Из глубины души
Шрифт:
— Меня не волнует, — и это была правда. Хоть весь Вашингтон пусть смотрит, ей все равно. — Поцелуй меня.
Ей снова было нужно попробовать его на вкус.
Она пошевелила рукой, обхватив сквозь ткань одежды его тяжелую эрекцию. Он зашипел, этот звук эхом отдался в ее теле. Другой рукой она расстегивала его джинсы.
Ее подруга Бет клялась, что стоит лишь добраться до члена мужчины, и все, он будет как замазка в твоих руках. Было ли это правдой?
Ремень был расстегнут, молния замка скользнула вниз, и в руках Аманды вдруг оказался
— Черт побери, — грубо выругался Кайова, когда она обхватила его толстый член своими ручками.
Головка была слегка раздвоенной, шелковистая поверхность ствола была покрыта венами, кровь пульсировала под кожей. Ее рот наполнился слюной. Она хотела попробовать его, ухватить его ртом и яростно сосать, как до этого сосал ее клитор он.
— Саймон, черт побери, меня надолго не хватит.
Его грубое проклятие было проигнорировано. Это было не ее имя, так какого черта ей должно быть до этого дело? Она попыталась сдвинуться вниз, захныкав, когда его руки удержали ее на месте.
— Еще пять часов, Кайова.
Пять часов? Аманда едва не расхохоталась. Если кто-то думал, что она будет ждать пять часов и страдать от этой агонии возбуждения, он просто дурак.
— Поцелуй меня, — снова прошептала она, глядя на Кайову в тусклом свете лампочки автомобильного салона. — Поцелуй меня или дай мне прикоснуться к тебе. Пожалуйста.
Выражение его лица отражало страдание.
— Не делай этого, Кайова. Черт, у нас нет времени для этого дерьма.
Аманда хотела, чтобы голос заткнулся.
Она медленно облизала губы.
— Я нуждаюсь в тебе. Это больно, Кайова.
Его имя, сорвавшееся с ее губ, сорвало все плотины. Она дала себе мысленное «дай пять», когда Кайова застонал, содрогнулся и опустил голову.
Там был вкус, тепло, которое было ей нужно. Аманда открыла губы для его языка, обхватила его и жадно сосала, пока медовый вкус наполнял ее рот. Она извивалась рядом с ним, чувствуя, как его член начинает пульсировать в ее руке все сильнее.
Кайова сдвинулся ниже.
Он мягко уложил ее на спину, не прерывая поцелуя, его большая рука потянула лиф ее платья вниз, а пальцы сжали ее сосок. Ее руки потеряли контакт с эрекцией, но она не заметила этого. Аманда ухватилась за плечи Кайовы, когда боль и удовольствие стали хлестать по ее нервной системе.
Жар поднимался выше, становился сильнее. Ее соски набухли и просили о большем, пульсировали между его пальцами. Кайова дернул за сосок зубами, и словно молния ударила в ее клитор. Коленом он раздвинул ее ноги, прижимаясь эрекцией к ее текущей киске, заставив ее ахнуть. Святые угодники, да. Она хотела закричать от удовольствия, но его рот накрыл ее, его язык заполнил ее, поглаживая, заставляя извиваться и содрогаться под ним от новых волн удовольствия.
— Черт побери, Саймон, — он вскинул голову, прижимая Аманду к себе и хватая ртом воздух. Его пальцы сжимали ее сосок, заставляя ее хныкать.
Боже, это было так хорошо. Она хотела его рот, зубы на своем соске,
Завязался спор. Ей было все равно, чем все закончится. Ее губы опустились на его шею, его грудь, двигаясь вниз, к члену. Аманда словно обезумела. Она всегда хотела попробовать мужской член. Когда она читала об этом, ее рот наполнялся слюной, и она представляла себе, как мужские твердые руки держат ее за волосы, вынуждая ее брать в рот твердую как сталь мужскую плоть, представляла себе, как мужчина трахает ее в рот и жестко стонет от ее ласки.
Она добралась до его лобка, ее язык игриво коснулся кожи его живота, и тут Кайова резко замер, а машина остановилась. Двери машины хлопнули, а потом две руки сорвали с Аманды одеяло и обхватили ее голову, и толстая горячая плоть скользнула в ее рот.
Глава 8
— Черт возьми, да! — Кайова был на небесах. Или в аду. Он не до конца определился, где именно, но был чертовски уверен в том, что нежный рот, ласкающий сейчас его член, способен на большее.
Он откинулся назад, тяжело дыша, глядя, как его напряженный толстый член трахает ее нежный розовый ротик. Свет луны падал в салон, его идеальное ночное зрение позволяло ему разглядеть все до мельчайших подробностей. Ее язык порхал вокруг головки, ее губы отчаянно обхватывали ствол.
Он собирался ее трахнуть. Он знал, что трахнет ее. Он собирался раздвинуть эти прекрасные бедра и смотреть, как дюйм за дюймом его плоть исчезает внутри ее красивой киски. Это нужно было сделать как можно скорее, иначе он просто прольет семя ей в рот.
Выдержит ли он? Он застонал при мысли.
— Соси, детка, — Кайова потянул ее за волосы, потому что уже узнал, что она любит боль.
Он был вознагражден — еще дюйм плоти исчез в ее рту, и Кайова почти почувствовал жесткую пульсацию, предшествующую выбросу, и потом что-то — но это была не сперма — брызнуло ей в рот.
Что это было? Удовольствие лишило его контроля, и, казалось бы, должно было стать легче, но не было никакого облегчения, голод горел ярче, жарче.
Но вкус, должно быть, ей понравился. Аманда заглотила еще один дюйм, ее губы обхватили его, ее язык, как жидкий огонь, погладил чувствительное местечко прямо под заострившейся головкой.
— Черт, у тебя такой горячий рот. Горячий и сладкий. Соси этот член, детка. Покажи мне, как сильно он тебе нужен, как сильно ты его хочешь.
Еще один горячий взрыв — и на этот раз Аманда слизала его. Ее влажный рот не отрывался от него, ее губы прошлись от головки до яичек, и он стиснул зубы, пытаясь справиться с накатывающим оргазмом.
Он не хотел спешить. Не хотел, чтобы это закончилось. Пока нет. Было слишком жарко, слишком приятно, Кайова испытывал наслаждение, которого никогда в своей жизни не знал. Ее рот ласкал его так сладко, нежно и неистово, ее язычок лизал его, как любимое лакомство, пока руки Кайовы крепко держали Аманду за волосы.