Июнь 41-го. Окончательный диагноз
Шрифт:
Сводка за день… Около полудня отмечалось скопление приблизительно 150 танков [61] , которые своими активными действиями представляли угрозу позициям 262 пд в районе Корнье… Силами 5-го авиакорпуса было проведено два налета на группировку противника в этом районе…» [167]
Существует подробное описание боевых действий 41-й сд, составленное бывшим начальником штаба дивизии полковником (в дальнейшем — генерал-майором) Ереминым. [169] Его статья, опубликованная в 1959 г. (в короткую эпоху хрущевской «оттепели»), столь же незаурядна (если не сказать — уникальна), как и сама история боев у Рава-Русской. В статье Еремина нет ни «лавины танков с бронетранспортерами» в боевых порядках пехотной дивизии вермахта, ни диверсантов с ножницами («связь со штабом армии работала бесперебойно» ), ни вездесущей немецкой авиации, которая «с утра до вечера висела над полем боя», ни жалоб на отсутствие и неисправность матчасти («части пополнились с дивизионного склада боеприпасами, необходимым вооружением и снаряжением до норм военного времени» ); дивизии противника имеют конкретные номера, и ни одной лишней не наблюдается (вместо традиционно-безразмерного «немцы бросали в бой все новые и новые соединения…»).
Итоги первого дня войны в изложении бывшего начштаба 41-й сд были такими:
«Наши части, действуя на хорошо знакомой местности, ободренные первыми успехами и искусно используя выгоды и преимущества обороны, чувствовали себя уверенно в заранее подготовленных и оборудованных сооружениях, отражали все атаки противника… Мы сумели удержать при сравнительно небольших потерях решающий оборонительный рубеж, с которого не только нанесли весьма значительное поражение противнику, но и на всем своем фронте остановили его дальнейшее продвижение … Не имея информации о положении на фронтах и исходя из успешных действий на своем участке, мы были настроены оптимистически, полагая, что на всем протяжении западной границы наши войска действовали не менее успешно…»
Не менее успешно действовал и правый сосед дивизии Микушева — кавалерийская дивизия под командованием генерал-майора Малеева. Казалось бы, кавдивизия мало приспособлена для ведения статичной обороны, да и по простой арифметике кавалерийская дивизия Красной Армии (8968 человек при полной штатной численности) была значительно меньше наступающей на фронте Белз, Крыстынополь 9-й пехотной дивизии вермахта. Но кавдивизия была не простая, а 3-я Бессарабская Краснознаменная ордена Ленина имени Г.И. Котовского. Что же касается входившего в состав 3-й кд танкового полка (44-й тп), то он и вовсе был одним из старейших в Красной Армии и свою родословную вел от «первого пролетарского бронедивизиона», сформированного еще в 1917 году!
Накануне войны 3-я кавдивизия дислоцировалась в н.п. Мосты Вельки. Во второй половине дня 22 июня, стремительно выдвинувшись на север, дивизия своим танковым и двумя кавалерийскими полками контратаковала противника и выбила немцев из района ж/д станции Пархач [62]. В дальнейшем 3-я кд, усиленная 491-м стрелковым полком 159-й стрелковой дивизии, держала оборону в междуречье р. Солокия и р. Рата вплоть до вечера 27 июня. Сильно нарушая хронологию событий, отметим, что 3-я кд дожила до конца 41-го года (ситуация уникальная для фронта, дважды разгромленного в Уманском и Киевском «котлах»), в декабре стала 5-й Гвардейской кавалерийской и в таком звании дошла до Берлина.
Совершенно иначе развивались события на фронте к западу от 41-й сд. Левый сосед, 159-я стрелковая дивизия (без одного полка, переданного в 3-й кд) после безуспешной попытки контратаковать противника отходила к н.п. Верхрата и южнее, преследуемая наступающей 71-й пд вермахта. 23 июня нажим противника усилился, и 159-я сд начала беспорядочный отход, обнажая левый фланг Рава-Русского укрепрайона. Утром 24 июня передовой отряд немецкой 71-й пд (две велосипедные роты) после короткого боя занял Немиров. Три крайних слева опорных пункта УРа были заняты немцами, приступившими к методичному уничтожению блокированных ДОТов. В Журнале боевых действий 17-й Армии вермахта читаем:
«23 июня. Общая сводка за день… Во второй половине дня было взято два укрепленных опорных пункта неприятеля в районе Брусно и Вельки Дзял…
24 июня. 15.00. Исключительно ожесточенное сопротивление и упорные контратаки противника… Примером может служить поведение гарнизона ДОТа близ Брусно. После того, как русские солдаты осознали безнадежность дальнейшего сопротивления, они застрелились. Один русский солдат, который передал немецкое требование о прекращении сопротивления и сдаче в плен, был застрелен командиром гарнизона ДОТа…» [167]
Командование 17-й Армии и 4-го армейского корпуса вермахта быстро оценило ситуацию. Вечером 23 июня были отданы приказы, в соответствии с которыми на Рава-Русское направление из резерва Армии были переброшены две свежие дивизии: 296-я пехотная и 97-я легко-пехотная. Лобовую атаку укрепрайона вдоль шоссе Томашув, Жолкев должна была вести лишь одна 296-я пд, трем дивизиям (71 пд, 295 пд, 97 лпд) предстояло, наступая с рубежа Верхрата, Немиров, обойти укрепрайон с юга; 24-я пд и 262-я пд продолжали наступление на правом фланге УРа. В общей сложности к 41-й стрелковой дивизии и остаткам 159-й сд было приковано шесть (!) дивизий вермахта; едва ли на всем протяжении Восточного фронта наблюдалось еще что-то подобное…
Несравненно успешнее (для немцев) развивалось наступление 49-го горно-пехотного корпуса. Все мосты и переправы на р. Сан были захвачены без боя. В 6.40 (по берлинскому времени, «советское» было на 1 час больше) штаб корпуса констатирует: «На всем пространстве противник не произвел ни одного артиллерийского выстрела». К 3 часам дня 1-я горно-пехотная дивизия в нескольких местах форсировала р. Любачувка (7–10 км южнее границы). Прикрывавшая «острие Львовского выступа» 97-я стрелковая дивизия (наряду со 159-й и 41-й она входила в состав 6-го стрелкового корпуса 6-й Армии) перешла к подвижной обороне, и, судя по тому, что к исходу второго дня войны пехота вермахта успела переправиться через две реки и продвинуться на 20–25 км в глубину советской территории, эта «оборона» превратилась в беспорядочный отход. (Рис. 15.)
Рис. 15. 49-й горно-пехотный корпус вермахта, боевые действия 22–23 июня
Прискорбное для историка правило заключается в том, что от разгромленных частей и соединений почти (или вовсе) не остается первичных документов. Так и в случае с 97-й сд главным источником информации может служить лишь Журнал боевых действий 49 ГПК вермахта. [170]
«22 июня, 20.00. Наше наступление явилось для противника полной неожиданностью. Сопротивление на границе оказывали только пограничники. Противнику до сих пор не удалось создать единую оборонительную линию…
23 июня, 08.00. В настоящий момент 68-я пехотная дивизия наступает в хорошем темпе и без какого-либо противодействия противника… [63]
11.30. 68 пд потеряла боевое соприкосновение с противником.
16.00. 257 пд периодически вступает в боевое соприкосновение с противником…
22.15. Противник отступил 23.6. по всему фронту. Отмечается отсутствие организованного сопротивления, сопротивление оказывают лишь отдельные разрозненные группы…»