Из былого. Военно-морские истории
Шрифт:
Боцман крепил найтовы.
– Всё! Молодцы ребята! Теперь – все в коридор!
Старпом сам проверил крепление и вслед за боцманом последним вошёл в тепло.
Мокрые моряки стояли в коридоре около умывальника команды, в умывальнике и говорили, говорили, говорили; они давали себе разрядку, снимали вполне понятное нервное напряжение:
– А как я…
– А он-то, он!
– Ха-ха-ха! А Васька-то обоср…ся сначала со страху!
– А ты-то, ты-то!
– Ладони содрал.
– А её-то как качало!
– Ребята, дайте закурить!
Уже чиркнула одна спичка, вторая. Потянулся дымок папирос.
Чернецкий,
– Это как же вы курите-то? Вы же все поукачались! Полчаса назад пластом лежали. Наверное, уже и есть захотели?
– Как, товарищ старший лейтенант, мы её что, тридцать минут поднимали?
Сергей глянул на часы:
– Двадцать шесть минут.
– Вот это да! Как будто пять минут прошло. Во время пролетело!
Старпом расстегнул спасательный жилет, полез в карман за папиросами. Вся пачка была мокрой насквозь. Он скомкал её и бросил в урну.
– Ребята, дайте старшему помощнику закурить, – раздался чей-то голос. – Его все вымокли.
Сразу несколько рук протянули разные пачки, Чернецкий выцепил «беломорину», размял её, выдул крошки, смял бумажный мундштук под пальцы, прикурил и с наслаждением затянулся.
– Сергей Николаевич, вы же на качке не курите, – подал голос боцман, он вовсю уже дымил рядом.
– Ну так мозги сейчас проветрило. Всё внутри на место встало. Так, что ли, ребята?
– Так точно…
Разговоры постепенно стихали; кто-то снял сапоги, вылил из них воду и отжимал портянки, кто-то складывал ненужный сейчас жилет. Все снимали промокшие шапки, бушлаты, комбинезоны. Возбуждение понемногу улеглось.
Докурив, старпом загасил окурок о подошву сапога и сказал, подведя итог:
– Молодцы ребята. Всё сделали как надо. Выполнили работу – и все остались целы и живы. Спасибо. Вот так и надо служить. Ну а то, что сначала… – Он замолчал, подбирая слово. – …замешкались, так это ничего. Опыт приходит со временем, вот в таких ситуациях его и нарабатываем. Теперь поняли, что к чему? Как надо на штормовке работать?
– Так точно, поняли.
– Ну и ладненько.
Подошёл дежурный по низам:
– Товарищ старший лейтенант, командир спрашивает, всё ли в порядке.
– Доложи, всё нормально. Шлюпку подняли, поставили, закрепили. Все целы. Сейчас переоденусь, поднимусь на ГКП и сам всё доложу.
– Есть.
– Да, ещё. Старшина, отправь-ка сюда двух свободных дневальных из кубриков, пусть приборку здесь произведут. Налилось тут немного с ребят.
– Есть.
…Команду на возвращение в базу дали через сутки. Так что моряки к Новому году всё-таки успели.
Февраль 2006 года
3. К вопросу о военно-морском юморе – 2
Флотский юмор, как мы с вами уже отмечали, – явление по природе своей стихийное и потому никаким планам не подвластное, ничьим указам не подчиняющееся. Этот юмор так же свободен в силу своего характера, как извечно свободен вольный дух моряков всех времён и народов. Этот дух свободы, приправленный изрядной долей здорового авантюризма, отличает всякого моряка. Конечно, я говорю о настоящих моряках, а не о тех, кто в силу каких-либо причин попал на флот случайно.
Не претендуя на полное и окончательное понимание вопроса, позволю себе выделить ещё одну довольно обширную область
Один простой пример – и всё становится ясно. Вам знакомы слова из такого эстрадного шедевра?
Напрасно нас бури пугали.Вам скажет любой моряк,Что бури бояться вам стоит едва ли.В сущности, буря – пустяк.Ни один ходивший в море моряк так никогда не скажет. Уж если и надо чего в море бояться, так в первую очередь – бури. Такое мог написать только тот, кто сам никогда не травил на качке, кто не брал на буксир аварийное штормующее судно, кто не крепил на заливаемой палубе оборвавшийся груз. С точки зрения моряка-профессионала эти слова – бред воспалённого мозга. Конечно, кто-то может сказать, что всё это нужно понимать в переносном смысле. Ну так, товарищи дорогие, тогда и пишите таким образом, чтобы тексты ваши воспринимались именно как иносказательные, а не как прямое повествование. Для этого в русском языке существует достаточно много способов.
Но откуда же берутся такие люди, кто они такие?
При каждом флоте существовала своя газета; на ТОФ – Тихоокеанском флоте – она называлась «Боевая вахта». При ней кормилась приличная когорта корреспондентов, которая освещала для широких масс мирные и боевые будни военных моряков на территории от залива Петра Великого до Командорских островов и бухты Лаврентия на Чукотке. Они носили ту же флотскую форму чёрного цвета, но, конечно же, без шевронов. Шевроны – золотые нарукавные нашивки, которые указывают воинское звание моряка, – имели право носить только лица плавсостава. Да, наверное, нужны были эти статьи в газетах, нужны были и сами газеты. Народ должен иметь представление о том, что происходит в армии и на флоте. По всей видимости, эти ребята закончили какие-то учебные заведения, получили какое-то образование; наверняка их учили, как правильно писать статьи и рассказы, сколько колонок и строк должна содержать в себе средняя статья… Но они не были профессиональными моряками, и весь их водоплавающий опыт ограничивался, как правило, одними-двумя-тремя сутками выхода в море на каком-либо корабле во время творческих командировок, большую часть которых они пластом лежали у кого-нибудь в каюте, страдая от приступов морской болезни. Пожалуй, это было их бедой, а не их виной.
Но как бы там ни было, а ляпсусы в своих творениях они допускали иной раз просто фантастические. Наверное, никогда не забуду я фразу из одной такой статьи; корреспондент посетил с редакционным заданием лёгкий артиллерийский крейсер перед выходом на боевую задачу. Вот что он позволил себе написать о жилье командира корабля: «У командира крейсера была просторная, светлая каюта на солнечной стороне».
Интересно, о какой солнечной стороне можно вести речь, если корабль в море в зависимости от обстоятельств вертится на все 360 градусов в течение всех 24 часов в сутки?