Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства
Шрифт:
Но он не стал связываться ни с какими заговорами и оппозициями. Нет, святитель Макарий избрал другой путь, чем Даниил и Иоасаф. Он начал готовить православного царя! Юный Иван по-прежнему находился в полном пренебрежении у властителей, рос с братом как придется. Ни одна придворная роспись не упоминает, что у них вообще были воспитатели и учителя! Именно этим митрополит и занялся. Вместе со специалистами своей «академии» взял на себя воспитание великого князя. Впоследствии все исследователи признавали Ивана Грозного одним из самых образованных людей своей эпохи – это заслуга святителя Макария.
Что ж, таким занятиям Шуйские не мешали. Проводит государь
Ну а политика государства вернулась на круги своя – если раздрай и развал можно было назвать политикой. Поход на Казань отменили. Правители снова соглашались мириться с ней на любых условиях. Сафа-Гирей, видя такое дело, даже в переговоры вступать не стал. Возобновил набеги. В России опять пошло повальное хищничество. Раньше наместнику выдавали особую грамоту, в ней оговаривались права и обязанности, «доходные списки» – на какие сборы и пошлины он имеет право. Теперь эти грамоты перестали выписывать. Приближенные Шуйских получали «кормления» без всяких ограничений. Выжимай, сколько сможешь. Расхватывали и земли. Например, в Тверском уезде за пару лет правления Шуйских было роздано в поместья больше земли, чем за предыдущие 40 лет! Временщики такими способами расплачивались с участниками переворота, покупали сторонников на будущее.
Разумеется, не забывали и себя. Вынуждали других хозяев продавать владения по дешевке или просто отнимали. Насильно перегоняли в свои имения крестьян из чужих поместий. Округляли вотчины за счет казенных земель. Крестьяне «черносошных», т. е. свободных, деревень оказывались вдруг во власти боярина и его присных. Выписывалось множество тарханных грамот, освобождавших вотчины от налогов. Подобные беззакония вызвали волнения в народе. Крестьяне бежали, вспыхивали бунты в обираемых городах, росло количество «разбоев».
Подрастающего государя властители удерживали под неусыпным контролем. Например, в его окружении появился Федор Воронцов, понравился мальчику. Временщики сразу насторожились, хотели прервать их контакты. Но Воронцов не внял предупреждениям, а Иван Васильевич его «любил и жаловал», приказал свободно допускать к себе. Тогда Шуйские продемонстрировали силу. 9 сентября 1543 г. на заседании Думы они со своими сторонниками Кубенскими, Палецким, Курлятевым, Пронским, Басмановым набросились на Воронцова. Ничуть не стесняясь присутствия государя и митрополита, вытащили «провинившегося» в соседнюю комнату, избивали и хотели прикончить.
Иван Васильевич в ужасе плакал, просил Макария защитить любимца. Митрополит и бояре Морозовы пошли к разбуянившимся «принцам крови», именем государя стали заступаться за Воронцова. Шуйские смилостивились, пообещали, что не убьют, и поволокли его в тюрьму. Великий князь вторично послал митрополита и бояр. Молил – если уж нельзя оставить Воронцова в Москве, пусть его вышлют в Коломну. Бояр, явившихся с ходатайством, Шуйские и их клевреты «толкали в хребет», выгоняя вон. Грубо обругали самого митрополита, казначей Фома Головин изорвал его мантию и топтал ее. А Воронцова с сыном Иваном решили сослать в Кострому, причем заставили государя утвердить приговор.
Но, кроме Воронцова, рядом с Иваном Васильевичем возник Алексей Адашев. Мы уже упоминали о нем, он принадлежал к лагерю Шуйских, был награжден за позорное посольство к турецкому султану. С государем Алексей подружился, завоевал его доверие, и против их знакомства временщики не высказывали никаких возражений. Отсюда можно сделать однозначный вывод – Адашев был фигурой совсем не случайной, ему предназначалось присматривать за великим князем.
Однако присмотреть получалось не всегда. Государю исполнилось 13 лет. Он сам кое-что начал понимать, задумываться о выходе из положения. Миновала неделя после скандала с Воронцовым, и юный Иван отправился на обычное ежегодное богомолье в Троице-Сергиев монастырь. Но объявил, что он уже подрос. Хочет ездить осенью на охоты, как покойный отец. Из монастыря отправился в Волоколамск. Его сопровождала свита бояр. Но Шуйские остались в Москве, у них имелись более важные дела – без лишних свидетелей было куда удобнее проворачивать свои махинации. Они жестоко просчитались. Для великого князя тоже было удобнее без столичного окружения.
В путешествии и на охоте проще было избежать чужого внимания. Бояре, недовольные Шуйскими, смогли переговорить с ним. Нашли общий язык, выработали план действий. В Москву вернулись в ноябре. А после Рождества на заседании Думы Иван Васильевич впервые проявил себя Грозным. Он неожиданно приказал арестовать предводителя Шуйских, Андрея Михайловича. Отметим, что государь не мог опереться ни на придворных, ни на военных! Это было ненадежно и слишком опасно. Для переворота сформировали команду из холопов-псарей. Видимо, там же, где охотились. Псарям передали Андрея Шуйского, и они князя до тюрьмы не довели, убили по дороге. А уж потом, задним числом, были оглашены его вины – ограбление дворян, насилия над крестьянами и горожанами, бесчинства его слуг.
Был ли Шуйский убит по приказу государя? Или бояр? Или сами псари отыгрались на ненавистном временщике? Неизвестно. Но в любом случае сценарий представляется многозначительным. Великий князь и поддержавшие его бояре считали себя не в силах легитимными средствами избавиться от узурпатора! И только после того, как клан «принцев крови» обезглавили, стало возможным наказать остальных преступников. Посадили в тюрьму Ивана Кубенского, сослали в разные города Федора Скопина-Шуйского, князя Юрия Темкина, Фому Головина и других клевретов вчерашних правителей. Афанасию Бутурлину за поносные слова на государя урезали язык. А летописец расправу над Андреем Шуйским и его присными прокомментировал с откровенным одобрением: «От тех мест начали боляре боятися, от государя страх имети и послушание».
Узел четвертый
Избранная Рада
После того как 13-летний Иван IV избавился от Шуйских, его опорой стали бояре, помогавшие в перевороте, – Захарьины-Юрьевы, Морозовы. Он возвысил братьев матери, Михаила и Юрия Глинских. Пожаловал в бояре своего любимца Воронцова. Но рядом с ним оставался и другой любимец, Адашев, подсунутый ему Шуйскими. Впоследствии изменник Курбский пустил слух, будто бояре нарочно развращали молодого государя, приучали к разгулу, и он проводил время в праздных потехах. Либеральные историки распространяли именно эту версию, но факты показывают, что она абсолютно недостоверна. Оставим клевету на совести авторов, если совесть у них существовала.