Из глубины души
Шрифт:
Приглушенный крик сопровождался отчаянной борьбой за свободу, но Кайова прижал ее своим телом к кровати и уставился ей в глаза своими карими глазами, один взгляд которых мог заставить врага рыдать. Оттенки коричневого, зеленого и синего вспыхнули в ответ на его взгляд в глазах Аманды. Ее глаза были полны страха и возмущения.
Да уж. Его твердая выпуклость была прижата к нижней части ее живота. Наверняка это и вызвало вспышку ярости в глазах Аманды.
— Успокойся, — пробормотал он, внимательно наблюдая за ней, позволяя себе насладиться ощущением
«Ну-ну, — подумал он, — наверняка она поверит, особенно теперь, когда моя эрекция давит ей на живот».
Сдавленный крик возмущения под его ладонью доказал, что он был прав.
— Послушай, дамочка, если бы я хотел тебя убить, ты была бы мертва, — проворчал он. — Если бы я хотел напугать тебя, я бы еще и кляп тебе в рот засунул, ясно? Но я тебе не сэр Галахад, так что если ты хочешь сообщить своим дружкам, что ты жива-здорова, и их план провалился — давай. Или заткнешься и пообещаешь не кричать, или я засуну тебе в рот свой носок. Поверь, альтернатива не лучшая.
Она заморгала от удивления.
— Ты будешь хорошей девочкой? — спросил он. — Или я буду лежать здесь, пока мне не надоест. Или все же подумаю о носке. Выбирай.
Красивые, красивые глаза.
Она испустила глубокий вздох, ее ноздри раздувались, но вырываться Аманда перестала.
— Ты будешь молчать?
Она решительно кивнула.
Подозрительно наблюдая за ней, он начал поднимать руку. Медленно отодвинулся назад, готовый сползти с нее, если она не будет кричать. Она казалась такой мягкой и податливой. Но него было ощущение… дерьмо. Аманда открыла рот и приготовилась закричать, и он бессознательно опустил голову и поймал ее губы своими.
Глупая, глупая идея. О Боже, ее губы были мягкие, нежные, а рот такой теплый и нежный, манящий.
Его руки сжали ее запястья, когда она попыталась вонзить в него свои ноготки. Веревки держали ее, но он позволил ее ноготкам впиться в его плоть, позволил ей утолить ту жажду легкого насилия, что сейчас бушевала в ней.
Боже, ее губы были такими мягкими.
Он посмотрел в ее глаза, чувствуя шок от силы необычных ощущений, словно выбивших землю у него из-под ног, его язык коснулся розового совершенства ее губ, мягко, деликатно — и одновременно ощущая, как безумие страсти закипает где-то в его мозгу.
Она выглядела растерянно, уставилась на него, в ее светло-карих глазах, когда он снова лизнул ее губы, вспыхнула страсть. Он не хотел, чтобы она кричала, он лишь хотел заглушить ее крик. Но такого Кайова не ожидал.
Он поднял руки, чтобы зарыться в ее волосы, где он мог почувствовать ее шелковистость, удерживая ее на месте и одновременно снова приникая к ее губам. Большие пальцы остались прижаты к ее челюсти, контролируя зубы на случай, если она решит укусить его. Боже, он хотел ее. Его язык исследовал влажную глубину ее рта. Кайова отстранился и увидел, что ее глаза темнеют.
Он снова приник к ней.
Сладкий
— Извини, — выдохнул Кайова, усаживаясь на постели, а она смотрела на него с остервенением. — Но я действительно не собираюсь рисковать своей задницей ради того, чтобы ты накричалась вдоволь. Твои дружки придут сюда и убьют нас обоих.
Она снова закричала, дернулась и попыталась освободиться, ее красивые глаза обещали ему всевозможные кары. Наконец, вспышка прошла, и Аманда успокоилась.
— Я мог бы дать тебе что-то от головной боли, — сказал он. — Держу пари, голова болит, да?
Он улыбнулся в ответ на ее яростный взгляд.
Аманда отвела глаза, ее ноздри раздувались от гнева, лицо покраснело, грудь трепетала от волнения.
Проклятье, это была такая красивая грудь. С совершенными тугими сосками, набухшими под тканью плотного красного лифа. Мягкие полушария и неожиданно острые пики. Его глаза сузились при виде этих явных признаков возбуждения, член дернулся в джинсах, рот наполнился слюной.
Протянув руку, он позволил наружной стороне пальцев коснуться обнаженной плоти Аманды. Ее глаза метнулись к нему, горящие огнем, испуганные.
— Твои соски всегда встают, когда тебя похищают?
Он попытался отшутиться, но тугие бутоны были уже почти под пальцами, более соблазнительные, чем он мог себе представить. Она тяжело дышала, ее взгляд затуманился, ее щеки порозовели. Аманда резко покачала головой.
— Нет?
Эластичная ткань декольте легко подалась под его пальцами. Кожа груди порозовела, темно-розовые соски торчали острыми пиками. О боже, ему прямая дорога в ад, это точно.
Ткань собралась складкой под грудью, сладкие маленькие горошинки смотрели теперь прямо в потолок. Они были такими острыми, такими возбужденными. Это не был страх. Ее тело молило его об освобождении.
Чертыхаясь на чем свет стоит, он провел пальцами по полукружию груди и добрался до этой маленькой вишенки, сжал ее и немного потянул, не отводя от Аманды взгляда. Он не ожидал такой реакции. Она дернулась, ее тело выгнулось в страстной конвульсии.
— Черт.
Он был теперь в огне, его трясло от стонов, которые прорывались через кляп.
Кайова больше не мог сопротивляться. Желание охватило его и накрыло так быстро, что он еще не осознал, что делает, а язык уже скользил по этому трепещущему пику, лаская его кончик и обводя вокруг. Кайова наклонился и втянул сосок Аманды в рот, посасывая и лаская языком.