Из истории зубоврачевания, или Кто лечил зубы российским монархам

Зимин Игорь Викторович

О временах царствования Николая I и Александра II осталось множество небольших мемуарных зарисовок, публиковавшихся во второй половине XIX в. в различных исторических журналах. В их числе есть и «стоматологические истории» времен Александра И, рисующие применение знахарских практик, как в официальных структурах, так и на «высочайшем уровне»: «После Крымской кампании вышло распоряжение – прикомандировывать раненых офицеров к кадетским корпусам. В 1860 г. многие кадеты 1-го корпуса страдали зубами. Однажды Государь Император, заметив, что кадеты подвязаны, спросил директора корпуса г. Лихонина, что это значит. Директор доложил, что они болеют зубами.

– Как жаль, – сказал Государь, – что у нас при корпусах нет дантистов.

– У меня лечит, Ваше Величество, прикомандированный к корпусу поручик Бородин.

– Помогает?

– Помогает, Ваше Величество.

– Скажите ему от меня спасибо.

Случилось, что и я заболел зубной болью. Прихожу к Бородину и прошу его полечить меня. Он согласился охотно, но предупредил, что требуемые для лечения порошки стоят дорого, и потому следует ему за них уплатить 2 рубля.

Я, конечно, согласился. Он велел мне раздеться и лечь в постель; затем подан был кипящий самовар, жаровня с угольем и порожняя кадушка. Кадушкой он накрыл жаровню, насыпав на нее предварительно какого-то порошку, издававшего неимоверно противную, угарную вонь. Накрыв меня с головой ватным одеялом, он велел дышать над кадушкой, наполненной дымом и паром, приказав нескольким кадетам держать одеяло, дабы я не мог освободиться.

Я полагал, что задохнусь насмерть, но через ¹/₄ часа меня раскрыли; я был в изнеможении и чувствовал сильную головную боль.

– А что, зуб – лучше? – спрашивает Бородин.

– Не знаю, – отвечал я.

Но действительно, от притупленного чувства показалось – как будто лучше.

– А посмотрим, сколько червячков-то вышло из больного зуба? Вот – целых шесть!

Уплатив требуемый гонорар, я поплелся в свою палатку. Зуб через два дня перестал болеть. По окончании лагерного сбора мы возвратились в Петербург. Не успел Бородин устроиться, как явился фельдъегерь, требуя, чтобы он отправился экстренным поездом в Петергоф к Великому князю для лечения от зубной боли его супруги. Забрав с собой порошки, кадушку и жаровню, Бородин отправился в Петергоф. Великий князь, встретив его, сказал:

– Мне Государь Император передал, что вы хорошо лечите от зубной боли. Моя жена страдает зубами, и лейб-медики не могут унять боль. Беретесь ли лечить ее?

– Берусь, если прикажете, Ваше Императорское Высочество.

– У нее голова болит; не будет ли ваше лечение противно?

– Напротив, Ваше Высочество, и головная боль должна пройти.

Входит импровизированный дантист в спальню Великой княгини; она лежит в постели, вокруг нее лейб-медики. Бородин обращается к Великому князю:

– Прикажите, Ваше Высочество, выйти г-м лейб-медикам, т. к. мое лечение составляет секрет.

Великий князь приказал им удалиться, и те, ретируясь, повстречались с жаровней, кадушкой и самоваром. Великий князь, увидев эти приспособления, говорит:

– Бородин, вы со мной не шутите! Если жене будет хуже, вам не сдобровать.

– Я с полной уверенностью приступаю к делу, Ваше Высочество.

– Хорошо, я ухожу; не хочу быть свидетелем этого лечения.

Затем Бородин проделал с Великой княгиней все процедуры так же, как и со мной. По окончании княгиня спросила вошедших лейб-медиков, можно ли напиться воды? Они изъявили свое согласие, но Бородин запретил наотрез, и она послушалась.

После этого Великий князь приказал Бородину отправиться на гауптвахту и ожидать. Принесли Бородину сытный ужин и бутылку вина, но он так беспокоился исходом своего лечения, что почти не дотронулся до них. Ночь была им проведена тревожно. На другой день в 11 часов утра его потребовали к Великому князю.

