Иванка и белый волк

Васечкина Андромеда

— Сейчас девять часов вечера, — ответил страж, начиная раздражаться, на такого шумного узника, которого ему придется охранять до утра, пока его не сменят.

— А кушать так хочется, — вздохнув, вскричал парень, в животе у него тут же заворчало и забулькало от голода. — Эй, а может, ты принесешь мне чашку горячего супа или хотя бы каши какой-нибудь, я не откажусь даже от перловки с мясом и овощами…

— Ха. Ишь разметался, перловки с мясом, — загоготал стражник. — Если перловку и дадут, то пустую, без добавок. Это тебе не санаторий, а темница его светлости.

— Да, мне все равно

чего, главное поесть, — проговорил Брэм. — Иди, принеси мне…

— Не положено, — с каким-то садистским удовольствием проговорил стражник. — Жди до утра, когда всем принесут завтрак.

— А что у нас на завтрак?

— Овсянка, господин хороший.

— На молоке, с маслом и медом?

— Ага, держи карман шире. С маслом тебе и медом. На воде, пустую.

— Да мне уже все равно какую, только бы пожрать… эх, сейчас бы яблочко…

Повертев головой, Брэм привыкнув к сумеречному свету, внимательно осмотрел стены, потолок и решетчатую дверь камеры. Под потолком было небольшое оконце, но оно было таким маленьким, что в него может пролезть только ребенок, но, ни как взрослый эльф.

— Черт тебя дери, дорогой братец.

Время медленно и неумолимо шло вперед, в голове отчаявшегося парня зрел план побега. Так как руки у него были не связаны, то вполне можно ими орудовать. Выдрать решетку с крошечного окошка, конечно нельзя, не по силам ему это, да и бесполезно, а вот выкрасть ключ от двери, это он вполне мог бы, хотя и понимал, что это просто не реально.

— Да, влип я по самое некуда, — проворчал парень, медленно прогуливаясь по камере, он, то и дело подходил к двери и пытался подсмотреть, чем занят был стражник, тот как выяснилось, нес бдительную службу, дремля на удобной скамейке, подложив под голову подушку, и накрывшись плащом. — Вот, а у меня, к сожалению плаща, нет, так что нечем мне укрыться.

Ключи от камер висели на гвоздике вбитым в стену рядом в импровизированным ложе грозного стража. И дотянуться до них был невозможно. Пошарив по камере в поисках какого-нибудь годного, похожего на палку предмета, Брэм в сердцах плюнул на пол, не везет, так не везет. Усевшись на тюфяк, он прислонился спиной к шершавой кирпичной стене, очень толстой стене, так что выпиливание кирпичей пока страж витает по царству Морфея, не принесет плодов.

— Что же делать-то? Как мне быть? Этот паразит, любящий братец, ведь ни за что не выпустит меня из камеры, будет мариновать месяц, два, три. А то вообще пожизненно запрет здесь, в этом вонючем узилище, или переправит на рудники, в качестве раба. Нет, нет, нужно уносить ноги. Теперь бы придумать, как это сделать, ведь магии у меня нет, открывать замки прикосновением я, к сожалению не умею. И прошмыгнуть сквозь решетку не могу, я же не тролль… тролль. Тролль, — Брэм чуть не заорал в голос, и во время закрыл себе рот руками, чтобы не разбудить стражника своими воплями. — Ну, конечно же, тролль. Мне нужно позвать к себе Ролли. Этот маленький проныра вытащит меня из заточения.

Осмотревшись по сторонам, Брэм осторожно расчистил ногой на каменном полу пыль и ошметки паутины, валившейся сверху, начертал пальцем круг, и в нем изобразил ровный трилистник.

— Ролли, Ролли, Ролли, — трижды прошептал он, одними губами.

Ничего. Совсем ничего не произошло.

— Ролли, Ролли, Ролли, — повторил он уже громче.

Эффект тот же.

— Ролли…

— Да здесь я, здесь, — раздался из-за спины тихий, но от того не менее ехидный голосок тролля. — Чего раз орался-то? Хочешь, чтобы тот громила тебя услышал?

Брэм от неожиданности чуть на пол не рухнул.

— Маленький проныра, как же ты меня напугал, — прошептал в ответ парень.

— Мне уйти? — съехидничал приятель.

— Нет, конечно, — возмутился Брэм. — Я тебя за помощью звал.

— Ух, и что нужно делать? — спросил тролль, с интересом осматриваясь по сторонам. — И, где это мы? Место такое странное, на тюрьму похоже.

— Это и есть тюрьма, — ответил парень, украдкой посматривая в сторону двери.

— А что мы здесь делаем? — сверкнул глазенками Ролли.

— Мой чертов братец запер меня здесь, — посетовал Брэм на судьбу. — Я хотел уехать к нашему дядюшке, а у Топира свои планы на сей счет.

— Ясно, значит, он не хочет, чтобы ты покидал пределы города.

— Да, и самостоятельно бежать я не могу, — парень посмотрел на тролля. — Помоги мне сделать ноги из узницы.

Тролль, протянув руку ладошкой вверх, выжидающе посмотрел на друга с довольным видом, на его зеленоватой мордашке расцвела улыбка от уха до уха.

— Три монетки и я вытащу тебя из темницы, десять монет, и ты там, где пожелаешь.

— Ролли, ты что, издеваешься? — возмутился Брэм. — Где я тебе сейчас возьму денег?

Опустив ручку, тролль вприщур посмотрел на него.

— Нет ни одной монетки? Даже самой маленькой? — спросил он разочарованно.

— К сожалению, ни одной, даже гроша ломанного нет, — покачал головой парень.

— А если поискать? — тролль скромно сложил руки на коленях.

— Все равно нету.

— А ты поищи, — настаивал тот.

Брэм вскочив на ноги, быстро вывернул карманы камзола, порванного в нескольких местах, и похлопал себя руками по бокам, показывая, что за подкладку ничего не могло завалиться, даже случайно.

— Нет, ни одной монеты, как сам видишь.

— Попрыгай, — приказал вкрадчиво тролль.

Брэм выполнил приказ, несколько раз подпрыгнув, и к жалости зеленого плута, даже в сапогах ничего не загремело и не зазвякало.

— Нету, нет у меня ни гроша, — прошептал краснее от досады Брэм, понимая, что Ролли, жадный до денег, в любую секунду может покинуть узницу, поняв, что он не сможет заплатить ему за услугу. — Ролл, мы же с тобой друзья, помоги мне, я верну тебе все до последней копейки. Я заплачу тебе столько, сколько скажешь.

— Тридцать монет, — радостно вскричал тролль, протягивая обе ручонки. — Хочу. Хочу.

— Но не сейчас, дружок, не сейчас, — пояснил Брэм.

Ролли опустив руки, надулся, понимая, что денег прямо сейчас он не увидит.

— А когда? Когда?

— Когда ты доставишь меня к дяде, — пояснил Брэм, разведя руками в стороны. — У меня в комнате в замке дяди, есть небольшой схорон, под половицей, в моей комнате.

— Да, но есть небольшое затруднение, я тебе не верю, — скрестив на груди руки, тролль исчез.