Из истории русской иерархии XVI века

архимандрит Макарий

Среди святых собеседников Митрополита Макария мы видим миссионеров: святителя Гурия Казанского и преподобного Трифона Печенгского; почитателей Святой Троицы – преподобных подвижников Александра Свирского и Даниила Переяславского и др. Агиологический материал русских святых XVI столетия со всей очевидностью открывает новую страницу в жизни и деятельности этого замечательного Первоиерарха Русской Церкви. Богатое русское духовное гимнографическое и агиографическое наследие, которым живет наша Церковь, хранит в себе духоносный образ Митрополита Макария.

Знаменательно, что «чудный», по отзывам современников, святитель Макарий, созвавший знаменитые Соборы 1547, 1549 годов, был канонизирован на Юбилейном Поместном

Соборе в год празднования 1000-летия Крещения Руси. В год его канонизации исполнилось 425 лет со дня его блаженной кончины.

Ниже прилагается фрагмент из Жития святого Иакова Боровичского, где говорится о святителе Макарии.

Фрагмент из Жития святого Иакова Боровичского

«[Л. 115] Преблагый Господь Спас всего мира, хотя проявити раба Своего преподобнаго сего мночюдесна мужа, яко угодни и дасть ему силу неотъемлему, иже приходящая гробу его верою Христова исповедания кождо своя прошения приимаше исцеляху от различных недуг различия же недуги: слепии прозираху, хромии хождаху, прокажении очищахуся, [Л. 115 об.] расслаблении укрепляхуся и прочая кто что требоваше без срама охождаше и Христа прославляаше, яко сподобших сице благобесценнаго бисера многоцелебнаго телеси святаго Иякова. И прохожда время немало точа целения и слава многа прохождаше о нем. И пришедше мужие места того, возвестиша о нем архиепископу Феодосию Великаго Новограда и Пьскова и положиша пред ним писания чюдес святаго у гроба его чюдодеемая по изъснению [Л. 116] и утвержени рукописанием отець своих пастушества Христова – и какой кто и в которая дни, имены, недугы целения: писмени же не новописана, но в няже дни содевашеся, тако и писаше. Архиепископ же сия приим и посла с истинною твердостию к превеликому многоразумному всего мира Русьскыя благочестия пастырю и учителю и наставнику целомудру и незлобиву, столпу благоверия Пресвященному и всея Ру сии Митрополиту Макарью. [Л. 116 об.] И егда же приим сия духовный муж, теплый в слезах Макарей дивный и видев написания многоразлична Христовою благодатию и неухищренне и поистинне и еще же разжигаем духом ревности Божия наполняшеся слез, трепеташеся теплатою, внимая слово Господне: всяко древо

