Из любви к истине
Шрифт:
— Полагаю, Гросс может попрощаться со своим постом? — со смехом спросил названный Тарном.
— Да, — кивнула Риннэлис. — Я так просто этого не оставлю. Он посмел вмешаться в мое расследование. Он на моего фигуранта покусился, а другого у меня пока что нет… Если бы меня нелегкая в управу не принесла, я бы завтра была осчастливлена относительно свежим трупом!
— А Лэр тебе нужен для засвидетельствования попытки убийства. Я правильно понял?
— Да. И пусть твои ребята посмотрят за моим нелюдем, иначе, боюсь, ларо Гросс напоследок попытается меня «обрадовать» убиением этого парня.
— Он тебе так дорог? — расхохотался человек, иронично поглядывая на насупленного кахэ.
— Естественно. Как напоминание о безгрешности моей карьеры, — проигнорировав пошлый намек, спокойно ответила дийес Тьен.
— Зря старик сунулся в твои дела. Неужто он помешался? Пытаться лезть в твое расследование могут только ненормальные или самоубийцы!
— Это смотря сколько заплатить… — протянула дознаватель, глядя на Риэнхарна, в тот момент больше всего на свете желавшего стать невидимым, потому что смотрели на него оценивающе, как на скот, ведомый на бойню.
— За него могли много заплатить? — не поверил Тарн.
— О да…
Да. За кахэ могли невероятно много заплатить. Вот только непонятно: то ли цена обусловлена родовитостью жертвы, то ли — заказчика, в интересах которого скорейшее упокоение нелюдя.
— Здравствуй, радость моя! — звонко чмокнул меня в щеку явившийся Лэр, наш алхимик и эксперт, повергнув своей фамильярностью в полуобморочное состояние и без того не особо бодрого кахэ. — Что за шум? Где драка?
Лэр имел странное свойство заполнять собой все имеющееся пространство, несмотря на не слишком крупную комплекцию: средний рост, среднее телосложение, обычное, ничем не примечательное лицо, серые неяркие глаза, нос картошкой, большеватые, на мой вкус, уши, крупный рот. В общем, далеко не мечта девушки. Но внешность его дополнялась бездной обаяния, умом и потрясающим чувством юмора, так что у алхимика не было отбоя от особ женского пола.
Я не зря позвала именно Тарна и Лэра: эти двое были единственными, кому я безоговорочно доверяла, зная, что они меня не предадут ни за какие деньги, причем не из-за страха перед моей местью. Мы вместе учились в школе, а потом в академии, и эта парочка грудью прикрывала меня еще тогда, когда я была всего-навсего Риш, а не грозной ларэ Риннэлис Тьен. Наша дружба пережила годы учебы и теперь дополнялась взаимовыгодным сотрудничеством, к немалому удовольствию всех сторон.
— Если бы была только драка, то Риш нас бы не позвала. С дракой она и сама может разобраться! — насмешливо фыркнул Тарн.
— У меня тут покушение на убийство, Лэр, — объяснила я.
— Неужели тебя убивали? — прыснул мой приятель.
— Его, — кивнула я в сторону кахэ, который усиленно делал вид, что происходящее к нему не имеет отношения.
Лэр мгновенно кинулся к опешившему от такого энтузиазма нелюдю, ощупал и осмотрел его, в черновом варианте диктуя одному из шустрых парней Тарна свое заключение.
— А хорошо парня душили, профессионально! — радостно заявил мне алхимик. — Яд, видимо, не применили потому, что демоны знают, какая отрава кахэ возьмет. Кто же это нелюдя так любит? Ты-то не развлекаешься на досуге отправлением на тот свет собственных подследственных. Это точно. Все мои подследственные доживали до суда, даже если они этого категорически не желали. Мне совершенно не нужно, чтобы пошли слухи, будто бы я недобросовестно делаю свою работу. Моя репутация дознавателя слишком дорога мне.
Тарн тоже старательно строчил на листе отходную для дражайшего ларо Гросса. Старый лис и так был нечист на руку, захоти кто-то безвременно прервать его карьеру — это дело не составило бы особого труда. Но ларо Гросс был слишком удобен для своих подчиненных, чтобы те стали копать под него всерьез. В этот раз мой начальник совершил непростительную ошибку: он посмел совать нос в мое дело, а это чревато неприятностями. Мне все равно, из-за чего старик решился на такое рискованное мероприятие, прекрасно зная, что я буду мстить, меня не интересует ни то, чем ему пригрозили, ни сумма, которую он получил за труп моего подозреваемого. Ларо Гросс исчезнет с поста начальника отряда дознавателей. И все.
— Все зафиксировал? — поинтересовалась я у Лэра. — Я могу это убрать? — указала я на багровый след от удавки на шее кахэ.
— Да, конечно, Риш. Делай со своим нелюдем все, что душа пожелает, — расплылся в двусмысленной улыбке алхимик.
С превеликим удовольствием, — в тон ему ответила я, опускаясь рядом с ошарашенным кахэ. Несчастный мужчина, переживший в один день столько потрясений, выглядел как ребенок, потерявшийся в лесу. Я медленно провела рукой по пострадавшей шее нелюдя, исцеляя. Убедившись в полном исчезновении багровой полосы, я решила, что моего внимания для ларо Риэнхарна на сегодня более чем достаточно.
— Тарн, попроси своих мальчиков, пусть присмотрят за камерой, — попросила я, умоляюще улыбаясь. — Кахэ мне еще живым пригодится!
Нелюдь выпучил глаза от изумления, Видимо, все мое сегодняшнее поведение никак не вязалось в его сознании с привычным образом жуткой Риннэлис Тьен.
— Ладно, но с тебя обед! — мгновенно нашелся Тарн, который привык хоть что-то, но урвать за свои услуги. Я этого, естественно, не одобряла, но закономерно считала: как мой друг зарабатывает деньги, меня не касается, пока это не влияет на мою работу. Я обычно расплачивалась с ним приготовлением отличного обеда или ужина. А что? И другу хорошо, и мне приятно!
— Разумеется, только сделай, пожалуйста, все возможное. И заодно проверь последние контакты ларо Гросса, мне очень хочется узнать, кто же в этом городе такой щедрый…
— А ты бы шла домой, Риш, мы тут без тебя разберемся, — приобнял меня за плечи Лэр, подталкивая к выходу. — Ты же наверняка опять пыталась сегодня побить рекорд по работоспособности. Отдохни хоть раз нормально.
Не хочу домой. Там тоже сидит кахэ, только молодой и глупый, и с ним просто скучно. Я и так слишком устала, мне не хочется видеть еще одно нелюдское лицо… Я спать хочу. Но Кэрри надо кормить. И ларо Таэллона, к сожалению, тоже. А слово «надо» я уже давно привыкла ставить выше слова «хочу».
— Ладно, мальчики, я пошла, — устало улыбнулась я. Именно улыбнулась, а не вежливо оскалилась.
Риэнхарн чувствовал себя просто отвратительно. Нет, от боли не осталось и следа, но вот остальное… Теперь он точно мог сказать, как себя чувствуют те, кого продают с торгов. На него смотрели не как на Риэнхарна Аэна, воина и мага. Для всех этих людей он был вещью, причем вещью, принадлежащей Риннэлис Тьен. Унизительно! Сама дийес дознаватель пришла в состояние крайней ярости, когда узнала, что кто-то посмел лезть в ее дела и попытался посягнуть на ее имущество.