Итак, моя милая…
Шрифт:
Этот стареющий человек, много лет честно выполнявший свою работу, являлся самой большой ошибкой, которую когда-либо совершил Гарри Льюис при подборе персонала. Реган должен был следить за тем, чтобы мимо его поста не прошел никто из посторонних. Как установил Мейски, он очень гордился своей ответственной работой, любил проявить инициативу, но не терпел, чтобы ему приказывали. Ведь он столько лет отлично выполнял свою работу. Мейски решил использовать это качество в своих интересах.
Когда Реган увидел небольшой фургон с хорошо известными ему буквами «IBM» на бортах, это его несколько удивило, но не насторожило. Он подумал, что в казино вышел из
Чандлер получил подробные инструкции от Мейски. Подойдя к охраннику, Чандлер сдвинул на затылок фуражку и приветствовал Регана кивком головы.
– В бронированном хранилище испортился аппарат для подсчета денег, – сказал он. – Вот уж не везет так не везет! Я только собрался посмотреть развлекательную программу по телевизору, как получил срочный вызов. – Чандлер продемонстрировал ему регистрационную карточку вызова. – Придется поторопиться. Надеюсь, вас поставили в известность?
Мейски особо подчеркнул, чтобы Чандлер произнес эту фразу. После долгого наблюдения за Реганом он знал, что охранник пользуется любым предлогом для того, чтобы остановить кого-либо поболтать, хотел этого человек или нет. Он пришел к выводу, что Реган отождествляет себя с казино и никогда не признается в том, что ему не сообщили о неисправности аппарата для подсчета денег. И все же Мейски едва не потерпел неудачу. Пару секунд Реган размышлял над тем, не позвонить ли в кабинет Льюиса и узнать, действительно ли был вызов, но потом вспомнил, что Льюиса на месте нет, и, обиженный тем, что никто не удосужился предупредить его, взял регистрационную карточку и, опустив очки на нос, принялся ее рассматривать. Документ был в полном порядке. Мейски потратил несколько дней на то, чтобы заполучить его.
– Да, да. – Реган снял очки и принялся рассматривать Чандлера. – Я в курсе дела. Они вас ждут, парень. Можете войти. – Он поставил на карточку штамп, дающий право входа в бронированное хранилище.
Лишь только тогда из фургона появился Ваш, а секундой позже – Перри. Пока Ваш и Чандлер вытаскивали из фургона тяжелый ящик с аппаратом, Перри небрежной походкой подошел к стеклянной будке охранника.
– Хэлло! – сказал он и сунул в рот сигарету. – Не ваша ли фотография была напечатана в газете на прошлой неделе?
Это был еще один нюанс, о котором узнал Мейски и решил использовать в игре против Регана. Охранник откашлялся и отложил очки.
– Это действительно я. Вы ее видели? Это старая фотография, но я не думаю, что я сильно изменился с тех пор. Вот уже тридцать восемь лет я сижу на этом месте. Представляете? Так что я вполне заслужил это.
– Ничего себе! – На круглом лице Перри отразилось неподдельное изумление. – Тридцать восемь лет! Надо же! Я в этом городе всего три года, а вы должны помнить еще старые добрые времена.
Это был еще один диалог, придуманный Мейски. Реган проглотил наживку, как форель глотает муху.
Чандлер и Ваш прошли мимо них, неся ящик. Реган даже не обратил на них внимания.
– Добрые старые времена, – переспросил он, принимая от Перри сигарету. – Разумеется. Вы даже не подозреваете, что я знаю! Например…
Мейски ждал, сидя в фургоне, положив руки на руль.
За двадцать пять минут до появления у служебного входа фургона Мич Коллинз остановил свою машину у казино и, прихватив с собой сумку с инструментами, вышел из машины. Подойдя к ярко освещенному входу, он остановился. Респектабельный швейцар в униформе бутылочного цвета с золотыми позументами неторопливо направился к нему. У Мича мелькнула мысль, что этот толстый самодовольный человек вряд ли производит хорошее впечатление на клиентов казино. Не дав ему даже возможности открыть рот, Мич приветливо улыбнулся и сказал:
– Мне только что позвонил мистер Льюис. Насколько я понял, у вас где-то произошло короткое замыкание.
Швейцар удивленно уставился на Мича.
– Я не в курсе этого, мистер.
Швейцар работал в казино примерно столько же времени, сколько и Реган. За это время он сколотил неплохое состояние из чаевых, открывая двери казино перед состоятельными клиентами. За долгие годы, делая простую работу, он совершенно разучился думать.
Пауза затягивалась, и Мич нетерпеливо сказал:
– Послушай, старик, это срочный вызов, и я обязан как можно быстрее выполнить работу. Мне наплевать на то, что казино может сгореть из-за того, что вы не в курсе того, что у вас происходит. Где у вас распределительный щит?
Швейцар даже вспотел от мысли, что в казино может погаснуть свет. Это была бы катастрофа.
– Да, да, мистер, я провожу вас.
Мичу пришлось чуть ли не бежать за грузным швейцаром. Тот вел его узкой тропинкой, окаймленной апельсиновыми деревьями, на которых висели оранжевые плоды. Подойдя к стальной двери, швейцар ключом открыл ее.
– Пожалуйста, – сказал он, включая свет. – Что здесь может быть не в порядке?
– Почем мне знать, – раздраженно сказал Мич, кладя сумку с инструментами на пол. – Для этого я должен все здесь проверить. Вы останетесь посмотреть?
Швейцар заколебался. В самом глубинном участке его мозга навечно было впечатано правило, гласящее: посторонние ни в коем случае не должны допускаться к распределительному щиту, а уж тем более оставаться там в одиночестве. Но он слишком редко вспоминал о нем. С другой стороны, даже в этот поздний час люди продолжали прибывать в казино, и, оставаясь здесь, он терял чаевые. Глянув на униформу Мича, на инструментальную сумку с надписью: «Электрокорпорация Парадиз-Сити», он подумал, что зря беспокоится. Человек делает свою работу.
– О'кей. Работайте. Я вернусь через десять минут.
– Можете не торопиться, – сказал Мич. – Я вряд ли справлюсь быстрее чем за полчаса.
– О'кей, но дождитесь меня здесь. – Швейцар чуть ли не рысцой двинулся обратно.
Мич улыбнулся и, повернувшись к распределительному щиту, принялся изучать его. Он достаточно быстро нашел предохранители бронированного хранилища. У него в запасе было еще несколько минут перед тем, как приступить к выполнению задания. Закурив, он открыл сумку с инструментами. Он был очень спокоен и уверен в успехе.
Бик Лоудри почувствовал, как капля пота скатилась по щеке и упала на руку. Он дремал и, удивленный этим, выпрямился, осознав, что в хранилище очень жарко. Вытерев лицо платком, он повернулся в сторону напарника.
– Эй, тебе не кажется, что здесь чересчур жарко? – сказал он.
Хэнк был поглощен чтением книги, на обложке которой красовалась обнаженная женщина.
– Отстань, – раздраженно отмахнулся тот. – Разве ты не видишь, что я занят.
Бик снова вытер лицо и со злостью глянул в сторону кондиционера. Затем поднялся с табурета и, подойдя к кондиционеру, приложил руку к решетке. Из аппарата поступал сырой горячий воздух.