Из глубины
Шрифт:
– Почти такие же, какие мы использовали в Северном Ледовитом.
– А это?
Вербов покосился на гладкое металлическое рыло с двумя ручками, похожее на голову дельфина.
– «Сабвинг».
– Гидроцикл?
– Подводный буксировщик.
– Я таких не видел.
– Работает на любых глубинах. Может пригодиться.
– Форма необычная. Один?
– Два.
– Водолазных комбезов сколько? Тоже два?
– Мы привезли три, но один я оставлю на борту «Десны». Здесь и так всего много, затоварим твой батиплав сверх всяких норм. А ещё и нас придётся брать на борт.
– Всех? – Лобанов с сомнением глянул на крупногабаритных парней спецназа ГРУ.
– Будет видно.
– Так всё-таки что нам предстоит делать?
– Потом поговорим.
Через час закончили размещать привезенное оборудование в отсеках «Краба». Лодка за это время успела погрузиться на «стандартную антиспутниковую глубину» и пройти девяносто километров в направлении Гавайских островов. Ей предстояло преодолеть ещё три тысячи километров под водой, и Брайдер распорядился идти с максимальной скоростью. Время торопило. Сеанс связи с Москвой снова принёс негативное известие: ни АГС «Утёс», ни «Камчатка» на связь так и не вышли. А ещё зашевелились вдруг американцы, словно почуяли интерес потенциального противника к определённому району Тихого океана.
Лобанов и Вербов встретились в кают-компании, начавшей постепенно наполняться в основном пришлым народом. Делать было нечего, и пассажиры-эксперты, и пассажиры-спецназовцы собирались пообщаться и послушать интересные рассказы специалистов, имевших большой опыт в изучении неопознанных подводных объектов.
Не было только Богушанской. После окончания погрузки девушка уединилась в каюте старпома и больше не появлялась.
– Похоже, майорша не любит мужскую компанию, – пошутил Лобанов, поискав её глазами.
– Её отец в больнице, так что ей не до посиделок.
– Откуда ты знаешь?
Вербов налил себе кофе, добавил сливок.
– Я обязан знать такие вещи.
– Житейская история, все люди болеют, особенно в возрасте.
– Её отцу всего пятьдесят пять.
– Молодой ещё, сочувствую. Но ведь всё равно это житейская история. Чем он болеет?
– Сердце. Предынфарктное состояние.
– Выкарабкается, нынче медицина справляется с сердечными болезнями.
– Твои бы слова да богу в уши.
– Девчонку жалко, мог бы и не брать её с собой.
– Она наотрез отказалась оставаться дома. Не суйся к ней с жалостью. Она терпеть не может сочувствующих. Характер покруче, чем у Вершининой.
Лобанов тоже добавил в кофе сливок.
– За что ей дали майора?
– За разное, – ушёл от прямого ответа Вербов. – Знает четыре языка, классный рукопашник и великолепная актриса, что немаловажно в нашем деле.
– Ещё и красивая.
Вербов промолчал.
– Вспоминаешь наши походы?
– Это было в прошлой жизни.
– А что творится в Северном Ледовитом, не в курсе?
– Там на дне работает специальная экспедиция ФСБ.
– Нам уже не доверяют?
– Мы люди военные, куда пошлют, там и работаем. Ты хорошо знаешь научную группу?
– Так, средненько, только по беседам. А что?
– Надеюсь, на «Десне» нет представителей другой Семьи, недружественной нам?
Лобанов прищурился.
– Думаешь, и здесь есть заинтересованные в нашей работе личности?
– Всё может быть.
Внезапно всех сидящих в отсеке отдыха качнуло.
Разговоры стихли.
– Э-то ещё что такое? – прислушался к наступившей тишине Вербов. – Не на дно наткнулись?
– Не понимаю, – признался Лобанов, также превратившийся в слух. – Если бы мы наткнулись на скалу, услышали бы металлический скрежет. Тут что-то другое. К тому же мы снизили ход.
Включился динамик интеркома:
– Полковника Вербова просят зайти на мостик.
Друзья обменялись взглядами и одновременно встали, направляясь в коридор.
В центральном посту их ждал Брайдер.
– За нами кто-то следует, – сказал капитан бесстрастно.
Твердокаменное, в складках, тёмное лицо его было непроницаемо. Он посмотрел на Лобанова, сопровождавшего полковника ГРУ, но удалять из поста не стал.
– Точнее – следовал.
– Подводная лодка? – сказал Вербов. – Дрон?
– Нет, слишком большая масса для лодки, по нашим оценкам – более тридцати тысяч тонн. Таких дронов, да и субмарин тоже, никто не строит.
– Старогеи, – шутливо предположил Лобанов.
Брайдер посмотрел на него неприветливо, и Максим поспешил оправдаться:
– Тут всякое может померещиться.
– Аппаратуре ничего не может померещиться, она только фиксирует характеристики объекта. Он преследовал нас больше десяти минут, практически бесшумно, пока локатор заднего обзора не засёк сгущение воды за кормой.
– Сгущение?
– Так это выглядело, массивная тёмная струя. Как только мы начали прощупывать воду за кормой дополнительными сонарами и радаром, объект поднырнул под лодку и ушёл.
– Вот почему нас качнуло.
– Ничего, товарищ капитан, – произнёс кто-то из офицеров поста. – Вокруг чисто.
Брайдер оглянулся.
– Ещё поищите. – Повернулся к Вербову. – Мы остановились и выслали беспилотники. Но эта штуковина исчезла. Что прикажете делать, полковник?
Вербов помедлил, разглядывая светящиеся панели приборов поста.
– Выполнять приказ, Алексей Аполлинариевич. И будьте предельно бдительны, товарищ Шпачков прав, океан полон тайн, причём опасных тайн. Возвращайте дроны и включайте форсаж.