«Иван Васильевич меняет профессию»: сюжеты и персонажи

Балод Александр

Разумеется, Булгаков не копировал создателя «Бани», а лишь использовал тему, глубоко волновавшую тогда умы передовых людей.

Наука и техника совершили в ту эпоху колоссальный рывок, который вывел человечество на новый этап развития. Пространство земли, до сей поры казавшее необозримым и необъятным, было покорено с помощью самолетов, дирижаблей и автомобилей, не говоря уже о паровозах и пароходах, которые давно превратились из чудес техники в привычный вид транспорта (вспомним знаменитую фразу Остапа Бендера: "Автомобиль не роскошь, а средство передвижения").

И если человеку оказалось по силам подчинить себе пространство, то почему бы не предположить, что он может научиться

управлять и другой могучей стихией – временем, и начать свои путешествия по нему?

Но зачем тогда Булгакову понадобилась двойственная картина мира – наяву и во сне? Казалось бы, ситуацию проясняет комментарий к пьесе исследователя Я. С. Лурье:

"Главное различие между первой редакцией и второй (речь, разумеется, идет о пьесе "Иван Васильевич") заключается в том, что история с машиной времени, созданной изобретателем Тимофеевым, описывалась в первой редакции как реально происшедшая, а во второй – как сон Тимофеева. Переделка эта была вынужденной: на одном из экземпляров второй редакции было надписано: «Поправки по требованию и приделанный сон».

Может ли «Приделанный сон» быть тождественен поправке? Что же, такое возможно. Однако с учетом того, что сновидение является лейтмотивом целого ряда произведений Булгакова, не исключено, что главной причиной его появления в пьесе является не столько цензура, сколько творческий метод писателя и влияние модного и во времена Булгакова, и в эпоху брежневского застоя доктора З. Фрейда.

Видения героя – это не просто художественный прием, а нечто большее, выход наружу глубинной и бессознательной стороны человеческой психики. Кока из пьесы собирал приемник для антиподов, но мечтал о более чудесном изобретении, наподобие перпетуум мобиле или машины времени. Что же, доктор Фрейд писал о «сновидениях с чрезвычайно ярко выраженным осуществлением желаний, которые выявляют свое содержание в незамаскированном виде».

А вот еще одна цитата создателя психоанализа, которая прямо ложится на канву сюжета «Ивана Васильевича»:

Вопреки всем возражениям нужно признать, что объективные чувственные раздражения во время сна играют видную роль в качестве возбудителей сновидений.

И судя по всему, таким раздражителем, своего рода прелюдией сна Тимофеева в пьесе явилась опера Римского-Корсакова «Псковитянка», действие которой происходит в 1570 году.

«Мне надоел Иоанн с колоколами!» – восклицает Тимофеев. Казалось бы, надоели колокола – выключи. Ан нет, все не так просто, поскольку в пьесе Булгакова все главные герои живут в одной коммунальной квартире, в общем коридоре которой управдом Бунша установил радиоприемник с рупором, который, хочешь не хочешь, приходится слушать, даже сквозь сон.

Технический прогресс не стоит на месте, поэтому Шурик из киноленты не слушает радио, а смотрит телевизор, где показывают художественный фильм-оперу «Борис Годунов» по одноимённой трагедии А. С. Пушкина («Бориску на царство?»).

Можно ли трактовать конфликт изобретателя машины времени с управдомом как противостояние личности и власти, свободы и тирании, творческого прогресса и застоя? Скажем так – с большим допущением.

В пьесе управдом просит Тимофеева оплатить жилье, но сложно поставить это в упрек Бунше, поскольку это было частью его работы, едва ли не наиболее неприятной и хлопотной. В гайдаевские времена коммунальные платежи как будто осуществлялись уже безналом, через сберкассу, однако на ЖЭК возлагалась обязанность контролировать этот процесс.

Помню, кто-то из родственников рассказал мне случай из своей юности,

когда придя в ЖЭК, он пожаловался на неисправную сантехнику и просил вызвать ему водопроводчика, на что сидевшая там важная особа, то ли сам управдом, то ли его зам, ответила, что помочь они ничем не могут, поскольку у них до сих пор не внесена квартплата за июль. Родственник пришел в недоумение, и не знал как ему реагировать – то ли бежать домой за квитанцией, удостоверяющей, что требуемые платежи были внесены еще вчера, то ли возмущаться бюрократическим произволом. Но особа, довольная произведенным эффектом (в помещении, кроме них двоих, как будто, присутствовал еще кто-то из жильцов и работяга, по виду напоминавший Афоню из одноименного фильма), заявила, что она пошутила, и водопроводчика, как только тот освободится, она пришлет, однако назидательно добавила, что квартплату все-таки следует вносить строго в положенные сроки, и никак не иначе.

Чтобы обойти вопрос неплатежей, сохранив или даже повысив при этом градус конфликта, режиссер вынуждает Буншу предъявлять к Тимофееву все более чем странные претензии.

Тимофеев:– Так что же вы от меня хотите?

Бунша:– От лица общественности я прoшу Вас пoвременить с развoдoм дo кoнца квартала, понятно? А пoтoм развoдитесь, скoлькo вашей душе угoднo.

(В пьесе Бунша не настаивает на отсрочке, а говорит, что должен немедленно выписать жену Тимофеева).

Вообще-то, жилконтора – не партбюро, и личными проблемами жильцов она, как будто, не занималась. Но создателям киноленты такой поворот событий показался смешным, и зрители, в общем-то, не имели ничего против. Тем более что далеко не все из них отчетливо представляли, чем занимался и чем не занимался управдом, а новые поколения, похоже, искренне верили в то, что в сферу его интересов во времена застоя входил поквартальный контроль браков и разводов жильцов. Похоже, что Гайдай решил сделать из Бунши некий клон В.С.Плющ, управдома из "Бриллиантовой руки", – впрочем, без ее наподлненного кипучей энергией, напористого и решительного характера.

Аппарат Тимофеева кажется Бунше подозрительным хотя он едва ли читал рассказ Рэя Бредбери «И грянул гром» и не был в курсе того, какими бедами грозит человечеству неконтролируемое перемещение во времени.

Шурик – Бунше: – Ничегo в этoм аппарате нет пoдoзрительнoгo. Прoстo я изoбрел машину времени. Слoвoм, я мoгу прoнизать прoстранствo и уйти в прoшлoе.
– Уйти в прoшлoе?- В прoшлoе.
– Такие oпыты, уважаемый Александр Сергеевич, нужно делать с разрешения только соответствующих oрганoв!

Что же, Бунша был по-своему прав.

Следует честно признать, что инженер Тимофеев в «Иване Васильевиче» Булгакова, равно как и в фильме Гайдая – фигура одноплановая и скорее второстепенная, несмотря на попытку автора сделать героя более человечным и живым, включив в сюжет его личную драму (измена жены).

Шурик в киноленте – это не инженер Рейн, и даже не Шурик из предыдущих лент Гайдая. Он не вступает в конфликт с властью настоящего и будущего (ну, если не считать глупого управдома), не перевоспитывает тунеядцев и не спасает любимую девушку. Он не пытается удержать красавицу Зинаиду («Они любят друг друга, ну и пусть будут счастливы»), которой явно не уделял достаточного внимания, не рвется в прошлое, чтобы спасти людей, которые попали туда по его неосторожности, хотя и проявляет участие к ним («Как отрубят головы?! Боже, я погубил двоих людей! Это немыслимо! Это чудовищно!») и ограничивается научно-техническим сопровождением приключений других героев.