Июнь 41-го. Окончательный диагноз
Шрифт:
Второй день наступления (27 июня) описан в ЖБД 12-й танковой дивизии с беспримерным лаконизмом и спокойствием воистину эпическим: «Боевых задач перед 12-й тд поставлено не было. Части дивизии в районе Подкамень приводят себя в порядок, подтягивают отставшую материальную часть, пополняют израсходованное в течение 26.6.41 г.». Точка. В переводе с русского на русский: «С утра выпил — весь день выходной». Командование дивизии так быстро и так далеко укатилось из зоны боевых действий, что в течение целого дня якобы не смогло связаться со штабом 8-го мехкорпуса и узнать о происходивших там событиях и отданных приказах.
События эти на протяжении
Что там произошло на самом деле? С полной уверенностью можно сказать только одно — история эта очень мутная. Начнем с того, что даже в детском саду приказы о списании манной крупы и зачислении уборщицы на работу оформляются в письменном виде, однако «стоп-приказ» командования фронта если и был отдан, то устно и через посыльного. По крайней мере, именно так описано это в многократно упомянутом выше докладе командира 8-го мехкорпуса: «В 2.30 27.6.41 г. к командиру 8-го механизированного корпуса прибыл генерал-майор Панюхов и передал ему следующий устный приказ командующего Юго-Западным фронтом…» [209]
Августовский доклад командования 15 МК содержит совершенно феерическую фразу: «27 июня. На основании приказа Юго-Западного фронта № 0019 от 28.6.41 г. к утру 29.6.41 г. приказано отойти на рубеж Золочовских высот…» [198] 27 июня в корпус поступает приказ от 28 июня? Номер загадочного приказа 0019, но при этом существуют (во вполне письменном виде) приказ 0017 от 27 июня и приказ 018 от 28 июня, причем последний ставит задачу «использовать успех 8-го мехкорпуса», а самому 8 МК приказано наступать на восток от р. Иква, от Дубно на Острог; другими словами, приказ № 018 мог появиться только после отмены «стоп-приказа», после приказа о наступлении на Дубно и даже после донесения об успехах этого наступления.
Наконец, для полноты картины полного хаоса, составители сборника СБД-36 после упоминания «приказа № 0019» дали сноску: «В настоящем сборнике не публикуется, т. к. не поддается прочтению». Это как? История отпустила Юго-Западному фронту 4,5 тысячи танков, но исправной печатной машинки в штабе фронта не было?
С нумерацией приказов командования ЮЗФ вообще полная «беда». 28 июня выходит приказ № 018, а 29 июня появляется приказ № 0025. Конечно, в течение полутора суток могло быть отдано несколько приказов, но не семь же штук! В докладе Рябышева приведен совсем уже несуразный номер: «В 6.00 27.6.41 г. в районе 2 км южнее Броды через бригадного комиссара Михайлова был получен второй приказ командующего Юго-Западным фронтом № 2121 от 27.6.41 г. о наступлении 8-го
Не занимая более внимание читателя дальнейшим выяснением деталей этой темной истории, отметим два, существенно важных и бесспорных, вывода. Первый: в штабе Юго-Западного фронта не было ни единства воли, ни твердости в принятии решений и проведении их в жизнь. Второй: на реальные действия (и бездействие) дивизий 8-го мехкорпуса вся эта утренняя чехарда с приказами не оказала заметного влияния. 12-я тд откатилась (используем такой, обтекаемый термин) в Подкамень еще до появления «стоп-приказа» (если только этот приказ существовал в действительности) и большей частью своих сил просидела в Подкамень весь день 27 июня, уже не обращая внимания на какие-либо приказы фронта и корпуса.
Что же касается 34-й тд, то она никуда не «откатывалась», а с утра и до вечера 27 июня продолжала вести бой севернее р. Сытенка, в полосе Хотын, Козин. Такой вывод основан не только на ЖБД 34-й тд, он прямо подтверждается документами противника (ЖБД 48-го танкового корпуса вермахта):
«27 июня… Начиная с раннего утра, противник переправляется через реку севернее плацдарма и снова большими силами атакует наши подразделения… Попытки русских прорваться в этом секторе, как и ожидалось командованием корпуса, идут полным ходом…
14.30. Выдвижение мотопехотной бригады [16-й тд] постоянно прерывается из-за вражеских танков, действующих из лесов южнее дороги [Острув-Козин] . Бригада с полудня находится в бою близ Хотын…
19.00. Мотопехотной бригаде все еще не удалось установить связь с передовыми подразделениями 16 тд. Бригада ведет бой с крупными силами противника в районе Гоноратка (н.п. в 5 км восточнее Хотын. — М.С. ) , при этом уничтожено много вражеских танков…» [188]
Итак, в первой половине дня 27 июня расположение немецких войск в «треугольнике» Берестечко, Дубно, Кременец сложилось следующим: 11-я танковая дивизия ушла далеко на восток и уже заняла Острог (50 км восточнее Дубно), 16-я танковая дивизия оказалась разорванной на две части — танковый полк ушел по дороге на Кременец, где и был остановлен на рубеже р. Иква соединениями 2-го эшелона ЮЗФ, а мотопехотная бригада дивизии была связана боем с частями 34-й танковой дивизии полковника Васильева в районе Хотын; 57-я пехотная дивизия держала оборону фронтом на юг в полосе Лешнев, Корсув; с северо-запада к рубежу реки Стырь подходили 111-я и 75-я пехотные дивизии.
В самом Дубно немцы оставили минимальные силы: тыловые подразделения 11-й тд, батальон связи, управление артиллерии и некоторые другие корпусные подразделения 48 ТК; также и на главном шоссе Броды, Верба, Дубно ничего, кроме малочисленных немецких заслонов, не было. Соответственно, если комиссар Вашугин и вправду топал ногами, грозил расстрелом и гнал вперед, то по сути дела он был совершенно прав — момент для захвата Дубно, важнейшего дорожного узла Западной Украины, был исключительно благоприятный и упускать его было нельзя.