Иван Васильевич Бабушкин
Шрифт:
— А знаешь ли, Паша, какая трудная быть может жизнь у нас впереди? — спросил ее однажды Бабушкин.
— Знаю, Ваня, — ответила она и добавила: — С тобой мне будет везде легко!
Бабушкин глубоко ценил ее искреннюю любовь, ее горячее желание помочь ему во всяком деле. Он подолгу и часто беседовал с ней, рассказывал ей о жизни в деревне, в столице. Прасковья Никитична стала верным помощником Ивана Васильевича.
Для того чтобы добыть кусок хлеба, Бабушкину приходилось браться за любую, даже поденную работу, при найме на которую не требовался паспорт. Несколько недель он работал землекопом при постройке большого склада на берегу Днепра. С непривычки, после многомесячного сиденья в тюрьме, ему
Работать землекопом пришлось, однако, недолго. После внезапной проверки паспортов и увольнения с постройки всех «не имевших постоянного вида» Бабушкин поступил в артель по разгрузке барж, приходивших с низовьев Днепра, доверху нагруженных полосатыми спелыми арбузами. На расстоянии трех шагов друг от друга, цепочкой становились поденные рабочие, и тогда казалось, что арбузы, только что темно-зеленой горой возвышавшиеся над бортами баржи, внезапно оживали и, словно мячи в какой-то быстрой игре, перелетали по десяткам крепких, растрескавшихся на жаре рук на берег, под прохладный навес из старого паруса.
— Эй-эй, молодчик! Шевелись, шевелись! — то и дело покрикивал старшой артели. Этот труд тоже был не из легких. Бабушкин вспоминал, что за долгий четырнадцатичасовой рабочий день ему платили сорок-пятьдесят копеек. Осенью разгрузка барж окончилась, и снова надо было искать работу. Спустя некоторое время Ивану Васильевичу удалось поступить на прокладку трамвайных путей. Строительство велось спешно, и начальство при приеме смотрело на документы сквозь пальцы.
Несмотря на изнуряющую физическую работу, Иван Васильевич по вечерам находил еще достаточно энергии для поддержания дружеских отношений со знакомыми рабочими на екатеринославских заводах и фабриках. С первых же дней своего появления в этом городе он осторожно, но тщательно и неутомимо устанавливал связи с революционно настроенными рабочими. До приезда Бабушкина в Екатеринославе существовали лишь отдельные группы социал-демократического направления, ведущую роль в которых играли интеллигенты.
В своих «Воспоминаниях)» Иван Васильевич отметил: «..до нашей организации, положившей в основу начало широкой агитации по всем заводам, существовала старая организация, которую можно было назвать организацией ремесленного характера и которая ничем особенно ярко себя не проявила».
В промышленных городах юга России, как и в столице, быстро росла численность пролетариата, назревали неизбежные столкновения рабочих с капиталистами. Необходимы были кадры умелых организаторов для объединения рабочего движения, для придания ему массового и, самое главное, политического характера.
Эту работу в Екатеринославе с большим успехом выполнял И. В. Бабушкин. Владимир Ильич в 1913 году, говоря о начале массового рабочего движения и об основании партии, отметил:
«Десятки и сотни рабочих (подобных покойному Бабушкину в Петербурге) не только слушали лекции в кружках, но сами вели агитацию уже в 1894–1895 годах, а затем переносили организации рабочих другие города (основание екатеринославских организаций высланным из Питера Бабушкиным и т. п.)».
Во второй половине 1897 года Иван Васильевич уже создал крепкую группу подпольщиков-рабочих, среди которых были Г. И. Петровский, токарь Дамский и питерцы — Меркулов, Петр Морозов и Матюха.
Бабушкин с большим успехом применил среди екатеринославских рабочих указания В. И. Ленина о тесной увязке экономических и политических требований пролетариата, о глубоком изучении местных нужд рабочих того или иного завода, фабрики.
