (моё выделение) новгородской школы, ныне гордость Русского музея. На красном фоне, помните? Если бы не взял тогда — наверняка сожгли». Вот строки из выше цитированной книги (10):
«с. 151. Самые запоминающиеся новгородские иконы исполнены на ярко-красных фонах…». А в качестве примера приводится та, спасённая реставратором Каликиным икона «Чудо св. Георгия о змие» (XV век) и «Илья Пророк» (XV в). Итак, красный фон стал почти необходимым для отнесения икон к определённому месту происхождения. Но так ли уж это однозначно, и запоминающееся есть ли всеобъемлющее? Разночтение времени создания икон, не говоря уже об авторстве, — обычное явление при экспертизе памятников. Известно, к примеру, что С. Дягилев, деятель русской культуры прошлого века, юрист по образованию, был прекрасным знатоком отечественной живописи и мог лучше профессиональных художников идентифицировать автора картины и изображаемую им персону (18).
Передо мной недавно изданная книга (15) с множеством цветных иллюстраций. Автор знакомит незадачливого читателя с разными направлениями иконописи. Традиционно на первом месте стоят новгородские творения. Среди десятков представленных икон практически все имеют медово-золотистый фон, реже белый и оливковый. Одежды персоналий чаще красного цвета, но обычно и разноцветье. Выбранные иконы отнюдь не подтверждают мысль о доминанте красного фона над прочими: «новгородцы» бывают всякие. А последняя отдельная, но краткая глава для ярославской иконы позволяет предполагать у автора хорошее знакомство с работами ФН одновременно с их неприятием. Как, впрочем, и у И. Глазунова, традиционные заклинания которого ничего не проясняют (14): «При общем единстве особенно важно подчеркнуть неповторимую индивидуальность новгородского, ростово-суздальского, ярославского, Строгановского и столичного московского иконописания».
В.М. Жабцев даже не приводит любимую ярославцами «Богоматерь Великую Панагию». Использование знания ФН позволило бы ему избежать ставших привычными грубых ошибок. Так, «Спас Нерукотворный» (с. 25) с белым фоном датируется I-й половиной XII века — при теперь известном условии, что Христа распяли в конце XII века. Никола (с. 27) на оливковом фоне выглядит очень современно, хотя подпись говорит о XIII веке. Вероятно, датировку иконы сознательно (для удревления) произвели по времени постройки церкви на Липне под Новгородом (1292 г.). Вместе с тем, подобную схему изображения Николы можно встретить и в XVIII веке на Урале (36). Авторитетнейший эксперт и художник прошлого века Игорь Грабарь писал (19): «К графическому стилю должна быть отнесена третья прекрасная икона, открытая в недавнее время, — «Никола Липненский» [ныне в Новгородском музее], произведение ценнейшее не только по своей древности, но и по тому, что оно точно датировано в летописи, дающей сверх того и дату его реставрации спустя два с половиной столетия — факт редчайший в истории русской живописи столь раннего периода…Голова Николы, явно повторяющая принятый в XIII веке тип, напоминающий Николу того же века из Московского Новодевичьего монастыря [ГТГ], не давала художнику возможности выявить своё собственное художественное лицо».
Вместе с тем, мы знаем сегодня, что патриарх церкви Никон и династия Романовых были заинтересованы в подделке датировок и не только, да и московские монастыри вполне могли предоставить аналогичного «Николу».
Тем, кто читал работы ФН (12) известно, что и в XVII веке Новгорода никакого не было, а было некое поселение по прозванию «околоток». Вот для создания исторических фальшивок и нужен неприступный авторитет академиков Зализняка и Янина. Именно этот дутый «авторитет», опирающийся на высокую власть, и не даёт честным экспертам — искусствоведам возможность быть услышанными. Видимо, в пику увеличивающемуся интересу общественности к работам ФН, та самая власть десять лет назад и решила провозгласить околоток Великим Новгородом. Что же это, извечный популизм временщиков или меткий плевок в русскую историю? Либо наши пострелигиозные времена пора называть и постнаучными?
Продолжая знакомство с книгой (15), отмечу, что на иконе «Покрова Богородицы» (с. 30) видно торжество не только 6-конечного, но и вилообразного креста. На фрагменте Царских врат сер. XV века (с. 33) в сцене Благовещения отсутствует ставшее привычным позднее изображение Святого Духа в виде голубка. Нигде в издании (15) не найти и сухолапль-птицы: либо умело закрашена, либо уничтожены сами доски.
Даже мои любительские наблюдения вызывают вопросы, на которые давно следовало бы ответить искусствоведам, получающим за «вед(а)ение» зарплату от государства. Но они молчат. Потому что иначе утратят возможность получать ту самую зарплату.
Так откуда же происходят «новгородские» иконы, с Волги или с Волхова? Может, запоминающийся красный фон — это от лучших икон Ярославля, точнее, летописного Великого Новгорода? А все прочие прописаны на Волхове, чтобы залатать искусственно созданную «научно-историческую» брешь во времени — для сокрытия преступлений европейской Реформации и Романовых против России (16)? Тогда понятно и разнообразие стилей «новгородских» икон, которых и быть-то в первой половине второго тысячелетия не могло, потому, что и города не было: надёргали из разных коллекций.