– Ну, Бородин, спасибо за лечение: жене лучше, зубная боль унялась. А вот это примите от меня.

Великий князь преподнес ему бриллиантовый перстень и пакет, в котором оказалось 700 руб. денег. Вскоре Бородин был по Высочайшему повелению назначен дантистом к военно-учебным заведениям с приличным жалованьем. Слава поручика прогремела на весь Петербург, и его стали приглашать в аристократические дома, чем он сделал значительный подрыв известному д-ру Вагенгейму, который предлагал Бородину 25 ООО руб., чтобы он прекратил свою практику. Но импровизированный дантист ответил Вагенгейму, что эта сумма ничтожна в сравнении с размером его прибыли от практики, ибо он зарабатывает ежемесячно не менее 7000 руб.

Бородин и этим не удовольствовался: познакомившись с каким-то праздношатающимся фармацевтом, стал приготовлять у себя разные эликсиры и лечить от всех болезней. Врачебная управа не раз вызывала Бородина и просила его предъявить докторский диплом, но Бородин каждый раз отвечал, что его диплом остался у Великого князя.

В конце 1861 г. Бородин, узнав о моем выезде из Петербурга, завернул ко мне с прощальным визитом и рассказал вышеописанные подробности. Он сознался, что лечение Великой княгини было крайне рискованно. Но в случае неудачи, говорил он, голову бы не сняли, а при удаче будущность рисовалась блестящая. Я сказал, что, оставляя Петербург, лишен буду возможности повредить ему в его докторской карьере, а потому просил сообщить мне, где он научился этому лечению.

– Вот как было дело, – рассказал Бородин. – Едучи с Кавказа, на почтовой станции в Орловской губернии денщик мой так сильно заболел зубами, что просил оставить его на произвол судьбы. Но он был славный человек, и я не мог этого сделать. Начальник станции мне сказал, что в селении, верстах в 10, знахарка отлично лечит от зубной боли.

Послали за знахаркой, и она проделала известное уже вам лечение. Денщику стало лучше, через два дня он уже мог продолжать путь. Знахарка потребовала гонорара рубль, я охотно ей дал и пообещал еще другой, если она откроет мне секрет ее лечения. И она сказала, что порошок, употребляемый ею, – это семена зелья, называемого дурманом (datura stramonium). Благодаря этому Бородин и сделался знаменитостью и богатым человеком» [187] .

187

Добровольский К.Н. Как поручик Бородин сделался зубным врачом // Русский Архив. 1907. № 6. С. 286–288.

Надо сказать, что знахарские методы по сей день уживаются с методиками доказательной, официальной медицины. И таких примеров множество. Например, Николай I в 1840-х гг. лечил рожистое воспаление на ноге «заговоренным» платком. А в начале XX в. при семье Николая II успешно практиковал Г.Е. Распутин. С конца 1980-х гг. на экранах телевизоров продолжают периодически мелькать различные знахари. Поэтому приглашение «анонимным» великим князем вполне приличного поручика, владеющего «знахарскими методиками», к своей жене вполне достоверно. Правда, назначение «народного умельца» дантистом военно-учебных заведений при Александре II выглядит сомнительным. Что же касается самой «методики» лечения больного зуба окуриванием для изгнания зубных червей, то эти «рецепты» активно применялись еще во времена Древнего Рима.

Таким образом, К.Л. Вагенгейм в 1872 г. стал штатным придворным дантистом. Однако в 1873 г. ему пришлось понервничать, когда в Петербурге появился американский зубной врач де Марини, который совершенно не желал «играть по правилам».

Реклама стоматологического инструментария. Вторая половина XIX в.

Разворотливый американец, объявившись в Петербурге летом 1873 г., немедленно направил министру Императорского двора A.B. Адлербергу ходатайство «о назначении его дентистом Его Императорского Величества». Озадаченный министр, в свою очередь, попросил руководство Придворной медицинской части собрать необходимые сведения об американце и сделать соответствующее «заключение Ваше по ходатайству».