Агитационную работу Бабушкин вел теперь, применяясь к условиям труда на заводах и учитывая уровень развития своих кружковцев. Иван Васильевич сам без улыбки не мог вспомнить о первых шагах своей кружковой деятельности, о неумении конспирировать. Здесь, в условиях Екатеринослава, Бабушкин выступал уже как опытный подпольщик. Теперь он не напишет на классной доске: «На заводе скоро будет стачка», как когда-то сделал это на занятиях в воскресной рабочей школе. Умело и осторожно подходил он к каждому члену своих кружков, не торопясь, знакомился с его умственными запросами, исподволь, с выбором давал читать рабочим Джованьоли «Спартак», Войнич «Овод». «Овод» служил нескончаемой темой для разговоров об интригах духовенства, о поддержке религией господствующих классов, о значении твердости, товарищеской спайки в борьбе трудящихся за свое освобождение.
Подготовив почву беседами на историко-революционные темы, Бабушкин переходил к злободневным вопросам политической агитации.
Большое влияние на молодежь екатеринославских заводов оказала листовка «Что такое социалист и политический преступник?», которую Иван Васильевич, несмотря на большой риск, ухитрился все-таки привезти с собой из Петербурга. Теперь члены подпольных марксистских рабочих кружков в Екатеринославе с увлечением читали, что «социалисты — это те люди, которые стремятся к освобождению угнетенного рабочего народа из-под ярма капиталистов-хозяев».
О методах пропаганды, о способах ведения занятий И. В. Бабушкина в рабочих кружках Екатеринослава рассказывает Г. И. Петровский:
«В разговорах со мной Бабушкин старался узнать мои взгляды и стремления, выяснял мой умственный горизонт. Хотя я и много уже читал в те времена, но больше всего всякую дребедень, затемнявшую сознание. Когда я рассказал Бабушкину, что я читаю, он рассмеялся и обещал дать мне почитать нечто лучшее.
Вскоре товарищ Бабушкин пригласил меня к себе на квартиру. Когда я пришел к нему в комнату на Чечелевке, меня поразила, прежде всего чистота: опрятная кровать, столик, накрытый чистой скатертью, небольшая этажерка с книгами, портрет Карла Маркса над кроватью, — скромно, но очень уютно и приятно. Товарищ Бабушкин дал мне прочитать книжку о восстании рабов под руководством Спартака в древнем Риме.
— Вот прочитай эту книжку, — сказал он, — если понравится, тогда еще дам. Книжку о Спартаке я спрятал за пояс под блузу, понес к себе на квартиру в Кайдаки (рабочий район Екатеринослава) и здесь вместе со своим другом Павлом Мазановым прочитал ее с захватывающим вниманием. Неотразимое впечатление произвела на нас великая отвага Спартака, предводителя рабов, восставших против римских рабовладельцев и отчаянно боровшихся за свое освобождение».
Иван Васильевич дал Г. И. Петровскому еще целый ряд таких же волнующих, интересных для каждого рабочего книг: «Через сто лет» Беллами, «Углекопы» Э. Золя, «Овод» Войнич, рассказы Г. Успенского, сатиры Салтыкова-Щедрина, стихотворения Некрасова, его поэму «Кому на Руси жить хорошо», «Два брата» Станюковича, «В забытом краю» Найденова, «Историю культуры» Летурно, «Историю земли» Мушкетова, «Астрономические вечера» Клейна.
Лишь хорошо ознакомившись со взглядами, чувствами своих товарищей рабочих, лишь убедившись в их полной готовности вести революционную работу, Бабушкин приступал к организации новых марксистских подпольных кружков. Как и в Петербурге, его не останавливали ни усталость после работы, ни дальность расстояния. Иван Васильевич неутомимо и аккуратно, всегда в точно назначенный час появлялся на Амуре, в Кайдаках, на Холмиках — во всех районах Екатеринослава, где намечались товарищеские встречи и беседы.