Из книг мудрецов. Проза Древнего Китая
Шрифт:
5. Умеющий вести войну два раза набора не производит, три раза провианта не грузит; снаряжение берет в своем государстве, провиант же — у противника.
6. Когда провиант во время войны привозят издалека — беднеет и народ и государство.
7. Привозной провиант истощает народные средства; когда же средства истощаются, народу трудно выполнять повинности.
8. Силы подрываются, средства иссякают, дома пустеют; имущество народа уменьшается на семь десятых, а имущество правителя — боевые колесницы, кони, шлемы, панцири, луки, стрелы, рогатины, пики малые и большие, щиты, волы и повозки — уменьшается на шесть десятых.
9. Поэтому умный полководец старается кормиться за счет противника: убивает его с яростью, захватывает его богатства с жадностью.
10. Война любит победу и
11. Поэтому понимающий войну полководец — властитель судеб народа, хозяин безопасности государства».
***
ИЗ ГЛАВЫ «СТРАТЕГИЧЕСКОЕ НАПАДЕНИЕ»
1. Сунь-цзы сказал: «Ведя войну, наилучшее — сохранить государство противника в целости, на втором месте — сокрушить его. Наилучшее — сохранить армию противника в целости, на втором месте — разбить ее. Сто раз сразиться и сто раз победить — не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего— покорить чужую армию, не сражаясь.
2. Наилучшая война — разбить замыслы противника; на следующем месте — разбить его союзы; вслед за этим — разбить его войска. Наихудшее — осаждать крепости. Осада должна производиться лишь тогда, когда это неизбежно. Подготовка больших щитов, осадных колесниц, возведение насыпей, заготовка снаряжения — все это требует не менее трех месяцев; однако полководец, не будучи в состоянии преодолеть нетерпение, посылает своих солдат на приступ, словно муравьев; при этом треть войска оказывается убитым, а крепость остается не взятой. Таковы гибельные последствия осады.
3. Поэтому умеющий вести войну покоряет чужую армию, не сражаясь; берет чужие крепости, не осаждая; сокрушает чужое государство, не затягивая время. Сохраняет все в целости и этим оспаривает власть в Поднебесной. Не притупляя оружия, добивается выгоды, ибо следует правилам стратегического нападения.
4. Правило ведения войны гласит: «Если сил у тебя в десять раз больше, чем у противника,— окружи его со всех сторон; если в пять раз больше — раздели его на части; силы равны — сумей с ним сразиться; меньше сил — сумей оборониться; если в чем-то уступаешь — уклонись от сраженья. Упорствующие же с малыми силами становятся пленниками сильного противника».
5. Полководец для государства — что крепление для повозки: пригнано плотно — сильно государство, разошлось — непременно ослабнет.
6. Страдает же армия от своего государя в трех случаях:
когда он приказывает ей выступить— а ей не должно выступать; когда он приказывает ей отступать— а ей не должно отступать; это означает связывать армию;
когда он, не зная армии, управляет ею так же, как и государством, приводя военачальников в растерянность;
когда он, не зная военной тактики и стратегии, назначает военачальников так же, как и государственных чиновников, приводя полководцев в смятение.
7. Когда же армия расстроена — жди беды от соседних царей. Это означает расстроить армию и отдать победу противнику.
8. Побеждают же в пяти случаях: если знают, когда можно сражаться, а когда нельзя; когда умеют пользоваться и большими и малыми силами; когда высшие и низшие имеют одни и те же желания; когда сами осторожны и выжидают неосторожности противника; когда полководец талантлив, а государь не руководит им. Эти пять положений и есть путь познания победы.
9. Поэтому и говорится: «Знаешь противника и знаешь себя — победа будет за тобой; знаешь себя, а его не знаешь— один раз победишь, на другой потерпишь поражение; не знаешь ни себя, ни его— каждый раз будешь терпеть поражение».
