Из глубины
Шрифт:
Старпом повертел головой, обнаружил в полукилометре от лодки ржаво-зелёную полосу, похожую на заросли мха. Длина полосы достигала нескольких сот метров, и было видно, что к горизонту она превращается в настоящее болото.
– Водоросли?
– Мусор, Михалыч, скопление мусора.
– Вот зараза! Уже и здесь всё загадили!
– Севернее, за Гавайями, ближе к Калифорнии, вообще вырос настоящий мусорный остров. Там скопились миллионы тонн пластиковых бутылок, коробок, бочек, упаковок и прочей грязи. Я читал, что площадь
– Да и я не раз встречал мусорные острова, но не предполагал, что они теперь везде.
– В год пластиковые отбросы по данным Гринпис убивают более миллиона птиц и морских млекопитающих.
– Проклятые пиндосы!
– Да не пиндосы – главные мусорщики планеты, хотя и они вносят свой вклад, а Индия, Индонезия, Таиланд и Китай.
– Ты случайно не агент Гринпис?
Лобанов засмеялся.
– Я агент самого себя. Батя в детстве называл меня любознательным несмыслёнышем.
– А теперь?
– Теперь я вырос, хотя любознательности не потерял.
Колодяжный взглянул на морской хронометр, способный работать даже под водой.
– Пора возвращаться.
– Ещё пару минут, Михалыч.
– Ладно, пару потерплю.
К ним подошёл Шпачков, зябко накинувший на голову капюшон оранжевой парки.
– Я думал, тут жарко, экватор близко, а дует, как на Чукотке.
– Вы бывали на Чукотке?
– Где я только не бывал. Иван Михайлович, может, чайку соорудим горяченького?
– Чай будем пить в кают-компании. Пора забираться обратно.
Матросы повиновались приказу моментально.
Эксперты в количестве пяти человек ещё посопротивлялись, но в конце концов тоже покинули палубу.
Колодяжный с помощью старшины задраил люки и вернулся в пост управления.
Через пару минут «Десна» погрузилась в воду на глубину в четыреста метров, чтобы её не могли увидеть чужие спутники.
– Поступило распоряжение командующего, – обрадовал его Брайдер. – Следовать в район севернее Маршалловых островов.
– Зачем?! – изумился Колодяжный.
– Военный транспортник десантирует спецгруппу и какой-то груз, который мы обязаны взять на борт. После чего двинемся на север.
– Зачем?! – повторил вопрос ошеломлённый старпом.
– На юго-западе от Гавайев пропала подводная лодка. Приказано обследовать квадрат по десятому меридиану и найти лодку.
– Что за лодка?
– Новая АПЛ «Камчатка».
Колодяжный вытянул губы трубочкой, но от присвиста удержался.
– Ничего себе сюрприз! А как же план? Мы ещё не обследовали и половину акватории вокруг Нан-Мадола, город нашли на дне…
– Городом займутся другие спецы, наше дело – НПО, а тут их пока что кот наплакал.
– Может, в исчезновении лодки как раз виноваты НПО? Если верить Шпачкову, старогеи следят за всеми морскими базами, а на Гавайях сидят американцы, в Пёрл-Харборе. Вот наши
– Подойдём – проверим.
– У нас нет никакого оружия, даже торпедного аппарата.
– Обойдёмся без торпедных аппаратов.
– А что искала «Камчатка» возле Гавайев?
– АГС «Периметра». – Брайдер помолчал, бросая взгляд на панель управления. – Там на дне была установлена станция со «Статусами», она перестала выдавать сигнал «всё спокойно», послали «Камчатку»…
– И она тоже замолчала! – подхватил старпом. – Точно старогеи вмешались! Там их база на дне! Мы искали не там! Герасимов знает?
– Ещё нет.
– Разрешите, я ему намекну?
– Только ему лично, не при свидетелях. Не надо устраивать научные дискуссии на эту тему. Будут вопросы – пусть свяжется со мной.
– Есть, командир!
Лодка начала разгон.
Колодяжный добрался до жилого сегмента, находившегося между третьим отсеком, со вспомогательным оборудованием, и пятым, где в «ракетных шахтах» располагались все подводные аппараты, кроме «Краба», занимавшего место на аппарели во втором отсеке. На военных атомоходах класса «Ясень» в этом отсеке устанавливались торпедные аппараты и прятался боезапас.
В кают-компании было не очень шумно, но весело. Весь учёный народ в полном составе вместе с подводниками Лобанова и свободными от вахты офицерами пил чай. И разговор шёл именно о чае. Когда Колодяжный открыл дверь, Шпачков, получивший среди матросов экипажа «Десны» прозвище Профессор (хотя он и был им, за год до похода преподавая курс аномальной океанологии в Дальневосточном университете, а потом был переведен в Центр морских исследований МГУ в Москве), хорошо поставленным голосом вещал:
– Чай можно использовать не только в качестве напитка, но и как лечебное средство в форме сока свежих листьев или экстракта, а также в виде сухого порошка для лечения ожогов, наружных и внутренних язв. А из главного чайного витамина Р вообще создан препарат, применяемый в особо тяжёлых случаях кровоизлияний и при лучевой болезни.
Слушатели зашумели.
– Значит, вы рекомендуете пить чай чаще? – поинтересовался механик-пилот «Краба».
– В меру, – усмехнулся Шпачков. – Не зря предки придумали поговорку: чай не пьёшь – откуда сила? Выпил чай – совсем ослаб. Всё надо делать в меру.
– Но ведь сортов чая много, какой из них самый полезный? Зелёный?
– Они все полезны, хотя и по-разному.
– Моя бабушка утверждала, что лучший чай вовсе не из чайного листа, а из полевых трав и крапивы.
– Ну это не совсем так, просто у разных трав разные свойства и разное воздействие на организм человека. Есть возбуждающие, есть успокаивающие и даже наркотические. Кстати, из чайных семян делают чайное масло, в Японии оно называется цзубаки.
– Его тоже употребляют?