от плода своего познавается [203] : древо зло – и плод его зол есть, древо добро – и плод его добр есть [204] ; ниже розга может что сотворити о себе, аще не будет [Л. 117] что на лозе [205] и еще к тому разумевается слово Святаго Евангелия: Аз есмь виноград истинный и Отец Мой делатель есть [206] и Хранитель винограда, всяку лозу о Мне не творящую плода добра изметь ю и всяку творящую плод отребит ю и да множайший плод принесет [207] . Сицевая разумеваше преподобный и стоняше истиньства воспевая Бога и святаго Иякова страшно показуемаго чюдотворца. О мужие Церкви Христовы, [Л. 117 об.] кто и тава учителя не славит и кто не слезит, поминая любовь его к Богу и ко звятым и ко всем человеком, и кто мужеству его и разума тихости не подивится? И како утвержашеся евангельским учением, но с теплотою сердечнаго горения содевается, и несть сия человеческия мудрости, но Божиа смотриния дело. И Преосвященный всея Русии Макарей Митрополит в себе разум имяше от Святаго Духа писани, яко кто служи Богу Христу Господу нашему и есть праведен, [Л. 118] венчанный же от Него – сведительствуется чюдесы подания приходящим к раце мощей преподобнаго телеси точением целения различных недуг, яко и бысть на множество славы чюдес святаго Иякова Боровицкаго многообразна зряшеся, яко древним отцем делы явлением. Да како и се въспомнити может преподобный Макарей яко явление перваго и втораго чюдеси бывает, яко сумнително, по третьем же клятвено же бес похвалы оставити, [Л. 118 об.] а не точию многоразличный целбы являя. По истинне не несумнителна разсужения преподобна мужа Пресвященна старца всея Русии Митрополита, еже Господь рече: Аз есмь веща виноград се же есть корень, вы же лозие [208] . О ком же упрожняет Отец и извержет и погубляет – явно бо разумеется се неплодствие человека не по Бозе живуща, како может чюдеса творити, яко сам погыбе. И да не помянется к тому плодовито еже пръвое убо вера, веры же убо часть бывающе ко[Л. 119]рень и съединившеся Господеви лепо и плод принести, се же глаголется житие имети добродетельно. Аще же убо един высок ответ веры кто имать несохранения же ради, ни соблюдения заповедей, яже во Христа плод приносите – мертва бывает лоз; вера бо без дел мертва есть [209] ; всзяк же верен о Христе убо мнеся якоже верует всяка бо веща лоза яже о Мне, аще не принесет плода, вземлет ю Отец и, извержет [210] и, кроме сыновня общения, полагает, [Л. 119 об.] плод же приносящую очищает, зде же навыкай яко любо и зело добродетелен есть, кто от Бога помощи требует, а бесплодно ни в винограде быти может, плодно яже съделает Отец, и не токмо может быти в виногради, но рече Господь: в Мне пребудете, и Аз в вас [211] , якоже лоза не может плода приносити о себе, аще не пребудет в винограде, тако и вы, аще во Мне пребудете, Аз есмь лоза, вы же рождие, и иже будет во Мне в нем, и той сотво[Л. 120]рит плод мног, яко без Мене не может творити ничтоже [212] . Сия бо рече Христос, хотя проводити нам еже от Него данная власть и живот, угожающи Ему, к животу действо благодати духовныя невидимо действуют, яко слепии видят, хромии ходят, недужни исцелевахуся. И сия внимаше и ина немала разумевашеся от него да не медленна длъгости наложит, но скоро по совету Богом дарныя (!) ему паству чадо Божественыя благодати [Л. 120 об.] святаго собора Великыя Русии радостно слово посылаше писания к сыну своего смиреньства архиепископу Феодосию Великаго Новаграда и Пскова престол держаше тогда. И яко да и се устроить по достоянию веры святыя почести гроб, в нем же тело святаго Иякова разумевати же и чюдесы являющихся от него, такоже и день мощем его принесения память имяни его на всяк год почитати и всему священному собору песново [Л. 121] схваляти у гроба святаго и съвершати Божественую литиргию (!) и прочее, якоже соборная Церковь прият обычай дръжания, тако да празднуют. И якоже дойде писания слово превеликаго пастыря к сыну его смирения и въскоре повеленная совершишася и уставишася день тъи октября 25 день на память святаго апостола Иякова брата Божия по плоти. Лету же тогда сущу 7053 [1545] в царство благочестиваго царя Ивана Васильевича, государя и [Л. 121 об.] Великаго князя всея Русии. И больма [213] нача место прославлятися чюдес ради точения святаго» [214] .

203

См.: Мф. 7, 16–20.

204

См.: Мф. 7, 18.

205

Ср.: Ин. 15, 4.

206

Ср.: Ин. 15, 1.

207

Ср.: Ин. 15, 2.

208

См.: Ин. 15, 5.

209

Ср.: Иак. 2, 20.

210

Ср.: Ин. 15, 6.

211

Ср.: Ин. 15, 4.

212

Ср.: Ин. 15, 6, 5.

213

Больма, больми – более всего, преимущественно. – Ред.

214

[537].

3. Письменное наследие Митрополита Московского Макария

Сохранившееся письменное наследие

Письменное наследие святителя Макария до сих пор в должной степени не изучено и не собрано. Его поучения и грамоты рассеяны в различных рукописях и изданиях. В основном письменное наследие Митрополита Макария было опубликовано в различных дореволюционных изданиях. Перечень его произведений приводится в трудах Н. Лебедева и К. Заусцинского [215] . А. Зимин сделал уточнения в определении хронологии документов Святителя и указал их рукописные источники [216] .

215

См: [210. С. 113. Прим. 1]; [122. № 11. С. 34–35].