***
ИЗ „ХАНЬ ФЭЙ-ЦЗЫ”
Книга названа по имени ее автора, Хань Фэй-цзы («Отрицающего Учителя из царства Хань»; 288—233 гг. до н. э.), жившего на рубеже эпохи Враждующих царств и эпохи Империи, самого яркого представителя общественно-философской мысли своего времени. В юности Хань Фэй-цзы вместе с будущим первым министром императора Цинь Ши-хуана Ли Сы (280—208 гг. до н. э.) обучался у последователя Конфуция, знаменитого философа Сюнь-цзы (ок. 313—235 гг. до н. э.). Однако, поскольку юноша был заикой, возможность непосредственного применения своих знаний на политическом поприще оказалась для него закрытой, и он все свои силы отдал написанию книги, пронесшей его имя через века. Видимо, учитель не сумел привить Хань Фэй-цзы почтение перед конфуцианскими ценностями, и тот стал в конце концов приверженцем школы «законников» (или «легистов»), видя наиболее верное средство управления людьми в четкой регламентации наград и наказаний. Однако немалое влияние оказала на него и даосская философия: в частности, две главы своего труда он посвятил толкованию «внешней», «профанической» части книги Лао- цзы, трактующей проблемы манифестации Дао в мире форм; этот комментарий к «Даодэцзину» является самым древним из ныне существующих. Впрочем, связь воззрений Хань Фэй- цзы с философией даосов может быть достаточно сложной: старые авторы не раз указывали на генетическое родство школы даосов и школы законников, считая, что последняя лишь трансформировала некоторые общеизвестные положения первой. Так, проповедь абсолютной свободы и отрицание «вульгарного» знания у даосов постепенно превратились в идеологическое обоснование тирании и ниспровержения культурного наследия у легистов — история полна парадоксов!
Хань Фэй-цзы писал о том, что волновало людей его времени: о применении законов и о значении личных заслуг, об использовании талантливых людей на государственной службе и о их посмертной славе, о преданности подданного государю и чувстве почтительной любви сына к отцу, о тщете убеждения и о силе наказаний. Что-то в его труде было адресованно всем, что-то только посвященным в особое знание, людям «внутреннего круга». Но какой бы ни была тема рассуждений философа — мы всегда слышим взволнованный голос человека неравнодушного, слышим слова, исполненные негодования, ропота и печали. К несчастью, Хань Фэй-цзы хорошо усвоил кредо своего учителя Сюнь-цзы об изначальном зле, заложенном в человеческой природе, об абсолютной эгоистичности всех человеческих побуждений, будь то откровенная жажда власти или самая нежная любовь. Оттого-то так прагматичны его рецепты и, быть может, так трагична его собственная судьба.
Хань Фэй-цзы принадлежал к роду правителей царства Хань, располагавшегося в среднем течении реки Хуанхэ, почти в самом центре тогдашнего Китая. Царство это было слишком слабым, чтобы применить на практике политические концепции Хань Фэй-цзы и создать мощную централизованную державу,— зато у будущего императора Цинь Ши-хуана, случайно познакомившегося с книгой философа, ее положения вызвали неподдельный восторг: Цинь Ши-хуан даже напал на маленькое Хань и добился, чтобы ему выдали полюбившегося автора. К сожалению, вскоре выяснилось, что друзья познаются не только в беде, но и в удаче; точнее, они порой способны превратить одно в другое. Бывший соученик философа, канцлер Ли Сы, обеспокоенный его неожиданным фавором, стал убеждать самодержца не слишком доверять чужестранцу, к тому же родственнику ханьского царя, преследующему неведомо какие цели... Печальный финал этой истории читателю уже известен из вступительной статьи. Что же до текста книги «Хань Фэй - цзы», то он был переведен на русский язык А. Ивановым (Материалы по китайской философии. Введение. Школа Фа. Хань Фэй-цзы. Перевод. СПб., 1912) и с тех пор публиковались лишь его фрагменты.
***
ИЗ ГЛАВЫ VI
Закон не должен потворствовать знатным, отвес не должен подделываться под кривизну. Там, где действует закон, умный не может его обойти, храбрый не смеет ему противиться; наказания за проступки не минуют и сановников, награды за добрые дела не обходят и простолюдинов. Вот почему ничто не сравнится с законом, когда надо исправить проступки знати и покарать преступления простолюдинов, усмирить мятеж и осудить заблуждение, избавиться от излишеств и устранить нелепость, установить единые правила для всего народа. И ничто не сравнится с наказаниями, когда надо подхлестнуть чиновников и устрашить народ, искоренить разврат и леность, пресечь ложь и коварство. Когда наказания суровы — знать не смеет обижать простолюдинов, когда законы в почете — знать уважают и не посягают на ее права. Когда знать уважают и не посягают на ее права, тогда и положение государя прочно и он располагает должной властью. Вот почему прежние государи почитали законы и передавали их один другому. Когда же государь отбрасывает законы и действует по собственному произволу — исчезают различия между верхами и низами.