Иван-чай
Шрифт:
Лиза перестала есть и внимательно слушала.
После небольшой паузу, она нарушила тишину.
– Прости, сложно, это сразу переварить.
– Да, я понимаю, сама еще утром просыпаясь, надеюсь, что всё это сон.
– А я Лиза, тебе наверное уже сказали. Мне 18 лет и я учусь в Академии художеств СССР. Училась, теперь наверное правильней сказать. Что то мне подсказывает, что учеба у меня закончилась навсегда.
– Да, ладно, не падай духом. Всё вернется. Тебе всего лишь восемнадцать, ещё сто раз закончить
– Все, так говорят, только от этого лучше не становится.
– Да, ты права, но всё же.
– Давай, не будем об этом.
– О'кей.
– Что?
– О прости, вырвалось слово. Оно нормальное. Обозначает хорошо, я согласна. Это с английского языка к нам пришло.
– А ты знаешь английский?
– Да, более или менее.
– Научишь меня?
– Э, ну хорошо.
– О'кей, – повторила она, – надо запомнить. А то везде это немецкий учат, как он надоел. И главное зачем. Как будто мы в Германию каждый день ездим.
Лиза доела ужин и отодвинула тарелку. Она улыбалась и позвала меня пойти прогуляться в лес. Я вообще-то не любитель лесов. Но что еще остается, здесь было скучновато. Николай куда-то уехал. А общаться с Антониной не хотелось. Она очень любила нагрузить какой-нибудь работой.
Вокруг росла преимущественно ольха. Воздух был невероятно чистым, по началу у меня даже кружилась. Солнце уже начинало заходить, но еще играло между деревьями. Не знаю сколько мы прошли, счет времени просто потерялся. Мы шли молча и наполнялись спокойствием леса. Пройдя значительное расстояние, как мне показалось, мы вышли к огромному озеру. Казалось вода в нем кристально прозрачная с лазурным оттенком.
Лиза, не долго думая, сняла платье и побежала в воду.
– Лиза, вода же холодная, август месяц, мы не на курортах Краснодарского края.
– Да, ладно, ты что трусиха, давай попробуй.
Да, ладно, попробую. Что я зря принимаю холодный душ по утрам. Я сняла одежду и окунулась в воду. Вода казалась холодной только первые десять секунд, я постаралась расслабиться и почувствовать, как она нежно ласкает кожу. При это я почувствовала, как вода теплеет. Это гораздо лучше холодно душа. Чем больше я расслаблялась тем приятней было купание. Плаваю я не очень, поэтому далеко как Лиза в воду я не стала заходить.
Первой из воды вышла Лиза, а мне не хотелось уходить, но всё же время было позднее и уже темнело.
Мы надели одежду на мокрое тело и пошли домой.
– Ну, как водичка.
– Просто супер, прям, омолаживает. Никогда не была на этом озере.
– Кажется оно называется Донцо. Не далеко и деревня есть с таким названием.
Мы пришли домой, когда уже совсем стемнело. Свет горел только в окне Николая. Лиза пошла свою комнату, а я на ощупь в свою. Зажгла керосиновую лампу, повесила сушить одежду, умылась и легла.
Утро выдалось солнечным и теплым, моя одежда за ночь успела
В магазин я здесь ни разу не ходила, а хотелось очень. Уж очень это интересно посмотреть, что продается в магазинах и что носят модницы советского союза.
Полежав ещё немного в кровати я спустилась вниз, там уже все проснулись. А Антонина Петровна готовила завтрак. В кухне стоял аромат блинов и сливочного масла.
– Всем доброе утро!
– Доброе, а может и не доброе оно то утро, – отозвалась Антонина.
– Что то случилось?
– Мама у нас не любит здороваться утром и добрым его не считает.
– Понятно, бывает, у меня бабушка тоже не любит.
– Хватит тебе уже ходить в одном и том же платье, да еще в стыдобище каком. Николай съездили бы вы с ней в ближайший магазин, да купили бы чего получше.
Мне захотелось на улицу и не много подышать свежим воздухом и я вышла во двор.
Здесь гораздо легче дышалось. За мной вышел Николай.
– Ты уж извини за мать. Ну, она такая, уже не исправишь. Потерпи, ладно. Если не хочешь ехать, тебе решать. Может у Лизы что найдется для тебя.
– Да, все нормально, ничего страшно. Отчасти она права. Сама сегодня думала об этом. Проверяя высохло ли платье.
– Да, я не только про это. Я знаю, мать бывает иногда слишком прямолинейна и груба.
– Матерей не выбирают. Все нормально, я справлюсь.
Николай обнял меня, мы были первый раз так близко. Чувствую его дыхание на своей шеей и по телу бежит теплота. Она распространяется по всему телу, она убаюкивает и приносит расслабление. В этот миг мне кажется, что времени нет и вокруг ничего нет, есть только мы стоящие вот так. Ещё секунда и он отстраняется от меня.
– Извини, хотелось тебя обнять, я иногда забываю, как должно быть тяжело оказаться вот так одному среди всего чужого. Но ты помни я всегда рядом.
– Да, буду знать ты рядом. Так когда мы едим в город?
– Все нормально? Ты не в обиде? Правда?
– Да, правда. Можно Лизу взять с собой она мне поможет разобраться, что и чего сейчас носят. Может через полчаса и поедем? Или у тебя какие-то планы есть.
– Планов вроде бы нет, пойду спрошу Лизу согласие.
– Давай, а я погуляю.
И Николай ушел в дом. Но судя по голосам пройти далеко ему не дали. Наверное Антонина Петровна дежурила под дверью и всё слышала.
И я волей не волей стала слушателем их разговора. Почему сразу не ушла, не знаю.
– И чего ты перед этой девкой стелешься. Странная она. Не верю я ей. Вот погубит она тебя. Я знаю. Ничего с ней обниматься. Да и много на неё не трать. Даром тебе, что ли деньги достаются.
– Мать давай без этого. Ты сама сказала, что надо одеться. А теперь начинаешь. Я ей полностью доверяю.