216

См.: [125. С. 76. Прим. 37]. Автор заканчивает данное примечание следующими словами: «Весьма сомнительна принадлежность Макарию одного поучения священнику» («Свиток сей положить на престол… Свиток законыя и рукоположение Пресвященаго Макария Митрополита всея Руси». Нач.: «[С] е тебе, чадо, Господь поручи священие службу» [534. Л. 85–88]). Данный документ не является поучением, а давался священнику после его рукоположения (см. его публикацию: [188. Л. 279 об.]), поэтому ставить под сомнение его принадлежность Митрополиту Макарию не приходится. А введение этого формулярного текста в обиход Русской Церкви следует связывать с Митрополитом Киприаном (|1406), о чем говорилось в докладе Г. М. Прохорова в 1987 г. на Второй международной конференции, посвященной 1000-летию Крещения Руси. К сожалению, он не был опубликован в изданных материалах конференции.

Здесь предпринимается попытка дать некоторую оценку его трудам. Под наследием подразумевается не только то, что вышло из-под пера самого святителя Макария, но и те документы, которые были ему адресованы. Расположенные в хронологическом порядке, они в своей совокупности дают нам более полное представление о жизни и деятельности знаменитого Первоиерарха Русской Церкви XVI века.

Современники, как правило, дают восторженные отзывы о дарованиях Святителя. Летопись следующим образом описывает усилия Новгородского владыки по введению общежития в монастырях епархии. Собрав настоятелей, архиепископ Макарий «…нача их учити, яко от Живоначалныя Троица от вышняя Премудрости научением, еже им устрояти общее житие, якоже и прежний богоноснии отци написаша. Игумени же, слышавше, приимше добрый совет боголюбиваго архиепископа Макария, тихаго дателя, егоже любит Бог, и оттоле начата устрояти общежители» [217] . Посвятив настоятеля Спасо-Хутынского монастыря архимандрита Феодосия, Святитель поучает его «доволно о духовных, еже пребывати в посте и в бдениех и во всяких добродетелех, и попечение имети о своем спасеном стаде» [218] . Во время мора во Пскове Святитель совершает молебны об избавлении от бедствия, «поучая игумены и священники» [219] . Затем, когда мор появился уже в самом Новгороде, «архиепископ Макарей нача учити игумены и священники и всех людей о покаянии» [220] . Построив в связи с возникшим бедствием обыденный храм, Святитель после литургии «поучив игумены и священники и весь народ, еже пребывати в посте и в молитвах и во всяких добродетелех, и отпусти их» [221] . Архимандрит Хутынского монастыря Феодосий, ранее посвященный святителем Макарием, писал своему архипастырю: «Мне грешному всячески желательно, и желательнейше мне есть сие, еже близ быти тебе, и видети великаго пастыря в храме Святыя Софеа Премудрости Божиа на своем престоле сидяща, и учениа медоточнаго реки изливающа, и напаяюща душа, может бо святый владыко Господи, еже токмо видети тя, злонравную ми душа увещати во благонравие преложитися и во умиление прийти» [222] . Приведенные свидетельства показывают неустанные труды святителя Макария в деле просвещения и назидания своей паствы словом Божиим.

217

[351-а. С. 544].

218

[Там же. С. 549].

219

[Там же. С. 550].

220

[Там же].

221

[Там же. С. 551].

222

[308. Ч. 14. С. 214–215].

Как новгородцы, так и современники москвичи единодушны в своих отзывах о Митрополите Макарии. Автор Жития святителя Ионы в составе Степенной книги пишет о святителе Макарии, обращаясь к Богу: «…и учительства Божия проповеди исполнити поспеши ему» [223] . Другой автор говорит о Святителе: «…ереем нелестный великий учителю» [224] .

