Из рецензий и откликов на произведения Дмитрия Каралиса
Шрифт:
Или очевидное отсутствие правки старых дневниковых записей с целью приукрасить их в соответствии с сегодняшними реалиями. Это порождает у читателя ложное чувство превосходства, которое, однако, быстро проходит. "Я о Набокове знать не знал", - пишет автор. "Темнота!" - хочется снисходительно бросить. Потом смотришь на дату записи: август 1986-го. Многие ли знали тогда?.. Набоков и Набоковский дом (и "Невское время", кстати) появятся в надлежащем месте текста.
Каралис видит на столе у Б. Стругацкого "странный телевизор - с неподвижными формулами на экране и подведенной к нему клавиатурой". Из какой глухомани этот Каралис, что компьютера не знает?.. Впрочем, год 1985. А сам читатель когда впервые его увидел?..
Пишет, что бегает в оздоровительных целях по Смоленскому кладбищу, про могилы няни Пушкина, Маковского, родителей Косыгина. Православному читателю хочется крикнуть: "А Ксения где, нехристь?!" И опять вспоминаешь - не было тогда часовни, да и святая блаженная не прославлена была еще Церковью. Часовня займет свое место в повествовании в нужное время. Крестился же автор в августе 1988-го, вместе со всей страной.
Подозреваю, впрочем, что правка текста старых записей была - в сторону усугубления наивности пишущего. В результате достигается цель создать средствами литературы психологически достоверное пространство, где соприкасаются сегодня и вчера две эпохи, на стыке которых довелось жить автору.
"Меня интересует будущее лишь как продолжение настоящего и прошлого", пишет в "Автопортрете" Каралис. И работает в соответствии с этим постулатом. Годы, когда писался дневник, связаны с прошлым многочисленными вставными рассказами о войне и послевоенном времени. А реальное настоящее объединено с "Автопортретом" героем-автором, известным писателем и импозантным бизнесменом Дмитрием Каралисом, с интересом и слегка недоуменно вглядываюшимся в драчливого поддатого "химика", мечтающего о литературе. И мы вместе с ним глядим на себя тогдашних, совсем близких и недосягаемых, ушедших в измерение истории.
ПАВЕЛ ВИНОГРАДОВ
* ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ *
ИЗВЕСТИЯ, 13 мая 2003г. Книжная полка. ПРИЛАГАТЕЛЬНОЕ
В апрельском номере журнала "Нева" за этот год опубликована небольшая повесть Дмитрия Каралиса "Из варяг в греки". Уже в зрелом возрасте автора заинтересовали родовые корни, и он рассказывает в повести о том, как пытался определиться с национальностью.
Владимир РЕКШАН
"В Дубултах шел фильм "Кинг-конг", и на рекламных щитах, написанных по-латышски, он был назван "Karalis-kong". Английсое king - король, перевели на латышский". Затем у автора в гостях оказывается москвичка Лена Каралис с утверждением, что их общимй прадедушка - литовец.
Далее автор перемещается в Стокгольм, где в справочнике находит полного тезку - Димитриуса Каралиса, встречается с этим господином, и оказывается: тот - грек! О сложных вещах наш "грек" Каралис пишет просто и этим щадит читателя, пробуя разобраться в сложном вопросе: "Национальный вопрос вырос передо мною в самом начале девяностых, когда республики бросились подсчитывать, кто за чей счет живет, кто кого кормит и поит. Народ в Питере тоже стал понемногу одуревать, а в литературе так и вовсе требовалось сомоопределиться: либо ты русский человек и по праву носищь имя русского писателя, либо ты иной национальности, и тогда ты "русскоязычный" писатель..."
Повесть "Из варяг в греки" хороша не сюжетными выкрутасами (в ней имеется намек на лирико-любовную линию, но ее здесь мы рассматривать не станем) или метафорическими изысками, а тем, что возбуждает воображение, заставляет подумать о себе и определиться тех, чья фамилия заканчивается не на традиционное "ов" или "ев". Да и автору этих строк есть о чем поразмышлять. Когда посреди перестройки у меня вышла первая книга прозы, то в централизованном органе тогдашней книготорговли подумали, будто я узбек, и половину тиража отправили в Фергану. На самом деле я наполовину этнический прибалт, на другую половину - русский. Но в русской части у меня был дед Северин Кильвейн, который, как недавно выяснилось, - прямой потомок одного из трех братьев Кильвейнов, приглашенных Петром Великим из Голландии в Петербург...
Сложный генетический коктейль получается. Так кем себя считать? Повесть Дмитрия Каралиса будит фантазию, и вот ее плоды: мы говорим "русский человек", но никогда не скажем "французский человек" или "украинский человек". Получается, слово "русский" не существительное, а прилагательное. Отвечает на вопрос "какой".Какой? Говорящий и думающий по-русски, считающий себя частью русской истории, считающий себя русским человеком! Выходит, я русский человек. И православие теперь не основной показатель, поскольку православным может оказаться тот же француз, да и в светском государстве Российская Федерация принадлежность к конфессии не главный признак.
Мы живем в эпоху цивилизационных конфликтов. Россия сейчас настолько слаба, что просто не имеет права поддаваться на провакацию межнациональных раздоров. Я бы предложил всем гражданам России считать себя русскими, одновременно помня об этнической особенности. Татарин, аварец, бурят, украинин. Какой? Русский татарин, русский аварец, русский бурят и русский украинец. Кстати, небезызвестный Наполеон решал национальные вопросы изобретательно, талантливо и просто. В мае 1806 года он собрал в Париже сто одиннадцать именитых иудеев с целью "обсудить меры к улучшению еврейской нации и распространению среди ее членов любви к искусствам и полезным ремеслам". Императорские комиссары поставили перед собравшимися всего несколько вопросов, среди которых были два основных: "Признаете ли Францию своим отечеством? Считаете ли себя обязанными ее защищать?" Собравшиеся сказали "да" и пресловутый еврейский вопрос во Франции был в основном закрыт. А что же прибалтам - не прибалтам Каралису и Рекшану? На эти Наполеона (заменив Францию на Россиию) и мы с гордостью отвечаем "да". Так что и наш национальный вопрос на данный момент решен.
Елена ЗИНОВЬЕВА. КУЛЬТУРА. ПУТЬ РЕТРОРАЗВЕДЧИКА ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ
Дмитрий Каралис. Из варяг в греки. Записки ретроразведчика. Повесть. "Нева", 2003, No 4.
Газета "Невское время", 22 мая 2003 г.
ISSN 1683-6677
Поговорки лгать не могут, все-таки они рождены многовековой народной мудростью. Однако поговорка "Поскреби русского, найдешь татарина" для петербуржцев не совсем верна. Начнешь скрести - такое наскребешь! Конгломерат народов! Что, в общем-то, и неудивительно, ибо на протяжении своей истории Петербург соединял все функции, характерные для многонациональных городов: крупный культурный центр, порт, столица многонационального государства.
Петербургский писатель Дмитрий Каралис, ретроразведчик, занявшийся поиском своих корней, проделал "путь из варяг в греки" в попытке установить, откуда же в середине XIX века в Петербург явился его предок с примечательной фамилией Каралис, созвучной надписи Karalus на гербе первого литовского короля. Что скрывается в прошлом: литовские князья, замки-поместья, клады-сокровища или греческие каралисы, разбойники, эмигрировавшие в православную Россию с Ионического моря? Неоспоримые следы с одинаковой вероятностью указывают взаимоисключающие направления.