Июньский полдень
Шрифт:
И взгляд ловить в июньской топкой тишине.
– 3-
Пух тополиный полетел немного раньше,
Сколь нежелателен был, столь же и силен,
Когда все бело к горизонту и чуть дальше,
И не пройти и шага без удушья. Только он –
Ее жених – бывал все так же в доме,
Но правда вечером, и как всегда верхом,
Так словно пух тревожил всех его лишь кроме,
Не
Ей не хотелось, о хорошем тоже,
Ленивый вечер и пустая болтовня,
Он ей привез подарок к равноденствию – дороже
Его внимание, не повод. Но принять
Она подарок не смогла – брошь с лазуритом,
Ночного неба словно синь с прожилкой звезд,
Маменька против стала. И с понурым видом
Она весь вечер провела в объятьях слез,
Что подступали, но боясь излиться,
Она глотала их, обиду затая,
Вместо того чтобы с другими веселиться,
И рядом быть с тем кого выбрала в мужья.
Молчала тихо, вымолвить не смела
Она ни слова и в глаза ему смотреть,
А он такой же как всегда был, словно не задело
Его случившееся. Благо, что терпеть
Пришлось недолго, он уехал рано,
Резко пришпорив подуставшего коня,
Что для него нехарактерно было, странно.
Ей было сложно жениха, увы, понять.
Он был загадкой для нее, закрытой книгой
На незнакомом или ж мертвом языке,
За пустотою глаз его была душа в веригах,
Прожитых лет и испытаний. С силой в кулаке
Сжав свои чувства, он был рядом с нею.
Ведь так недавно умерла его жена.
Два года минуло всего. Она ему не верит.
Ему хозяйка нужна в доме. Вовсе не она.
– 4-
Три дня спустя пришло письмо с посыльным –
Иван Петрович отбыл по делам
В соседний округ извинялся сильно
И обещал вернуться чрез неделю. К счастью сам
Он в добром здравии, не нужно волноваться,
И к именинам Машеньки вполне должен успеть,
Если все сложиться как должно. Только ошибаться
Вполне пристало людям. Надобно терпеть
И ждать известия, но скучно вечерами,
Опять втроем, опять за вышивкой весь день,
Книг новых нет давно, молчать опять часами,
Поскольку не о чем порой, порою лень.
Маменька в парке за цветами, папа в поле,
Дверь на веранду настежь, сухо и тепло,
Кругом застыло все и недвижимо боле,
Как на картине – тихо и светло.
Лишь потеряв молчание и твердость его взгляда,
Она с испугом поняла, сколь важен был
Его визит под вечер
Быть рядом с ним, хоть и молчать. Не мил
Вдруг день стал, вечера постылы,
Она считала дни и жаждала письма
Иль просто весточки, ей строчки бы хватило.
Но не решилась первой написать она сама.
И он молчал, так словно канул в бездну,
Шесть дней прошло, пора уже прибыть,
Ведь завтра праздник будет – то ему известно,
Он же не может не прийти. Но в сердце ныть
Не перестало – вдруг что-то случилось?
Она тайком газету папы просмотрев,
В ней не нашла дурных вестей. В ночи молилась
О нем пред Богом, на колени сев,
Крестилась, плакала, шептала снова строчки
Из ветхой Библии, просила уберечь
От зла и худа жениха, в руках цепочку
Сжимая с крестиком златым, не в силах лечь
В кровать девичью и уснуть блаженно,
Внутри тревога грызла, не давая спать.
Все образуется. Конечно. Непременно.
Придет день новый – все на лад пойдет опять.
– 5-
С рассветом небо озарилось перламутром,
Но сильный ветер разгоняя облака,
Не дал дождю собраться этим хмурым утром.
К полудню пух повсюду был и сколь невелика
Была гостиная, но места было мало,
От грустных мыслей разболелась голова,
И Маша подошла к окну, устало
Коснулась пальчиком стекла едва,
Вниз провела и вверх, и в сторону без толку,
Резко отдернув руку, вновь вернулась в зал,
Где вдела нитку красную в иголку,
Но вышивать не стала больше. Горькая слеза
Обиды тихой покатилась одиноко,
Смахнула тыльной стороной ладони прочь.
Но не прошла она, лишь внутрь ушла глубоко
И ныла в сердце, что не в силах превозмочь.
Ужин назначен был на шесть. Была надежда.
И платье новое готово со вчера
Из ситца белого в цветочек синий. Прежде
Она такие не носила. Голос со двора
Был ясно слышен ей – пришел мальчик-посыльный,
Она вскочила резко, нетерпенье не сдержав,
Но любопытство стало нестерпимо сильным.
Иван? Письмо прислал? Подарок? Провожать
Взглядом не стала, села против двери
На шаткий стул, скрестила руки на груди
Плечи расправила, вздохнула. В холле все шумели.
Первым лакей вошел со свертком. Позади
Слышались вздохи, смех и чей-то голос,
Но незнакомый, правда громкий и мужской.
Не видя сверток приняла и бросив в полость