Однако вопрос оценки литературно-богословского наследия главы Русской Церкви середины XVI века в научной литературе неоднозначен. Историк Митрополит Макарий (Булгаков; † 1882) так характеризует Святителя, соименного себе: «Митрополиту Макарию, по праву, должно принадлежать одно из самых почетных мест в истории нашей древней духовной словесности. Это право он приобрел не столько своими сочинениями, и немногочисленными, и не представляющими ничего особенного в ряду других тогдашних сочинений, сколько тем, что потрудился собрать воедино, по возможности, все памятники нашей прежней письменности» [225] . Он же излагает содержание нескольких грамот и посланий Первосвятителя. Н. Лебедев пишет о Митрополите Макарии: «В литературном отношении его занимала не современная действительность, а русская старина. У него было стремление не наводнять общество новыми книгами, а собрать и распространить уже имеющиеся… Вследствие этого самостоятельная литературная производительность Макария и необширна, и ничем не замечательна» [226] . Интересна оценка, данная К. Заусцинским: «Вообще, простой и естественный способ выражения выгодно отличает Макария от других современных ему ораторов, у которых часто можно встретить один только набор слов и трескучих фраз без всякого смысла. Неудивительно, что, по свидетельству летописца, все слушатели Макария удивлялись его способности говорить всем удобопонятно» [227] . Еще более положительно говорит об этом М. В. Толстой. Автор пишет о дарованиях Митрополита Макария: «Он владел блистательным даром красноречия. Речи его к царю при браке его, перед походом царя на Казань и по возвращении из Казани написаны с одушевлением и красноречиво… Глубокоумилительно духовное завещание Святителя» [228] . Более сдержанную оценку дает Е. Голубинский в своем труде по истории Русской Церкви: «Мы говорили выше, что Макарий не был писателем и что он знаменит в области литературы не как таковой. Однако к словам этим должна быть сделана оговорка: он не был писателем нарочитым и настоящим, но все-таки оставил после себя некоторые литературные произведения» [229] . Очень резок в своей оценке наш современник А. Зимин: «Макарий не был хоть сколько-нибудь талантливым писателем-публицистом. Небольшое наследие, оставленное им, состоит из нескольких посланий и поучений, отличавшихся многословием, витиеватостью и церковной риторикой» [230] . Е. Немировский пишет о Митрополите Макарии: «Как литератор и публицист Макарий не был талантлив. Его произведения заурядны и подчеркнуто официальны. Однако уже в Новгороде он собрал вокруг себя способных писателей – осифлян, немало потрудившихся, чтобы обосновать осифлянскую программу. Да и сам Макарий был человеком книжным, начитанным и хорошо образованным» [231] . О. Орлов характеризует Святителя так: «Митрополит Макарий сам был писателем, но малоталантливым и малоинтересным» [232] .

223

[357. С. 525].

224

[510. С. 567].

225

[223. С. 597]; [224-а. С. 387].

226

[210. С. 112–113].

227

[122. № 11. С. 36].

228

[483. С. 353]. См. также: [482. С. 88].

229

[77. С. 848].

230

[125. 76].

231

[297. С. 53].

232

[317. С. 167].

Несомненно, плоды организаторских усилий Первосвятителя известны в науке более, чем письменное наследие Митрополита, сохранившееся на сегодняшний день. К тому же оно еще мало изучено, и, думается, приведенные выше высказывания не являются результатом тщательного анализа речей, грамот и посланий Святителя [233] .

Итак, при одинаковых исходных данных делаются, однако, совершенно различные выводы. Насколько одни исследователи положительно характеризуют наследие Митрополита Макария, настолько другие говорят о его слабых авторских дарованиях и незначительности сохранившегося наследия. Возражая последним, хочется поставить вопрос: имеем ли мы уверенность в том, что сохранившееся на сегодняшний день первосвятительское письменное наследие является полным и адекватно отражает деятельность знаменитого Первоиерарха Русской Церкви XVI века? Уверенности в этом нет [234] . Но поскольку личность Митрополита Макария и его значение в русской письменности очень неординарны, то можно говорить, что исследователи предъявляют к его личному наследию особые требования. Подходя предвзято, можно действительно принизить достоинство сохранившихся святительских произведений.

233

В последнее время диакона Иоанна Федорова, современника святителя Макария, начинают рассматривать не только как печатника-просветителя, но и как древнерусского автора, писавшего послесловия к издаваемым книгам, см.: [404. С. 268–271]; [89. С. 267–279]. Между тем Митрополиту Макарию, от которого сохранилось богатое в жанровом отношении наследие, в этом отказывают. Если судить о литературных дарованиях Митрополита Макария на основании сохранившегося материала, то вспоминается первый Митрополит из русских – святитель Иларион (с 1051). Перечень его произведений невелик, однако в его писательских дарованиях никто из современников не сомневался.

234

Кроме того, нужно иметь в виду, что количество сохранившихся памятников или документов не всегда точно показывает реальную картину, т. к. наиболее читаемое быстрее изнашивалось и утрачивалось, т. е. хуже сохранялось. Б. В. Сапунов пишет по этому поводу: «Ошибка многих библиотечных и музейных работников заключается в том, что по степени сохранности той или иной книги, того или иного памятника они непосредственно судят о степени их распространенности в древности. Скорее надо предполагать обратную картину: наиболее популярные, наиболее читаемые книги именно в силу своей распространенности и “читаемости” сохранились значительно хуже» [403. С. 153]. В самом деле, в летописях XVI в. остались неотраженными деятельность Стоглавого Собора, Соборов 1547, 1549 гг., начало церковного книгопечатания на Руси и т. д.

