Июнь. Ёзге. Другая
Шрифт:
– Я не знаю… – попыталась возразить женщина.
– Я знаю, – резко ответил Сергей.
Он понимал, что если будет убеждать, приводить доводы в пользу своего плана, рассказывать преимущества, то упустит момент и породит в Тамаре ещё больше сомнений.
– Прямо сейчас поговорите с ним и наберите меня сразу после разговора.
Сергей повесил трубку, не дожидаясь ответа.
Тамара действительно перезвонила ему через десять минут. Она сказала, что муж был возмущён тем, что та не вызвала специалистов сразу. Накричал. Просил по таким поводам его не беспокоить. Она дала адрес посёлка.
«Надо будет все чеки собрать. Заказчик удивится, где и как производились затраты. Ну и хрен с ним!» – подумал Сергей.
Утром он добрался до автомобиля и первым делом направился в магазин. Купил одноразовый белый костюм с бахилами, респиратор и очки. Живописная Казань промелькнула за окнами почти незамеченной. Сергей раздумывал, как себя вести и какие вопросы задать. За городом его ожидало ещё сорок километров пути. Ближе к двенадцати он был у ворот двухэтажного особняка.
«Это другое дело, – подумал он. – Уже не Танкодром». Детектив припарковал машину метрах в пятидесяти от дома. Там, где дорога делала поворот. На всякий случай, чтобы камеры наружного наблюдения не «удивились» дератизатору на каршеринговой машине. Он понимал, что если его возьмутся искать серьёзно, то вычислят без труда. Хотя бы по зафиксированным на въезде в посёлок номерам и данным паспорта, оставленным охраннику на шлагбауме. Весь маскарад был нужен больше для успокоения Тамары. Сергей натянул защитный костюм поверх одежды. Одел респиратор. Очки на лоб. Подумал, что в руках нет никакого прибора, и это может вызвать подозрение. В багажнике взял красный чемодан с инструментами для замены колёс. Сунул его под мышку и направился к дому.
«Тамара – имя не татарское, – размышлял Сергей. – Значит, она не из этих мест. От других традиций. Может, поэтому у них в семье напряжёнка?» Он нажал кнопку звонка. Вышла женщина. Полноватая. С короткой стрижкой. На вид лет пятидесяти пяти. Черты лица резковатые. Нос с горбинкой. Глаза тёмные. Смотрела вниз. Сутулилась. Оттого махровый халат на ней казался на три размера больше.
– Сюда крыс травить вызывали? – нарочито громко спросил Сергей.
Вряд ли камеры записывали аудиоверсию происходящего, но на всякий случай.
Женщина кивнула. Глаз на собеседника всё так же не поднимала.
– Здравствуйте, – сипло произнесла она, – пройдёмте в дом.
В доме ещё стоял запах новой постройки. Специфический. Смесь мастики, штукатурки, плиточного клея. «Странно, – размышлял Сергей, – снаружи дом совсем классический. Симметричный. С балконом на втором этаже. С треугольной крышей». Он думал, такая архитектура давно не в почёте. Но дом явно был построен недавно.
– Где обнаружили? – снова громко спросил детектив. – Показывайте место. Искать будем. Не весь же дом химикатами поливать.
Тамара молча кивнула и повела его на второй этаж. Когда они зашли в комнату, женщина сказала, что теперь можно говорить. Указала ему на диван, а сама взяла стул со спинкой. Села напротив. Выпрямилась и положила ладони
Комната, судя по всему, принадлежала пропавшему сыну. Компьютерный стол. Кресло. Полка с книгами. Кровать. Подушки. Ничем не примечательное место. Как в гостинице. Нейтральное.
Сергей поставил красный пластиковый чемодан на пол.
– Тамара, здравствуйте. Мы уже с вами знакомы. Давайте сразу по делу. Что угрожает вашему сыну?
Женщина снова ссутулилась, как будто не могла долгое время сопротивляться тяжести происходящего. Потирала ладонями махру халата. Лицо было уставшим, с пустым взглядом и отсутствующей мимикой. Тамара посмотрела в пространство, куда -то сквозь Сергея.
– Одиночество ему угрожает – тихо сказала она. – Его будут избегать. Его не будут любить. А может быть, даже будут ненавидеть.
Сергей вздохнул. Он понял, что с женщиной придётся долго повозиться. Вытаскивать из неё слова и факты будет нелегко.
– Он ушёл в прошлый вторник, так? – спросил детектив.
Женщина безучастно кивнула.
– А куда?
Женщина отрицательно покачала головой.
– Я не знаю.
– Послушайте, Тамара, вы же хотите его найти, правда?
Она молчала. Лишь едва пошевелила губами, но вслух ничего не произнесла.
– Ваш муж сказал, что сын оставил записку. Могу я её увидеть.
Женщина медленно встала. Так же неспешно вышла из комнаты. Вернулась через минуту и принесла лист бумаги, на котором каллиграфическим почерком было написано:
«Мама, не ищи меня. Я ухожу. Далеко. На свободу. Тебе этого слова не понять. Твоя Ёзге.»
– Кто? – словно сам себя спросил сыщик. – Ёзге? Кто это? – обратился он к матери.
Тамара сжала пальцы правой руки в кулак. Поднесла его ко рту. Вцепилась зубами, с тихим, но долгим и пронзительным воем, как будто хоронила самого близкого человека, заплакала.
Сергей молча смотрел на неё. Ждал, что она остановится. Но плачь её становился всё сильнее и сильнее.
Он откашлялся. Громко. Женщина словно очнулась. Будто поняла, что в комнате не одна.
– Простите, – тихо сказала Тамара.
– Так кто такая Ёзге? – повторил вопрос сыщик.
Женщина шмыгнула носом. Вытерла лицо воротом халата.
– Это мой сын. Сабир, – прошептала она.
Сергей надавил пальцами себе на глаза. Растёр лицо ладонями.
– Почему он так себя называет?
Женщина рассказала ему, что года три назад её сын совсем изменился. Он никогда не был компанейским парнем. Был вещью в себе. Почему так? Она не понимала. Пыталась помочь. Разобраться. Но сыну становилось только хуже от её помощи. Он не хотел с ней делиться тем, что происходило у него на душе.
– Почему не хотел? Он вам не доверял?
Сергей шёл напролом. Считал – так будет легче справиться ей самой. Перестать утопать в жалости к себе и подумать о своём ребёнке. Он считал, что неправильно сросшийся перелом нужно сломать заново, а потом сопоставить обломки ещё раз. Как бы ни было больно. Тогда есть шанс не остаться инвалидом.
Женщина прикрывала рот ладонью. То ли чтобы не заплакать, то ли чтобы не сказать лишнего.
– Я рассказала отцу. Он привёз в дом психиатра. Для сына это стало ударом.