Иван Васильевич Бабушкин
Шрифт:
Среди ссыльных социал-демократов происходило резкое размежевание. Бабушкин неоднократно вступал в споры с «экономистами» по вопросам партийной программы. Его поддерживали ссыльные рабочие.
Общение с товарищами помогало Ивану Васильевичу переносить крайне трудные условия ссылки.
Заброшенность Верхоянска, в особенности в длительную распутицу, вызывала сильную дороговизну на продукты самой первой необходимости. Цены в Верхоянске на хлеб, сахар, масло были в пять-десять раз выше, чем в Якутске, хотя и там продукты питания стоили гораздо дороже, чем в остальных городах Восточной Сибири. Жить ссыльным на пятнадцатирублевое казенное пособие в месяц было крайне трудно. Поэтому почти все без исключения политические ссыльные занимались
Иван Васильевич не мог надеяться на денежную помощь своей жены: Прасковья Никитична все время находилась под полицейским надзором, сама с трудом зарабатывала на пропитание, занимаясь поденной работой. Иван Васильевич писал ей в адрес матери, подробно сообщая о жизни ссыльных в далекой верхоянской тундре.
Как хороший слесарь, Бабушкин находил некоторый заработок по починке мелких бытовых предметов, особенно в летнее время. Исправник, зорко следивший за каждым шагом и занятием политических ссыльных, в полугодовых ведомостях доносил губернатору:
«…Бабушкин. Занимается слесарным мастерством, но по отсутствию работы заработок имеет небольшой».
Многие из якутских ссыльных не выдерживали условий жизни в этой «ледяной могиле» или «тюрьме без дверей»: заболевали, кончали жизнь самоубийством.
Несмотря на тяжелые условия, ссыльные оказывали большое влияние на повышение общей культуры окружающего населения, на благоустройство Верхоянска. Они немало потрудились над улучшением дороги от реки Яны к городу.
Оторванные от всего мира, от революционной жизни, ссыльные с большим нетерпением ждали политических новостей. Почта приходила в Верхоянск через месяц или даже полтора. Жадно читали ссыльные весточки от своих родных и друзей, перечитывали каждый номер газеты, доходивший к ним после бесчисленных препятствий якутского и местного начальства. Бабушкин крайне интересовался всякой вестью о II съезде партии, о развернувшейся после съезда борьбе большевиков с меньшевиками, окончательно выявившими свое оппортунистическое лицо. Но переданные условным шифром известия о Ленине, о его борьбе с меньшевиками были скудны и отрывочны: сказывались бескрайные ледяные просторы, на тысячи километров разъединившие неутомимого агента «Искры» и его великого учителя.
Бабушкин часто и подолгу беседовал с товарищами на политические темы. Он разъяснял им позицию искровцев по вопросам создания революционной рабочей партии, политической борьбы пролетариата.
Иван Васильевич с нетерпением ждал весны, когда с наступлением навигации можно будет надеяться на получение более подробных сведений о съезде. Вероятно, его друзья найдут способ передать ему или в посылочке, или еще другим способом все то, что необходимо знать верному, непоколебимому искровцу.
Наконец Иван Васильевич получил более полные сведения о II съезде партии. Он узнал об острой борьбе, разгоревшейся на съезде между революционной группой съезда и его оппортунистической частью; о том, что В. И. Ленин блестяще разбил возражения оппортунистов против включения в программу партии пункта о диктатуре пролетариата, в результате чего съезд принял революционную программу партии, предложенную «Искрой».
Узнал также Иван Васильевич об ожесточенных: спорах на съезде В. И. Ленина с Мартовым по поводу формулировки первого параграфа Устава партии. Против ленинской формулировки, гласившей, что членом партии считается всякий, признающий программу партии, поддерживающий ее материальными средствами, лично участвующий в одной из организаций партии, Мартов выступил со своей формулировкой, в которой условием членства в партии не считалось обязательное участие в одной из ее организаций.