Но правомочен и другой подход, который предполагает усилия попытаться на основании имеющегося материала изучить и оценить его в целом. На сегодняшний день известны только грамоты и послания святителя Макария начиная с новгородского периода его жизни. Лучше сохранились документы московского периода. Одна из ранних грамот святителя Макария обращена к Великому князю Василию III. Тема государя в митрополичьем письменном наследии – важнейшая составная его часть. Он неоднократно обращался письменно и устно к Василию III, а позднее – к его сыну Иоанну IV.

Вскоре после своего прибытия в Великий Новгород архиепископ Макарий занялся вопросом устроения монашеской жизни в монастырях своей епархии. В связи с этим он обращается с посланием к Великому князю Василию III. Грамота не имеет окончания. После формулярного приветствия Святитель говорит о природе власти православного государя: «Тебя, государя, Бог в Себе место избра на земли… милость и живот тебе поручи всего великаго Православия» [235] . Далее личность Великого князя сравнивается с Византийским императором Константином Великим. Он «христианский род в своем царстве из рова преисподняго возведе», а Василий III до конца низложил ересь жидовствующих. Подобная ревность государя и побуждает архиепископа Макария обратиться к нему с просьбой показать «ревность о божественных церквах и честных монастырех». Можно говорить, что Василий III, в свою очередь, также писал в Новгород к Святителю. Князь был почитателем преподобного Варлаама Хутынского († 1l92; память 6 ноября) и перед своей кончиной был пострижен в честь этого новгородского святого. Из Жития преподобного Варлаама мы знаем, что Василий III писал архиепископу Макарию, «в кое время и где Господь Бог помощь даровал государю и Великому князю» [236] , и в связи с этим говорилось о совершении благодарственных молебнов в Великом Новгороде сему светильнику веры.

235

[104. С. 22]; [238. С. 10].

236

[539. Л. 93 об.-94].

Значительно больше документов Митрополита Макария характеризуют его взаимоотношения с сыном Василия III – Великим князем Иоанном IV, ставшим затем первым Русским царем в 1547 году. Митрополит Макарий понимал, что Иоанн Грозный – единственный в мире православный царь. Позднее он писал ему: «В концев всея вселенныя восиявшему, наипаче в царех пресвятейшему» [237] .

Совершив в Успенском кремлевском соборе 16 января 1547 года царское венчание первого Русского царя, Митрополит Макарий обратился к нему с речью-поздравлением. Это первое, известное нам в источниках, обращение главы Церкви к Иоанну Грозному. Оно в своем содержании имеет общий элемент с посланием Святителя к Василию III. В нем дословно повторяется мысль: «Вас бо Господь Бог в Себе место избра на земли, и на Свой престол вознес посади, милость и живот посади у вас» [238] . В поучении нововенчанному царю Митрополит Макарий не называет его пастырем, но этот евангельский образ, как и стадо словесных овец (см.: Ин. 10, 9-16), постоянно подразумевается в его словах, обращенных к царю. Святитель перечисляет различные обязанности нововенчанного царя. Прежде всего он должен чтить Святую Церковь, в которой получил второе духовное рождение во Святом Крещении. Святитель говорит в своем поучении: «Бояр же своих и вельмож жалуй и бреги по их Отечеству и ко всем же князем и княжатам, и детем боярским, и к всему христолюбивому воинству буди приступен и милостив и приветен, по царьскому своему сану и чину». «В предшествующей литературе мы не встречаем такого яркого и определенного выражения мысли о милости царя к боярам, кроме только Максима Грека» [239] . Как важный документ охарактеризовано святительское поздравление А. Зиминым: «В уста совершавшего обряд коронации Митрополита Макария вложена программа дальнейших реформ, осуществлявшихся в 50-х годах XVI века правительством компромисса. Макарий высказывал надежду, что Иван IV покорит “вся варварскыя языки” (прежде всего имелась в виду Казань), введет правый суд (“да судит люди твоея правдою”) и будет стоять на страже Православной Церкви» [240] . Добросовестное исполнение царских обязанностей, которые есть христианский подвиг, позволят царю, по мысли Святителя, войти в радость Господа (Мф. 25, 21).

237

[356. Стб. 427].

238

[27. С. 82].

239

[47. С. 277].

240

[125. С. 36].