Бабушкин негодовал по поводу того, что при голосовании за первый параграф Устава партии неустойчивые искровцы, отколовшись от твердых искровцев, дали возможность оппортунистам большинством голосов принять формулировку Мартова.
Иван Васильевич понимал, что формулировка Мартова открывала широкий доступ в партию неустойчивым, случайным элементам.
С глубоким чувством удовлетворения Иван Васильевич узнал, что при выборах в руководящие центральные органы партии большинство съезда (большевики) голосовали за Ленина и его сторонников, что сторонники Ленина одержали победу над меньшинством съезда (меньшевиками).
Иван Васильевич как твердый искровец сразу стал на сторону большевиков. Он разъяснял своим товарищам решения съезда, говорил о значении для рабочего класса учения Ленина о партии и, рассказывая о позиции меньшевиков на съезде, выявлял их оппортунистическую сущность.
После II съезда партий В. И. Ленин вел ожесточенную борьбу против меньшевиков, которые пошли на прямой раскол. Они отказывались выполнять решения II съезда партии, пытались захватить в свои руки центральные органы партии, создали тайно антипартийную фракционную организацию, главарями которой стали Мартов, Троцкий и Аксельрод.
Мартов в своих яростных нападениях на большевиков писал, что меньшевики «подняли восстание против ленинизма».
В лагерь меньшевиков вскоре после II съезда партии ушел Плеханов. Он помог им вести атаку на ленинскую «Искру», кооптировал в состав редакции «Искры», вопреки решениям II съезда партии, старых редакторов-меньшевиков. С 52-го номера «Искра» стала оппортунистической, меньшевистской.
Захватив «Искру», меньшевики в тесном союзе «экономистами» и бундовцами использовали ее как орган борьбы с Лениным. Они стали тянуть партию к организационной раздробленности, к кустарничеству, помещая в «Искре» статьи против партийности и партийной дисциплины. Меньшевистская «Искра» выступала против революционной борьбы, всячески восхваляя «уступчивость и уживчивость».
В это трудное для партии время, когда большевики оказались без своего центрального органа, на страницах которого они могли бы проводить борьбу с оппортунизмом, выходит книга В. И. Ленина «Шаг вперед, два шага назад» (май 1904 года). В ней В. И. Ленин наносит решительный удар меньшевистскому оппортунизму в организационных вопросах и впервые в истории марксизма разрабатывает учение о партии как руководящей организации пролетариата.
С громадным волнением, с истинной жаждой борьбы ждал Иван Васильевич дальнейших вестей от своих далеких друзей. Вести пришли неожиданно, и не из Петербурга, а из Якутска. Они были так тяжелы, что вначале верхоянские ссыльные им не верили.
В Якутске политические оказали вооруженное сопротивление местным властям. Произошла перестрелка. Несколько дней верхоянцы находились в сильнейшем волнении: неужели опять повторилась якутская кровавая трагедия 1889 года? Тогда по приказу вновь назначенного якутского губернатора Осташкевича, решившего проявить «всю полноту власти», солдаты убили шестерых политических ссыльных и восьмерых тяжело ранили. И теперь, зимой 1904 года, в том же Якутске вновь пролилась кровь отважных борцов с самодержавием.
Открытое возмущение политических ссыльных было вызвано «новым курсом» министра внутренних дел Плеве и послушного исполнителя всех его циркуляров Кутайсова. Генерал-губернатор, направляясь в Сибирь, еще из вагона своею специального поезда в августе 1903 года разослал всем губернаторам Восточной Сибири секретный циркуляр, в котором требовал «всемерно усилить надзор за административно ссыльными». За этим циркуляром последовал ряд других: ссыльных ставили в совершенно нечеловеческие условия существования: «квартиры, занимаемые ссыльными, должны быть посещаемы, возможно, чаще чинами полиции…», «вся переписка должна быть тщательно просматриваема исправниками…» В Верхоянск, Колымск, в отдаленнейшие безлюдные наслеги стали высылать даже больных ссыльных.